Сиенна с трудом сдержала тяжелый вздох, больше похожий на жалобный вой волка на полную луну.

Ник испытывал к ней лишь физическое влечение, и она не знала, как добиться от него более глубоких чувств.

— Ты спишь? — тихо спросил Ник, осторожно проведя рукой по ее волосам.

— Нет.

Он приподнялся на локте и немного отстранился, чтобы видеть ее лицо.

— Когда твои родители возвращаются из круиза?

— Примерно через три недели.

— Я уже вернусь, но к этому времени нам стоит перевезти сюда все твои вещи.

— Вернешься? — нахмурившись, переспросила Сиенна. — Я думала… Ты же говорил, что скоро уедешь?

— Да, но ненадолго, а потом вернусь и буду жить здесь. А это проблема? — В глазах Ника не осталось и намека на только что пылавшую в них страсть.

— Нет, просто я думала… Обычно ты не слишком много времени проводишь в Новой Зеландии.

— А я думал, что мы с тобой безумно влюблены, — сухо заметил он. — А раз так, я должен проводить с тобой каждую свободную минуту. Ты будешь занята садом, а значит, с сегодняшнего дня мой официальный офис переезжает в Окленд.

Ее сердце забилось быстрее, подгоняемое глупой надеждой на чудо, но Сиенна приказала себе быть реалисткой.

— Значит, ты предлагаешь мне на некоторое время разделить с тобой дом и постель?

Его губы скривились в подобии улыбки.

— Пожалуйста, будь со мной помягче. Я еще никогда никому не предлагал жить вместе.

— Никогда? — удивленным эхом откликнулась она.

— Да, — кивнул он и притянул ее ближе к себе. — И я предлагаю тебе это не только потому, что хочу помочь тебе разрешить неловкую ситуацию, возникшую после разрыва помолвки, но и потому, что буду невероятно счастлив, если ты останешься рядом со мной. И могу гарантировать, что тебе это доставит не меньшее наслаждение.

— Полагаю, нам стоит подумать о… — начала Сиенна, но Ник остановил ее нежным поцелуем, лишившим ее остатков здравого смысла.

— Хорошо, — выдохнула она, когда он наконец оторвался от ее губ.

— Ну, разве это было так сложно? — промурлыкал он, накручивая на палец ее локон.

Сложно? Сложно ли согласиться на короткое время в раю, зная, что в конце она низвергнется в ад?

— Как и ты, я еще никогда не жила с кем бы то ни было, кроме родителей. Я не знаю правил этой игры.

— Тогда мы будем учиться вместе, — прошептал Ник, нежно целуя ее в кудрявую макушку.

Вместе…

Хватило всего одного слова, чтобы сердце Сиенны наполнилось любовью и надеждой. Пустой надеждой, потому что Ник вряд ли когда-нибудь сможет понять те чувства, которые толкнули ее в этот сладостный капкан, освобождение из которого будет сопровождаться невыносимой болью.

Но до тех пор, пока это не произойдет, ее наивное глупое сердце будет жить надеждой на то, что однажды Ник посмотрит на нее и увидит женщину, которую сможет полюбить.

— Да, — кивнула она.

— Но первый урок придется отложить, — вздохнул он. — Я получил сообщение от своей помощницы, в котором говорится, что у меня назначена срочная встреча в Сан-Франциско, так что меня не будет около недели.

— Понятно, — кивнула Сиенна, силясь скрыть разочарование. — Когда ты улетаешь?

— Через час.

Она невольно рассмеялась.

— Тогда тебе стоит начать собирать вещи или хотя бы одеться, — иронично заметила она.

Ник не захотел, чтобы Сиенна ехала с ним в аэропорт, поэтому они прощались на пороге дома.

— Я начну думать над перепланировкой сада, — пообещала она, не зная, что еще сказать.

— Лучше думай почаще обо мне, — улыбнулся Ник, поцеловал ее и скрылся за дверью.

Как будто у нее был выбор.

Следующая неделя пролетела незаметно. Ник звонил каждый вечер, и за этими долгими разговорами обо всем на свете Сиенна не заметила, как влюбилась в него еще сильнее. Ник оказался прекрасным рассказчиком: он умел парой метких фраз описать места, где бывал, и людей, с которыми общался, так, что Сиенне казалось, она видит все это своими глазами. Она в свою очередь рассказала ему о том, как продвигается работа над садом.

— Много гуляю, представляю себе, где какие цветы будут смотреться более выигрышно, делаю наброски…

— Тебе нравится?

— Очень!

«И я очень по тебе скучаю», — безмолвно добавила она, вздыхая украдкой.

— Скоро увидимся. Не переутомляйся, — мягко говорил Ник, и Сиенна чувствовала в его бархатистом голосе нежность.

Сиенна проснулась от звука своего имени, перевернулась на другой бок и с грохотом упала на пол, запоздало вспомнив о том, что в поисках прохлады спустилась в гостиную и заснула на диване.

— Сиенна? Что происходит? — Через мгновение она уже была в объятиях Ника. — Что ты здесь делаешь, милая? С тобой все в порядке? — Он обнимал ее с такой нежностью, словно она была самым драгоценным сокровищем на земле, которое могло разрушиться от неловкого движения.

— Да, — невольно улыбнулась она, глядя на его испуганное лицо. — Мне было жарко в спальне, поэтому я легла спать здесь…

— Как хорошо. — Ник прижал ее к себе, спрятав лицо в ее кудрях. — Господи, я подумал… Подумал… что ты ушла.

— Ушла?

— Да, — кивнул он. — Я знал, что бороться с собой бесполезно, но не ожидал, что испытаю такой ужас. — Ник нежно провел кончиками пальцев по щеке Сиенны. — Видит бог, я пытался забыть о своих чувствах, но уже тогда понимал, что, если ты уйдешь, я никогда не смогу себя простить…

Сиенна покачала головой, пытаясь привести мысли в порядок.

Ник истолковал ее движение иначе. Его лицо исказила гримаса боли.

— Неужели ты мне не веришь? Тогда я постараюсь убедить тебя в искренности моих слов.

Она невольно улыбнулась и нежно провела кончиками пальцев по его щеке.

— Я покачала головой не потому, что не верю твоим словам. Просто все это похоже на сон, и я хотела убедиться в том, что действительно проснулась. Ты даже не представляешь, как я хочу, чтобы все это оказалось правдой.

— Слава богу, — неуверенно улыбнулся Ник.

Сиенна глубоко вздохнула и, набравшись храбрости, произнесла:

— Мне очень трудно поверить в то, что все это происходит на самом деле, потому что ты никогда не показывал мне своих чувств. То есть я, конечно, знала, что ты хочешь меня, но ведь сейчас мы говорим о чем-то большем, чем страсть.

Затаив дыхание, она ждала ответа. Знание и определенность всегда лучше, чем блуждание в лабиринте сомнений и недомолвок.

— Да, я говорю о любви.