Шрифт:
Интервал:
Закладка:
ВОРОБЬЕВ. Во всем признаться желаю.
СУДЬЯ. Говори.
ВОРОБЬЕВ. Что ж мне сидеть из-за них, они меня ни разу даже не навестили, копейки не дали.
СУДЬЯ. Кто же товарищи твои были?
ВОРОБЬЕВ. Московский мещанин Дмитрий Петров-Волков, а прозвище Картузник.
СУДЬЯ. Каких лет?
ВОРОБЬЕВ. Маленько постарше меня будет.
СУДЬЯ. А где живет?
ВОРОБЬЕВ. Мясницкой части, в доме Брюхатова, у съемщика Байкова.
СУДЬЯ. Часы ему же передал?
ВОРОБЬЕВ. Нет, Крылову.
СУДЬЯ. Кто он такой, как его зовут, и где живет?
ВОРОБЬЕВ. Из чиновников. Зовут его Константин, прозвище Андрюшка. Отчества не знаю и, где живет, не знаю. А найти его можно на Грачевке, в трактире «Золотой лев». Там он и днюет, и ночует.
СУДЬЯ. Кто из вас часы снял?
ВОРОБЬЕВ. Крылов.
СУДЬЯ. А третий товарищ кто?
ВОРОБЬЕВ. Московский мещанин Иван Ефимов.
СУДЬЯ. Фамилия?
ВОРОБЬЕВ. Не знаю. У нас его зовут просто Цирюльник
СУДЬЯ. А живет где?
ВОРОБЬЕВ. Не знаю. Да он с Андрюшкой вместе в «Золотом льве» сидит, а ночует Цирюльник в доме Арбузова, насупротив «Золотого льва».
СУДЬЯ. Кто один рубль взял за часы?
ВОРОБЬЕВ. Цирюльник. Он и догонял нас.
СУДЬЯ. А часы у кого остались?
ВОРОБЬЕВ. У Андрюшки… Господин судья, отпустите меня.
СУДЬЯ. Не могу. Одно только могу для тебя сделать, попросить, чтобы тебе там работу давали.
В заключение солдаты, под конвоем которых Воробьев был приведен, были отпущены, а сам арестант вместе с депутатом от полиции отправился для указания личностей своих товарищей.
За подаянием с младенцем
Помощник квартального надзирателя Виноградов 12 августа 1868 года задержал на Садовой, у Сухаревой башни неизвестную женщину в пьяном виде, которая, показывая проходящим имевшегося у нее на руках голого больного ребенка, выпрашивала подаяния.
При дознании неизвестная назвала себя мещанкой Марьей Яковлевой и показала, что ребенка она взяла у живущей в Мясницкой части, в доме Толоконникова крестьянки Елизаветы Филипповой для прогулки.
21 августа у мирового судьи происходило разбирательство по этому делу. На суд явились мещанка Яковлева, лет пятидесяти, одетая весьма бедно и неряшливо, и крестьянка Филиппова. Обвинителем со стороны полиции был Виноградов.
СУДЬЯ (Филипповой). Зачем вы отдали своего больного мальчика Марье Яковлевой?
ФИЛИППОВА. Она у меня его выпросила погулять. А просила ли на него милостыню — этого я уж не знаю.
СУДЬЯ. Вы давно знакомы с Яковлевой?
ФИЛИППОВА. Она к нам на квартиру третьего дня въехала.
СУДЬЯ. А прежде ее знали?
ФИЛИППОВА. Прежде того знавала ее.
СУДЬЯ. Как же это, отдавши ей своего ребенка, вы не хватились его до тех пор, пока вам не представили его?
ФИЛИППОВА. Я их искала.
СУДЬЯ. Чем вы занимаетесь?
ФИЛИППОВА. Муж у меня без места, а я снимаю квартиры и пускаю жильцов.
СУДЬЯ. У вас сколько детей?
ФИЛИППОВА. Двое-с.
СУДЬЯ. И оба живы?
ФИЛИППОВА. Так точно-с.
СУДЬЯ. Довольно. (Яковлевой.) Вы обвиняетесь в том, что, будучи в пьяном виде, просили милостыню и, чтобы больше получить денег, показывали проходящим больного голого ребенка, взятого вами у Филипповой. Что можете сказать?
ЯКОВЛЕВА. Никак нет-с, ваше превосходительство, я не просила милостыньки, потому мы этим не занимаемся. А ребенка я взяла у Лизаветы Филипповны понянчить и пошла гулять с ним. На Мясницком бульваре мне попались навстречу две знакомые женщины, мы зашли в кабачок, выпили. Ну я и захмелела, что грех таить.
СУДЬЯ. Каким же образом вы с Мясницкого бульвара попали к Сухаревой башне?
ЯКОВЛЕВА. А так шли да говорили и дошли до Сухаревой. Тут квартальный меня и остановил. А милостыни я не просила.
СУДЬЯ (Виноградову). Не имеете ли вы, господин Виноградов, что-либо добавить к обвинению?
ВИНОГРАДОВ. Женщина эта самым возмутительным образом выпрашивала милостыню у проходящих. Она держала ребенка совершенно голым и посиневшим от холода, он весь дрожал и кричал осипшим голосом. Сама она была пьяна. За это я ее взял и привожу к суду.
Мировой судья постановил подвергнуть мещанку Марью Яковлеву тюремному заключению на три месяца, крестьянку же Филиппову, по недостатку улик в том, что она отдала ребенка с сознанием, для чего его просила Яковлева, считать по суду оправданной.
Нарушение порядка в вагоне поезда
На Московском столичном мировом съезде 1-го округа 20 октября 1868 года рассматривалось следующее дело.
В мае 1868 года у московского уездного мирового судьи 1-го участка господина Пукалова, вследствие отношения жандармского полицейского правления, рассматривалось дело о нарушении тишины и порядка в вагоне Московско-Курской железной дороги во время следования поезда от села Царицына в Москву. Обвинялись цеховой Николай Рыбаков, его жена и бывшая с ними компания. Нарушение порядка заключалось в том, что Рыбаков, будучи в нетрезвом виде, неприлично вел себя в вагоне 2-го класса. Когда, вследствие заявления некоторых пассажиров, именно господ Ефремова, Пановского и Неронова, обер-кондуктор Новомейский хотел переместить Рыбакова в вагон 3-го класса, он оказал ему сопротивление, а равно и случившемуся при этом начальнику станции Ив. Феоктистову. Причем за Рыбакова вступилась бывшая с ним компания, из которой кто-то толкнул Феоктистова так, что он пошатнулся. Акта о происшествии составлено не было, ибо все участвовавшие в нарушении порядка находились в нетрезвом виде.
Супруги Рыбаковы со своей стороны жаловались на нанесение им оскорблений обер-кондуктором Новомейским и начальником станции Феоктистовым.
Мировой судья признал Рыбаковых с компанией виновными в нарушении тишины и порядка в вагоне железной дороги и приговорил Рыбакова, как зачинщика, к аресту при городском арестантском доме на четыре дня. Остальных участвовавших в том лиц — к штрафу в два рубля серебром. Обвинение же Рыбаковыми Новомейского и Феоктистова мировой судья признал необоснованным.
Мировой съезд, вследствие жалобы Рыбаковых, постановил решение мирового судьи в отношении Рыбаковых подтвердить, а Новомейского и Феоктистова подвергнуть семидневному аресту.
Это дело по жалобам обеих сторон рассматривалось Кассационным департаментом Правительствующего сената, который признал решения мировых учреждений неправильными. В отношении Рыбаковых потому, что не были опрошены некоторые выставленные ими свидетели, а в отношении Новомейского и Феоктистова потому, что они совершили проступок при исполнении ими служебных обязанностей и, следовательно, подлежат ответственности в административном порядке.
Означенное дело передали на рассмотрение Московского столичного мирового съезда 1-го округа. На суд явились лишь муж и жена Рыбаковы.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ (Рыбаковым). Свидетели здесь?
РЫБАКОВ. Нет-с, их нет.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ (прочитав жалобу Рыбаковых). Что вы можете добавить к этой жалобе?
РАБАКОВ. Мы ехали из Царицына. Я взял три билета. Вагон был битком набит, так что мне негде было сесть. Я и стоял. Одна дама мне говорит: что вы