– Мясо в консервах, – ковыряясь в зубах после ужина, заявила Черепаха, – нам совершенно ни к чему.

«Да уж, мы умные, – подумал я, – всё принесли с собой». Ведь неизвестно, что там употребляют охранники и в каком количестве. И ребят я настоятельно предупредил – и воду, и пищу с собой взять на двое суток.

– Это только голодающим консервы хорошо, – продолжала излагать глубокие мысли Черепаха, – чтобы брюхо набить. Кушать надо свежатину, только что заваленного быка. Тем более не из московского магазина. Натрут перцем или еще чем старый кусок, чтобы привкус отбить, и продают дурачкам. Или заморозят так, что потом воды больше, чем мяса, и еще покрасят для красоты. Такие проблемы – купить что-то стоящее, без разных добавок и жульничества! Жаль, что мы не можем официально устроиться на работу в какой-нибудь санэпидемнадзор. В мясных магазинах бы плакали от моей принципиальности и нюха…

– И взятки хорошие бы давали, – лениво предположил я, – парным мясом…

– Тоже неплохо, – согласилась Черепаха, – но и деньгами заодно. Никуда бы не делись… А вот про оружие информация интересна, но ограбить оружейный склад нереально. Откуда нам знать, какая там в разных Норвегиях система охраны? Да и нет смысла. Придется кучу народа пострелять и очень большой след оставить. Зачем? Всю стрелковку научились уже делать сами, и даже получше земной. Дороже, правда, но зато ствол пулемета из металлокерамики – часто менять нет необходимости, не перегревается. Да и копии гораздо легче, при всех сохраненных качествах. Что, – спросила она меня, – я не права?

– Ты хочешь спорить со мной? – изумился я. – Это пусть продавцы покупателям доказывают преимущество индивидуальной работы перед массовой штамповкой, да еще и по специальному заказу из спецматериалов. Вернемся, непременно покажу бумаги. Проводили испытания для сравнения, и Стальной Молот остался доволен. Если уж он сказал: «Полный порядок», – у меня даже вопросов нет. Сейчас многие старое личное оружие сдают, новое просят сделать из наших материалов. Закончилось время, когда хапали лишь бы быстро, – теперь качество подавай.

– И табличку именную, – хихикнув, добавила Черепаха.

– Именное оружие – не самое глупое дело, – не согласился я. – Особенно наградное. Все-таки дорогое удовольствие, а тут еще и свидетельство признания заслуг. Тебе не кажется, – спрашиваю, показывая на улицу, – что этот грузовик направляется в нашу сторону?

– Похоже, – соглашается Черепаха, вставая, – вроде больше нет других въездов от поворота.

– Давай бегом, убери портал – и на склад!

– Всем сидеть тихо, как мыши, – говорю я, включая переговорник. – Все слышали?

Дождавшись подтверждения с каждого склада, продолжаю давать указания:

– Двигатели у грузовиков выключить, двери на складах закрыть, если мусор валяется – подобрать. К нам едут гости. Вставай, – говорю, пихая похрапывающего Рафика, – нас ждут великие дела, а то застоялись.

Он резко сел, хватаясь за автомат.

– Правильно, – одобрил я, – будь всегда готов исполнить долг. Протри глаза и смотри внимательно. Кто-то едет, пойду встречать. Только стрелять начинай уже после меня, не раньше.

Я осмотрел себя внимательно еще раз. Вроде ничего странного. Одежды под курткой, снятой с одного из охранников, не видно, маску снять не забыл, автомат временно оставляем в помещении.

Грузовик остановился у ворот и требовательно погудел. Я неторопливо пошел туда, пытаясь сообразить, что водителю надо. Не ездят проверяющие или сменщики на грузовиках, нагруженных деревянным брусом.

– А где Витька? – удивленно спросил, высовываясь из двери грузовика, немолодой плечистый мужик с бородой.

– Смены поменяли, – пояснил я, – в связи с праздниками. Всех перетасовали, чтобы на работе не пили, а старательно сторожили. Новые люди, друг с другом незнакомы, то-сё… Еще настучат начальству. Че надо-то?

– Понимаешь, – проникновенно ответил водитель, – я с Витькой договаривался. Не в первый раз такое дело. Я грузовик оставляю на площадке и еду себе домой. Как праздники кончатся, в шесть утра здесь, как штык. Вы еще смениться не успеете. Ну не оставлять же мне все это добро под окнами? А кладовщик раньше восьми не появится. Вон, – тыкая рукой в сторону «форда», показал он, – моя машина стоит. Там ведь, кроме моего грузовика, еще два уже стоят. Все так делают.

– Мне не жалко, только не положено. Был недавно случай, вот также пустили ночью во двор, а из закрытого кузова вылезли ребята с оружием. Всех повязали, товар вывезли.

– Да ладно, – воскликнул водитель, – а то я не понимаю. – Он продемонстрировал мне бутылку. – Какая разница, знакомы – не знакомы? Мы ж все бывшие советские люди, как не отметить праздник. Ну, сам посмотри, где тут в моих дровах можно спрятаться? Ну, будь человеком!

– Документы давай, – потребовал я.

Чего я, в самом деле, добиваюсь? Чтобы он начал витькам разным звонить и сюда приехал кто-то из начальства с недоуменными вопросами? Хочет, пусть ставит. Поломался слегка и хватит. Мне что, лишний грузовик с досками помешает? Строительство на острове продолжается, хорошее дерево всегда пригодится. А этот, – забирая документы у мужика и старательно записывая все подряд: фамилию, номера паспорта и водительских прав, номера грузовика и «форда», номер накладной, подумал я, – максимум, что потом сможет, так составить фоторобот. По такому меня еще сто лет искать будут. Нет, – помахав, чтобы Рафик открыл ворота, подумал, – по уму бы надо застрелить его, чтобы свидетеля не было, но мы не на войне. Пусть живет.

– Поставишь прямо у «форда», – сказал я. – И смотри, чтоб по территории не бродил. Ключи от грузовика мне отдашь. Бутылку себе оставь, выпьешь за мое здоровье и за свое тоже. Рискую я из-за тебя. Чтоб ровно в шесть здесь был послезавтра, не раньше и не позже.

– Какие вопросы, – обрадованно вскричал водитель, залезая в кабину. Грузовик громко зарычал, выпустив большой клуб черного дыма, и направился к стоянке машин.

Я невольно поморщился от запаха, когда он проехал мимо. Надо будет попросить Ивана заняться. Отрегулировать все, что нужно. В таком виде по нашим дорогам ездить нельзя.

Грузовик остановился в одном ряду с двумя другими, мужик торопливо спрыгнул на землю, хлопнул дверцей и залез в свой фордик. Я внимательно смотрел на реакцию, не удивит ли его что в обстановке, но ему явно было на все наплевать, лишь бы скорее домой. Оно и к лучшему, если бы удивился, пришлось бы стрелять, а совершенно не хочется.

Бородач проследовал мимо меня, счастливо помахав на прощание. Ворота закрылись, и я разрешил по переговорнику своим орлам продолжать. С чувством исполненного долга я отправился назад в караулку, размышляя на животрепещущую тему. Зачем все-таки нужна борода? Вот так, с ходу, мне приходят в голову только две мысли. Одна – это можно ее класть поверх одеяла, вторая – постоянно вычесывать, чтобы крошки после еды не застревали. Мы, оборотни, в этом смысле гораздо более приспособлены – полное отсутствие проблем с волосами. Не растут они у нас ни на щеках, ни на ногах, и даже в разных прочих местах, кроме верхней части головы. Странно, что на черепе имеются. Проблемы бритья и эпиляции перед нами не стоят.