счастливого вождя над его равными, давали ему возможность распространять свое господство на соседние города и требовать для себя одинакового ранга с теми тиранами, которые разоряли Британию после упадка римского владычества. 3. Британская церковь, как кажется, состояла из тридцати или сорока епископов, с соответствующим числом священнослужителей низшего ранга, а за неимением богатств (так как она, как кажется, была бедна) эти епископы были вынуждены снискивать общее уважение безупречным и примерным поведением. Личные интересы духовенства, точно так же как и его характер, благоприятствовали внутреннему спокойствию и объединению их отечества; благотворные поучения в этом смысле часто высказывались в его публичных проповедях, а епископские соборы были единственными собраниями, которые могли заявлять притязания на значение и авторитет народных представительств. На этих соборах, на которых рядом с епископами заседали вожди и должностные лица, можно было свободно обсуждать важные дела, касавшиеся как церкви, так и государства; там разрешались спорные вопросы, составлялись союзы, распределялись налоги, нередко принимались и приводились в исполнение благоразумные решения, и есть основание полагать, что в минуты крайней опасности избирался с общего согласия британцев pendragon, или диктатор.

Собрание представителей семи провинций Галлии. 418 год. Достоин внимания или, вернее, совершенно естествен тот факт, что вследствие восстания Британии и Арморики в покорных галльских провинциях было введено нечто, имевшее внешний вид свободы. В публичном эдикте, наполненном самыми горячими уверениями в отеческой привязанности, которую монархи так часто выражают и так редко чувствуют, император Гонорий объявил о своем намерении ежегодно собирать представителей семи провинций; это название относилось преимущественно к Аквитании и древней Нарбоннской провинции, давно уже променявшим свойственную кельтам грубость нравов на полезные и изящные искусства Италии. Центр управления и торговли Арль был назначен местом собрания, заседания которого происходили ежегодно в течение четырех недель, с пятнадцатого августа по тринадцатое сентября. Оно составлялось из преторианского префекта Галлии, из семи провинциальных управляющих — одного консуляра и шести президентов, из должностных лиц и, может быть, из епископов почти шестидесяти городов и из достаточного, хотя и неопределенного числа самых почтенных и богатых землевладельцев, которые могли основательно считаться за представителей страны. Они были уполномочены объяснять и обнародовать законы своего государя, излагать жалобы и желания своих доверителей, уменьшать чрезмерные или несправедливые налоги и обсуждать все вопросы местного или государственного управления, разрешение которых могло содействовать спокойствию и благосостоянию семи провинций. Если бы такое же учреждение, дававшее населению право участия в его собственном управлении, было повсюду введено Траяном или Антонинами, семена общественной мудрости и добродетели могли бы пустить корни по всей Римской империи. Тогда привилегии подданных укрепили бы трон монарха; тогда злоупотребления самовольной администрации могли бы быть предотвращены или в некоторой мере заглажены вмешательством этих представительных собраний, и местное население бралось бы за оружие для защиты страны от внешних врагов. Под благотворным и благородным влиянием свободы Римская империя могла бы сделаться непобедимой и бессмертной; если же ее громадные размеры и непрочность всего, что создается человеческими руками, воспрепятствовали бы такой неизменной прочности, то ее составные части могли бы сохранить отдельно одна от другой свою живучесть и самостоятельность. Но при дряхлости империи, когда уже иссякли все источники здоровья и жизни, запоздалое употребление этого лекарства уже не могло дать никаких значительных или благотворных результатов. Император Гонорий выражал свое удивление по поводу того, что ему приходилось понуждать провинции к пользованию такой привилегией, которой они должны были бы настоятельно добиваться. Пеня в три и даже в шесть фунтов золота была наложена на не являвшихся в собрания представителей, которые, как кажется, отклоняли от себя это мнимое дарование свободных учреждений как последнее и самое ужасное оскорбление со стороны их притеснителей.

Глава XXXII

Царствование восточного императора Аркадия. — Управление и опала Евтропия. — Восстание Гайны. — Преследование святого Иоанна Златоуста. — Вступление на престол Феодосия II. — Его сестра Пульхерия. — Его жена Евдокия. — Персидская война и разделение Армении

Восточная Империя. 395–453 годы

Царствование Аркадия. 395–408 годы. С разделением римского мира между сыновьями Феодосия окончательно организовалась Восточная империя, существовавшая — с царствования Аркадия до взятия турками Константинополя — в течение тысячи пятидесяти восьми лет в состоянии преждевременного и постоянного упадка. Государь этой империи усвоил и упорно удерживал бесполезный и сделавшийся в конце концов обманчивым титул императора римлян, а перешедшие к нему по наследству названия цезаря и августа все еще указывали на него как на законного преемника первого из всех людей, владычествовавшего над первою из всех наций. Преемники Константина избрали для своего постоянного местопребывания царственный город, основанный им на границе Европы с Азией. Там жили они недосягаемыми для угроз своих врагов и, быть может, также для жалоб своих подданных; попутные ветры приносили им произведения всех стран света, а неприступные укрепления их столицы противостояли в течение многих веков всем враждебным попыткам варваров. Границей их владениям служили Адриатика на западе и Тигр на востоке, и всё двадцатипятидневное плавание от чрезмерно холодной Скифии до жгучей Эфиопии совершалось внутри пределов Восточной империи. Многолюдные провинции этой империи были центрами искусств и наук, роскоши и богатства, а их жители, усвоившие язык и нравы греков, сами себя называли не без некоторого основания самыми просвещенными и самыми цивилизованными представителями человеческого рода. Форма правления была чисто и безусловно монархическая; название Римской республики, так долго поддерживавшее слабые воспоминания о прежней свободе, осталось за латинскими провинциями, а константинопольские императоры стали измерять свое величие рабской покорностью своего народа. Они не понимали, в какой степени такая пассивная способность расслабляет и унижает все душевные способности. Подданные, подчинявшие свою волю абсолютным приказаниям повелителя, оказались одинаково неспособными и защищать свою жизнь и свое достояние от нападений варваров, и охранять свой разум от ужасов суеверия.

Правление и характер Евтропия. 395–399 годы. События, совершавшиеся в первые годы царствования Аркадия и Гонория, так тесно связаны между собой, что при изложении истории Западной империи мы уже описали восстание готов и падение Руфина. Мы уже имели случай упомянуть о том, что один из главных евнухов константинопольского дворца Евтропий заместил высокомерного министра, которого ему удалось низвергнуть и порокам которого он скоро стал подражать. Люди всех сословий стали преклоняться перед новым фаворитом, а в их робкой и услужливой покорности он почерпнул достаточно смелости на то, чтобы издеваться над законами и — что еще труднее и опаснее — над обычаями своего отечества. При самых слабых из предместников Аркадия владычество евнухов было тайным и почти незаметным. Они вкрадывались в доверие к монарху, но их