– Униформа хорошо пошита, – одобрил Адолин, – но синий с ее цветом кожи не сочетается. Ей нужен оттенок светлее. Нагрудник слишком большой, как будто она пытается что-то доказать. А вот плащ мне нравится. Я всегда искал повод надеть такой же. Отцу он идет, а мне как-то не очень.

– Я не просила дать оценку ее гардероба.

– Одежда многое говорит о людях.

– Да? Что случилось с костюмом, который ты получил в Холинаре?

Молодой человек посмотрел вниз и прервал массаж на непростительные три секунды, отчего она на него зарычала.

– Он мне больше не подходил, – заявил Адолин, вновь принимаясь за дело. – Но ты и впрямь затронула важную проблему. Да, нам нужно отыскать еду и питье. Однако, если мне придется носить одну и ту же форму все путешествие, тебе не придется меня убивать. Я совершу самоубийство.

Девушка уже почти забыла, что голодна. Как странно. Она вздохнула, закрыла глаза и попыталась не растаять слишком сильно от его прикосновений.

– Шаллан, как ты думаешь, что это? – спросил Адолин спустя короткое время.

Она проследила за его кивком и увидела летящего в их сторону странного маленького спрена. Он был желтовато-белый и коричневый, с крыльями и хвостом из каких-то длинных прядей. В передней части его тела парил куб.

– Похоже на спренов славы, которых мы видели раньше, – заметила она. – Только цвет неправильный. А форма головы…

– Искаженная! – воскликнула Сил. – Это спрен Вражды!

Когда Каладин вошел в маяк, инстинкты заставили его проверить по обе стороны двери, не притаился ли там кто-то в засаде. Комната выглядела пустой, не считая мебели, шинца и каких-то странных картин на стенах. Пахло благовониями и пряностями.

Шинец захлопнул книгу:

– А ты рисковый парень, да? Что ж, давай начнем! Времени у нас мало. – Мужчина встал и оказался довольно низеньким. Рукава его странной одежды пузырились, а штаны были очень узкими. Он подошел к двери на противоположной стене комнаты.

– Я должен привести своих спутников, – сообщил Каладин.

– Ах, но ведь самые лучшие результаты всегда получаются в начале Великой бури! – Шинец посмотрел на маленькое устройство, которое достал из кармана. – Осталось всего лишь две минуты.

Великая буря? Азур убеждала, им не надо тревожиться по этому поводу в Шейдсмаре.

– Погодите, – попробовал объяснить Каладин, следуя за коротышкой, который направился в комнату, пристроенную у основания маяка. Здесь были большие окна, а в центре стоял маленький стол. На нем было что-то неровное, прикрытое черной тканью.

Каладин ощутил… любопытство. Это было хорошо, после тьмы всех этих дней. Он вошел, опять проверив обе стороны. На одной стене висела картина с изображением людей, которые преклонили колени перед ярким белым зеркалом. На другой – городской пейзаж в сумерках, с низенькими домами, жмущимися друг к другу возле огромной стены, за которой разгоралось зарево.

– Итак, начнем! – провозгласил шинец. – Ты пришел, чтобы стать свидетелем необычайного, и я его обеспечу. Цена – всего-то две марки буресвета. Ты будешь сообразно вознагражден – и в мечтах, и в блеске!

– Я действительно должен позвать своих друзей… – начал Каладин.

Шинец сдернул со стола тряпку, и под ней оказался большой хрустальный шар. Он буквально залил комнату ослепительным сиянием. Каладин моргнул. Это что, буресвет?

– Торгуешься? – спросил странный коротышка. – Что для тебя деньги? Потенциал? Если ты их никогда не потратишь, то ничего и не получишь. А свидетельство того, что грядет, воздаст тебе с лихвой за потраченные средства!

– Я… – Каладин рукой прикрыл глаза от света. – Клянусь бурей! Я понятия не имею, о чем ты говоришь.

Шинец, чье лицо было подсвечено снизу от шара, нахмурился.

– Ты ведь пришел сюда за предсказанием, верно? К оракулу Рии? Ты хочешь, чтобы я увидел нехоженые тропы – во время Великой бури, когда миры сливаются друг с другом.

– Предсказанием? Ты имеешь в виду предсказание будущего? – Каладин почувствовал горький привкус во рту. – Будущее запретно!

Старик-шинец склонил голову:

– Но… разве ты не за этим пришел ко мне?

– Клянусь бурей, нет. Я ищу транспорт. Мы слышали, что сюда заходят корабли.

Старик потер переносицу и вздохнул:

– Транспорт? Что ж ты сразу не сказал? А я-то думал, речь получается хорошая… Ну ладно. Корабль? Позволь мне свериться с календарями. Думаю, скоро должны привезти припасы…

Он быстро прошел мимо Каладина, бормоча себе под нос.

Снаружи небо зарябило от света. Облака начали переливаться странным нереальным сиянием. Каладин разинул рот, а потом снова взглянул на коротышку, который вытащил журнал из бокового стола.

– Это… – уточнил Каладин. – Это вот так выглядит Великая буря отсюда?

– Хм? А, ты новенький? Как же ты угодил в Шейдсмар, но не видел, как проходит буря? Ты пришел прямо из Перпендикулярности? – Старик нахмурился. – Теперь мало кто приходит тем путем.

Свет… Яркая сфера на столе – крупная, как человеческая голова, и излучающая молочно-белое свечение – изменила цвета в унисон перламутровой ряби наверху. Внутри не было самосвета. И свет казался иным. Он приковывал взгляд.

– Так-так, – пробормотал шинец, когда Каладин шагнул вперед. – Не трогай! Это только для должным образом обученных пред…

Каладин положил руку на сферу.

И буря унесла его.

Шаллан со спутниками бросились в укрытие, но опоздали. Странный спрен залетел следом, прямиком под их «гриб».

Облака в небесах начали переливаться яркими цветами.

Испорченный спрен славы ткнулся в ладонь Шаллан.

Вражда подозревает, что вы выжили, – произнес голос в ее разуме. Это был голос Несотворенной из зеркала. Сья-анат. – Он предполагает, что с Клятвенными вратами случилось что-то странное из-за нашего влияния, а нам впервые удалось просветить таких мощных спренов. Эта странность вполне правдоподобна. Я солгала и сказала, что думаю, будто вас забросило очень далеко от точки перехода. У него есть приспешники в этой реальности, и им приказано вас выследить. Будьте осторожны. К счастью, он не знает, что ты светоплетельщица, – он по какой-то причине считает, что ты инозватель. Я сделаю, что смогу, но не уверен, что он и дальше будет мне доверять.

Спрен упорхнул прочь.

– Постой! – крикнула Шаллан. – Постой, у меня есть вопросы!

Сил попыталась схватить спрена, но он увернулся и вскоре был уже над океаном.

Каладин оседлал бурю.

Он уже это делал во сне. И даже говорил с Буреотцом.

Теперь все было иначе. Он летел вместе с мерцающим, пульсирующим всплеском разноцветья. Мимо него с невероятной быстротой струились облака, вспыхивая теми же самыми цветами. Пульсируя, словно в такт.