Эш боролся с желанием сохранить хладнокровие, но слова друга оказались недалеки от истины.

— Еще есть какие-нибудь плохие новости для нашей компании? Резерфорд опять напомнил об опасности и предупредил об осторожности, особенно сейчас, когда Лондон наводнен туристами.

Доктор удивленно приподнял брови, когда Эш ушел от ответа, но поддержал разговор из уважения к другу.

— Ничего особенного, и мне кажется, я уже слышал от него эти речи на прошлой неделе. Надеюсь, что пройдет еще немного времени, и мы перестанем шарахаться от каждой тени и начнем нормальную жизнь. Если компания реально интересуется драгоценностями, они знают достаточно о «Джейде», чтобы действовать более целенаправленно, чем бить окна и прибегать к другим ухищрениям. Разве нет?

— В последнее время Резерфорд проявляет более чем излишнюю бдительность. Даже Дариус повторяет ужасные слова вроде «судьба» и «уныние», как будто это грозит ему при его тихой жизни школьника!

— Дариус совсем не такой уж отшельник, как ты думаешь, старина.

— Ну и слава Богу! Завтра мы собираемся посетить королевский музей с Галеном и его женой. А затем два вечера у Уэртли, где Дариусу предстоит дебют. Если все пойдет так, как я планирую, остальная часть зимы пройдет без сучка и задоринки и моя жизнь продолжит свой привычный ход без осложнений.

Роуэн кивнул, потянувшись, и устало помассировал заднюю часть шеи.

— Я не стану спрашивать, что у тебя за планы, но в любом случае желаю удачи!

— Мне не нужна удача, Роуэн. — Эш взглянул через плечо друга на настенные часы и вспомнил о времени. — Что ж, я пришел посреди ночи, доктор Уэст! Оставляю тебя для твоего заслуженного отдыха.

Быстро поднявшись, Эш поблагодарил Роуэна за дружескую поддержку и хорошую беседу.

— Береги себя, дружище.

Эш ответил на пожелание дьявольской улыбкой.

— Проще сказать, чем сделать.

И зашагал в ночь.

Это была беспокойная ночь. Снова и снова Кэрол мысленно перебирала события дня, желая вернуть некоторые из них. Со вздохом натянув одеяло, она замерла, услышав звук кареты, подъехавшей к дому.

Любопытство перевесило, и Кэрол поднялась с постели, чтобы взглянуть в окно. Ошибки быть не могло, это силуэт Эша. Он подошел к лестнице и теперь поднимался по ступеням.

Злость и разочарование охватили ее вместе с растущим сознанием того, что она не справляется со своей миссией. Но ведь не мог же дед Эша ожидать, что она каждую секунду будет следовать за его внуком тенью?

«Как можно заставить взрослого мужчину не делать то, что он хочет? Но разве я здесь не за тем, чтобы укротить его бешеный нрав? Если нет, то тогда зачем я здесь?»

— Мисс… — послышался от двери голос Дейзи, — не хотите ли теплого молока? Я принесла…

Кэрол повернулась на зов, вспомнив, что хотела попросить горничную узнать, нельзя ли велеть слугам Эша проследить за ним. Недавние события и его позднее возвращение поколебали ее отвращение к подобным действиям.

— Спасибо, Дейзи. — Кэрол накинула шаль на плечи и отошла от окна. — Прости, что заставляю тебя работать в столь поздний час.

— О, не стоит беспокоиться, — возразила Дейзи, ставя поднос на маленький прикроватный столик. — Я еще не спала.

— Правда? Ты плохо спишь?

— О нет! — Дейзи прикусила губу. — Никаких проблем. Просто…

— Что? — спросила Кэролайн, надеясь незаметно вызвать девушку на откровенность.

— Мой парень — один из здешних конюхов, и я не спускаю с него глаз. — Дейзи нервно теребила передник. — Не то чтобы что-то было не так, но все- таки… Миссис Кларк не упускает из внимания ни одного работника. Если это только не прогулки в выходной…

— Не вижу ничего плохого в том, что ты хочешь удостовериться в его благополучном возвращении, — сказала Кэрол. — Если он узнает, то будет тронут такой заботой.

«Годвин очень умен, именно здесь я могу получить то, что хочу, — узнать о каждом уходе Эша. Но это выглядит как какая-то интрига, и сейчас, когда я смотрю ей в глаза, не думаю, что могу попросить об этом».

— Вы так добры, мисс! — воскликнула Дейзи. — Я могу еще что-то сделать для вас?

— Нет. — Кэролайн покачала головой. — Не сегодня.

Дейзи поклонилась и ушла. А Кэролайн, взяв чашку с теплым молоком, села в постель, досадуя на свой слишком мягкий характер. Она не получит никакого вознаграждения в конце сезона, если Эш вернется к своим старым привычкам и даст повод слухам, что повлечет новые скандалы.

Но истинный источник ее бол и не имел ничего общего со страхом провалить задание старого мистера Блэкуэлла. Стоя на возвышении посреди салона модистки, Кэрол оказалась в центре его внимательных и пристальных взглядов и позволяла ему одевать себя, как будто принадлежала ему. И, самое ужасное, втайне наслаждалась этим. Причем не важно, насколько приятно и запретно все это, одиночество Кэролайн только усилилось, когда она поняла, что Эш оставил ее в магазине одну и уехал. Ее боль шла от понимания, что все авансы Эша ничего не значили для него самого, и если он что-то захочет, то будет свободен в поисках подобных развлечений, не подумав о ней.

«Как бы мне ни везло… я не могу прогнать растущее чувство, что, если этот мужчина поманит меня, я забуду обо всех правилах… Но это моя дилемма, не его».

Кэрол вздохнула и отставила чашку. Она не баловала себя теплым молоком с тех пор, как уехала из Бостона, и ей было приятно вернуться к этой привычке. Приятно выпить теплого молока перед сном, еще в детстве она всегда делала это, чтобы побороть лунатизм. Кэрол знала: с возрастом болезнь ушла, но лекарство позволяло ей чувствовать себя увереннее. Она снова вздохнула и потянулась, чтобы задуть свечу.

«Эш дал мне слово. Он одел меня как принцессу и не сделал никому ничего плохого. Поэтому мне не следует просить Дейзи шпионить за ним.

По крайней мере, пока».

— Ах, мисс, взгляните, какая прелесть! — Развернув тонкую оберточную бумагу, Дейзи достала из коробки бледно-зеленое платье. Ее глаза горели возбуждением. — Это не цвет, а мечта!

Кэролайн пробежала пальцами по подолу. Несмотря на усталость, восхищение Дейзи передалось и ей.

— Оно красивое, правда?

— Вы должны надеть его сегодня, когда пойдете в музей. — Дейзи разложила платье на постели и снова вернулась к коробке. — Подумать только! Перчатки такого же цвета! И туфли! Ах, Боже мой, даже маленький капор!

— Мне кажется, это чересчур шикарно для похода в музей, — засомневалась Кэрол.

— Вовсе нет! Королевский музей высокого ранга, и вся знать сходится там, толкаясь локтями и важничая друг перед другом. В газетах пишут, будто это самое шикарное сборище, какое только может быть в нашем просвещенном веке, — с завистью вздохнула Дейзи.