Пятнадцатилетняя Норма Джин, лишенная дома и отверженная приемными родителями, принимала ухаживания Джима с благодарностью. В принципе, у нее не было случая укрепить в себе ощущение собственной ценности — без родительского влияния и поддержки в жизни, без той безопасной гавани, где можно было бы всегда укрыться в непогоду, она была лишена всего того, из чего слагается нормальная жизнь девочки-подростка, за исключением школы, а быстрое физическое развитие опередило ее эмоциональное созревание.

В школе часть одноклассников заметила перемену в ее поведении: «Она стала шумной, — утверждал Том Ишии. — Разговаривала Норма слишком громко, и некоторые стали считать ее слегка пристукнутой». Однако ни один из тех, кто знал ее жизнь в ту весну 1942 года, не удивился бы тому, что глубокая заинтересованность, которую проявлял по отношению к девушке красивый и заметно более старший молодой мужчина, укрепляла и развивала ее эго. Когда Годдардам подошло время уезжать (а это помимо всего означало для девушки еще и утрату новой подруги, Бебе), эмоциональный вакуум прошлого и ненадежное настоящее просто подталкивали Норму Джин к тому, чтобы искать опору в Джиме. Ситуация еще более усложнилась, когда в марте оказалось, что пребывание Нормы Джин на Небраска-авеню вскоре вынужденным образом подойдет к концу, поскольку у Аны снова разболелось сердце.

И тогда-то все и случилось. Вопрос исходил не от Джима, не от Нормы Джин и даже не от Грейс, которая была слишком хитроумна, чтобы его задать.

Это Этель Доухерти напрямую обратилась к сыну с предложением:

— Годдарды переезжают в Западную Виргинию и не берут с собой Норму Джин. Девушка не может больше жить у миссис Лоуэр, а это означает, что ей придется возвратиться в сиротский приют и оставаться там до тех пор, пока ей не исполнится восемнадцать.

— Да. Понимаю, — только и вставил Джим.

— Грейс хочет знать, не собираешься ли ты жениться на Норме Джин. В июне ей исполняется шестнадцать — а этот возраст в Калифорнии уже позволяет девушке вступать в брак.

«В тот момент мне пришло в голову, — многие годы спустя рассказывал Доухерти, — что в свои шестнадцать Норма Джин слишком уж молода для меня. Я тогда вовсе не думал о женитьбе на ней, и я бы на самом деле не сделал этого... но согласился, поскольку мне предстояло вскоре идти в армию и у меня было ощущение, что под крылом моей матери она найдет себе дом. Ну, и я, конечно же, считал ее чудесной девушкой, с которой мне будет хорошо. Сама Норма Джин одобрила эту идею».

Но она поступила так исключительно потому, что у нее не было выбора. Позже Мэрилин сказала, что вышла замуж за Джима, поскольку «благодаря этому не надо было возвращаться в сиротский дом». В середине марта, через два дня после отбытия Годдардов в Западную Виргинию, Норма Джин ошарашила учителей и одноклассников, заявив, что бросает школу, потому что в июне выходит замуж; с этого дня ее больше ни разу не видели на уроках, и тем самым в середине второго года обучения в средней школе ее формальное образование завершилось. Прекращение учебы не давало ей позднее покоя и стало причиной комплекса неполноценности, который умело использовался кое-кем из окружающих.

Быть может, трактовка мотивов действий Грейс и Этель как хладнокровного расчета является чрезмерно суровой; однако, в любом случае, нелегко простить им то, что они манипулировали Нормой Джин. Две эти женщины быстро внушили девушке небезопасное убеждение, что ее свобода и наличие средств к существованию напрямую связаны с жизнью под боком у мужчины. Переселение Годдардов и приближающееся бракосочетание были для Грейс, по-прежнему маниакально жаждавшей превращения Нормы Джин в Джин Харлоу, еще одной аналогией с биографией ушедшей в иной мир звезды: ведь и Харлоу в возрасте шестнадцати лет покинула среднюю школу, чтобы стать спутницей жизни некоего Чарлза Мак-Грю, симпатичного социалиста двадцати одного года от роду. Джин Харлоу была тем эталоном, который Грейс пригрезила для Нормы Джин и по которому она готовила девушку к жизни.

«Весь этот брак организовала и устроила Грейс Мак-Ки, — призналась через многие годы Мэрилин Монро. — У меня не было абсолютно никакого выбора. Что тут еще можно добавить? Они не могли меня содержать и были вынуждены что-нибудь придумать. Вот так я и выскочила замуж». И далее: «Впоследствии мне все случившееся казалось сном — как будто бы этот факт вообще никогда не имел места. И ничего хорошего из этого не вышло, точно так же как не удалось и первое замужество Джин Харлоу. Видимо, мы обе были слишком молоды».

Она и на самом деле была слишком молода — в противоположность мнению Грейс, которая проигнорировала возраст девушки, сконцентрировавшись на той роли, которую той предстоит сыграть в жизни. Даже к ее девичьей невинности отнеслись, как вспоминал потом Джим, совершенно небрежно, прямо-таки спустя рукава. Однажды днем он, его мать Этель, Норма Джин и Грейс потягивали кока-колу. Вдруг девушка, колеблясь, спросила, а не может ли она выйти замуж за Джима, «но не заниматься с ним сексом». Вопрос этот был не столь уж наивен, поскольку намерение Нормы состояло, вероятно, в том, чтобы заставить всех еще раз задуматься над приближающимся бракосочетанием. Однако Грейс, ни секунды не размышляя, ответила: «Не огорчайся. Научишься». Норма Джин могла бы получить точно такой же ответ, если бы выразила беспокойство по поводу предстоящей контрольной по математике[69].

Опасения Нормы Джин касались не одного только секса. «В конце концов, я никогда не видела ни единого счастливого брака», — отметила она через многие годы, и это было меткое и верное наблюдение. Делла, Глэдис, Ида и Олив являли собой сплошные наглядные примеры одних неудачных семейных союзов и эмоциональной нестабильности супругов.

Если же обратить наше внимание к Доухерти, то, как он признавался позже, «я делал все возможное, чтобы она считала себя привлекательной и с любой точки зрения достойной уважения и восхищения. Однако этими своими действиями я, как оказалось, подкладывал мину под наше совместное будущее». Джим завел девушку в магазин, чтобы та выбрала себе обручальное кольцо, и только после этого жениху пришло в голову, что в соответствии с традицией ему бы надо было сперва попросить ее руки — хоть в данном случае это являлось пустой формальностью, поскольку все равно за нее уже приняли решение. А она без всяких размышлений выразила свое согласие, так что труппа и сценарий представления были уже готовы и оставалось всего только назначить дату торжества.

1 июня 1942 года Норме Джин минуло шестнадцать лет. В следующее воскресенье они вместе с Джимом нашли однокомнатную квартирку в районе Шерман-Оукс, по улице Виста-дель-Монте, 4524. Хотя жилплощадь была совсем небольшой, они сняли ее на полгода; владелец предложил установить новую складную кровать, которую легко можно было спрятать в стенной шкаф, увеличивая тем самым жизненное пространство. Их невеликое имущество было перевезено в новый «дом» еще перед свадьбой.