и остаётся спустя десятилетия «без вести пропавшие». Да и к тому же, как и сказал Итан, в своё время они действительно были изрядно нашумевшими личностями. Так что неудивительно, что по итогу в нашей Империи многие возвели их в ранг местных «легенд», если так, конечно, вообще можно выразиться.

Ещё какое-то время рассматривая рамку, я обдумывал, что мне делать дальше. И в итоге, встав со стула, я… вышел из кабинета, а вскоре и с самого завода.

И пускай все рабочие и смотрели на меня с удивлением, активно перешёптываясь между собой, не понимая, кто я такой и как здесь оказался, но при этом все сканеры отпечатков пальцев работали в отношении меня полностью исправно, открывая абсолютно любую дверь, к которой я подходил.

Уже вскоре я оказался на улице, где, не долго думая, вызвал через приложение такси и направился на нём домой.

Я бы мог, конечно, остаться в кабинете, походить по нему, рассмотреть всё получше, может даже нашёл бы что-то действительно важное для меня в данный момент времени, однако… желания делать этого не было совершенно. Всё-таки ментально я как ни крути обычный подросток, который, оказывается, всю жизнь жил даже не свою жизнь…

Можно даже сказать, я всю жизнь жил во лжи.

Хотя, наверное, это будет всё же слишком грубо по отношению к Итану и его семье — всё-таки они очень многое для меня сделали в любом случае, да и действовали они из лучших побуждений.

В общем, на протяжении всего пути домой, пока я добирался до него, я не прекращая испытывал какой-то внутренний диссонанс. Да и как добрался домой — это херня вообще не начала утихать, а скорее наоборот в какой-то мере даже усилилась. Более того — банально заснуть в таком состоянии у меня получилось с большим трудом — на протяжении нескольких часов перед этим я просто лежал в кровати, смотря на потолок под непрекращающийся поток мыслей, постепенно будто бы сводящих меня с ума.

А когда же я проснулся… всё, конечно же, продолжилось.

И по итогу этим утром я действовал буквально на автомате — даже сам не заметил, как проделал все гигиеническое процедуры и как потом, выйдя из душа, оделся и дошёл до школы. На удивление, мне даже было плевать на взгляды всех этих детишек аристократов, от которых меня вчера воротило. Все мои мысли в этот момент были заняты совершенно другим — куда более важным.

И только лишь чувство приближающейся опасности заставило меня вернуться в реальность. А под опасностью я подразумеваю…

— Привет, — как всегда добродушно улыбаясь, поздоровался со мной Тосио, уже сидя за своей партой, находящейся позади моей.

— Привет, — поздоровался я с ним в ответ, усаживаясь за свою парту.

— Что-то случилось? — сразу же обратил он внимание.

— Это так заметно? — развернулся я к нему.

Как я и говорил Итану и его семье — если Тосио хочет играть со мною в дружбу, я буду действовать аналогично. По крайней мере, до тех пор, пока он как-либо не вредит мне или дорогим мне людям.

— Да. Ты сильно отличаешься от вчерашнего себя — сегодня ты куда более мрачный и задумчивый.

— А вчера был дохрена весёлым и энергичным? — наигранно слегка усмехнулся я.

— Если сравнивать с сегодняшним тобою — да, — прямо и серьёзно ответил он.

Понятно. А ведь кроме него тут ещё полно аристократов, а раз моё странное состояние заметил он — наверняка заметит и кто-то ещё. И это уже может сулить мне некоторые столь ненужные мне сейчас проблемы. Короче, надо уже наконец взять себя в руки и хотя бы на время выкинуть из головы всё это.

Только вот, честно говоря, проще сказать, чем сделать…

— Я так понимаю, мне не стоит спрашивать тебя, в чём дело? — спросил Тосио, выбив меня из мыслей.

— Ну да, не стоит…

— Хорошо, — вновь вернулся он к своему привычному выражению лица, словно этого разговора только что и вовсе не было.

Ну вот, ответ типичного аристократа, который, кстати, идеально отражает отличие аристократов от простолюдинов в плане манер.

Например, веди я сейчас этот диалог со среднестатистическим простолюдином — он бы в такой ситуации наверняка так же бы ответил «хорошо», вот только бы сразу же после этого он бы несомненно добавил что-то вроде: «Это, случаем, не связанно с тем, что я вчера отделал Тони? Ты же не в обиде на меня за это?».

А вот что до аристократов, то они никогда на такое не пойдут. А всё потому, что иначе они покажут себя не в лучшем свете — к манерам они относятся крайне щепетильно, как-ни-как. Исключения в таких случаях, разумеется, общение с кем-то близким, но и то — только не в отсутствие поблизости хоть кого-то, кто не входит в круг этих самых «близких» — мало ли он об этом кому-то расскажет.

Казалось бы, мелочь полнейшая — пренебречь манерами в общении с близким тебе человеком? Тем не менее на таких вот «мелочах» и зациклена вся аристократия. Поэтому стоит кому-то из аристократов ошибиться в такой мелочи, как у всего его рода после этого могут возникнуть, пускай и не серьёзные, но всё же проблемы.

Это всё мне ещё как-то очень и очень давно рассказывал Итан, когда, почти сразу после моего переезда к ним, их род устраивал приём у себя, на котором каждый из их семьи говорил друг с другом очень уж формально, а я из-за этого толком не понимал, что происходит — всё же до этого слуги их рода меня воспитывали как простолюдина, так что подобное для меня было в новинку.

А ведь вскоре мне, вероятно, придётся проникаться всеми этими мелочами…

А тем временем пока я на автомате общался с Тосио о всякой фигне и сам того не желая, продолжал над этим размышлять, стараясь с виду выглядеть обычным собой, в класс вошёл учитель и прозвенел звонок, ознаменовав тем самым начало второго учебного дня в этом году и первого урока.

И, к сожалению, на уроке ничего нового и интересного для меня не было, а это означало, что последующий час я проведу всё в тех же угнетающих и бесконечных думах… И погрузившись в них так глубоко, я даже не заметил, как в один момент урок закончился и прозвенел звонок. И вновь лишь моё ощущение угрозы, реагирующее на Тосио привели