Не раз ему доводилось рисковать жизнью, но никогда еще сознание того, что враг уничтожен, не согревало душу так, как в те мгновения, когда он взирал на бездыханное тело Уинна. Где-то в глубине его души таилось желание — отпраздновать эту победу над смертью самым жизнеутверждающим образом, который только доступен мужчине.

Он должен как можно скорее вернуться к любимой. Она теперь была для него всем. В этой женщине заключалась вся истина жизни, и если бы ему пришлось пасть перед ней ниц, чтобы вымолить прощение за обман, он бы не задумываясь сделал это.

Свернув на свою улицу, он выключил мотор, и последние несколько сот ярдов до гаража "харлей" катился по склону по инерции. У Джеффри замирало сердце, когда он ставил мотоцикл на откидную подставку. Сняв с багажника дорожную сумку и чемоданчик с оружием, он, тяжело привалившись к стене, набрал код, который открывал раздвижную дверцу.

Когда Джеффри входил в сад, перед глазами у него поплыли круги от усталости. Действуя словно во сне, он снова набрал код, на сей раз чтобы закрыть дверь, и несколько секунд стоял неподвижно, надеясь, что головокружение прекратится. Наконец, пошатываясь, точно пьяный, он побрел к дому, к которому так стремился, но внезапно черный туман окутал его душной пеленой, и Джеффри… рухнул без чувств.

Все было так же, как в предыдущие две ночи: Китти оставила всякую надежду уснуть. Часы на столике показывали половину двенадцатого. Не так уж поздно, но после двух бессонных ночей любой на ее месте был бы в полуобморочном состоянии. Она же пребывала в странном возбуждении и, не в силах избавиться от тревожных предчувствий, не находила себе места.

Может быть, выпить стакан молока? — подумала она, накинула халат и вышла в коридор. Направившись было к лестнице, она вдруг остановилась. Сквозь открытое окно до нее донесся какой-то приглушенный звук, словно бы шаги, затем тихий стон.

Китти бросилась к окну и выглянула в сад: ничего, только ночные тени. Вдруг в неровном лунном свете она различила какую-то фигуру, в неестественной позе распластавшуюся на дорожке возле клумбы.

Джеффри!..

Вскрикнув, она опрометью бросилась в коридор, едва не сбив с ног Грега, который в этот самый момент вышел из своей комнаты.

— Ну-ну, не стоит так волноваться, может быть, это еще и не он, — предупредил Грегори, кладя ей руку на плечо. Дом огласился хриплым лаем Джоя.

— Это он, он, — твердила она, машинально отметив, что в одной руке Грег держит револьвер. — Это Джеффри. Он ранен, Грег, ранен… Пусти меня!

Китти попыталась вырваться, но он схватил ее за руку.

— Только если обещаешь держаться позади меня, пока мы не убедимся…

— Обещаю, — сквозь слезы выкрикнула Китти: она была готова продать душу дьяволу, лишь бы увидеть Джеффри.

Грег, придерживая Китти за руку, помог той спуститься по лестнице: несмотря на кромешный мрак он легко ориентировался в доме. В прихожей пес неистово царапал когтями дверь, потом лай сменился нетерпеливым поскуливанием.

— Он чувствует, — прошептала Китти; сердце готово было выскочить у нее из груди. — Он чувствует, что там Джеффри! Прошу тебя, Грег, скорей!..

Не произнося ни слова, Грегори открыл дверь и, придержав Китти, пропустил собаку вперед.

— Пожалуйста, пусти меня, — взмолилась она и осеклась, услышав в саду знакомый голос:

— Чертова псина, хватит меня слюнявить.

Вырвавшись наконец из рук Грега, она бросилась в сад и опустилась на колени рядом с любимым. Оттолкнув Джоя, Китти обхватила голову Джеффри руками и привлекла к себе.

— Это ты… — не помня себя, шептала она, забыв свои обиды и страхи и все крепче прижимая возлюбленного к груди. — Ах, Джеффри, что с тобой?

— Китти, милая, не плачь. Все нормально, честное слово! Только дай встану на ноги.

С другой стороны к нему подошел Грег и, сунув револьвер за пояс, присел на корточки.

— С головой все в порядке?

— Вроде да, — ответил Джеффри, тщетно пытаясь сесть.

— Кости целы? — Угу.

— Кровотечения нет?

— Нет.

— Сотрясение?

— Да не знаю я. — Джеффри провел рукой по лбу. — Только чертовски болит голова.

— Значит, жить будешь?

— А что мне остается делать?

— Тогда давай-ка переправим тебя в дом.

Все это время Китти взирала на мужчин с изумлением, к которому примешивался испуг, словно перед ней оказался пришелец с другой планеты. Джеффри, совершенно беспомощный, лежит на земле, очевидно мучаясь от боли, а они что-то болтают о каких-то переломах, сотрясениях, о жизни и смерти — словом, несут вздор.

— Ему нельзя шевелиться! — Опомнившись, закричала она. Нервы ее были на пределе. — Надо немедленно позвонить врачу. Мигель посмотрит и решит…

— Китти, все будет хорошо, — повторил Джеффри. Он поднял руку и ласково коснулся ее щеки. — Только помоги Грегу втащить меня в дом. Все, что мне надо, это горячая ванна, пара болеутоляющих таблеток и как следует выспаться. Вот увидишь — я буду как новенький. Клянусь!

Китти, которую эти слова несколько успокоили, закрыла его ладонь своей и покорно кивнула. Затем спросила Грега:

— Что от меня требуется?

— Да, собственно, ничего особенного. Я справлюсь один. Ты только поддерживай его сбоку.

Стараясь не причинить Джеффри боль, они кое-как подняли того на ноги. Время от времени, пока они вели его в дом, а затем поднимались с ним по лестнице, Джеффри глухо стонал, из чего можно было заключить, что у него, возможно, не только ушибы, но и что-нибудь посерьезнее. Лишь когда они усадили Джеффри на край ванны и зажгли свет, Китти смогла воочию убедиться в этом.

— О, Джеффри, — простонала она, и на глаза ее снова навернулись слезы.

На лбу слева зияла страшная резаная рана, на правой скуле и ниже до подбородка тянулся зловещий кровоподтек. Вся шея тоже была в синяках, словно кто-то пытался задушить его, а кожа на костяшках пальцев была сбита до мяса. Черная рубашка и джинсы тоже сильно пострадали, в волосах запеклась кровь.

— Эй, это только с виду так страшно, — сказал Джеффри, поставив локти на колени и в изнеможении обхватив голову руками.

Грег, обойдя его, открыл краны, и в ванну хлынул поток теплой воды. Выпрямившись, он подозрительно покосился на Китти:

— Послушай-ка, а ты в порядке?

— Со мной все нормально, — заявила она как можно решительнее, опасаясь, что он может ее выгнать.

— Ну, смотри. — Грег кивнул, опустился перед Джеффри на колени и принялся расшнуровывать его ботинки. — Будь добра, достань из аптечки ножницы.

— Ножницы?

— Ну да. Давай разрежем ему джинсы.

— Разрежь и рубашку, — произнес Джеффри. Голос его несколько окреп. — Ну-ка, дай ножницы! С джинсами я справлюсь сам.