стиле с поблекшим кирпичным фасадом, просторными пустыми комнатами, изящными окнами и длинной зеленой лужайкой.

– Я целиком и полностью отдаю проект его реставрации в ваши руки, делайте с ним все что хотите.

Мелисса изумленно подняла брови. В темных глазах Жан-Клода застыла грусть.

– Мой сын болен, вся семья во Франции. Мы пробудем в Париже по крайней мере еще год. Пока он не поправится.

В подробности Жан-Клод не вдается, да и не надо – Мелисса прекрасно его понимает. Если бы Иззи заболела, она пошла бы на все, лишь бы быть с ней. Главное – дочь, остальное не важно.

– Мне очень жаль.

Жан-Клод кивнул, благодаря за сочувствие.

– Дом долго пустовал, – продолжил он, не отводя от нее пристального карего взгляда. – Технически он в хорошем состоянии, однако вентиляция, освещение и отопление требуют ремонта. Необходимо также освежить стены, заменить шторы, ковры, мебель, но главное – цвет. Мне хотелось бы нечто подобное тому, что вы сделали в квартире моего друга. Пожалуйста, возьмите ключ.

Жан-Клод положил на крахмальную белую скатерть перед Мелиссой большой железный ключ. Тот был тяжелым, словно дорогой подарок. Ее сердце учащенно забилось от волнения.

– Я заеду на следующей неделе, – пообещала она. – Горю нетерпением начать поскорее.

Два часа спустя в просвете между холмами возникает серый шпиль Солсберийского собора, такой высокий и изящный, что начинает казаться, будто он пронзает бледно-голубое небо насквозь. Мелисса медленно едет по извилистым улочкам города мимо серых каменных стен собора и покосившихся деревянных домов. Преодолев несколько миль на запад, в сторону деревни Брод-Чалк, она поворачивает налево. Проселочная дорога сужается. Мелисса притормаживает и опускает стекло. В окно врываются щебет птиц и горьковатый аромат живых изгородей. Белые металлические ворота, как и обещал Жан-Клод, она находит в миле от деревни. Дом расположен в конце длинной подъездной дорожки. Высокий, симметричный, облицованный розовым кирпичом. Сквозь гравий пробиваются сорняки. Какой-то старик толкает по лужайке газонокосилку. В зависимости от направления его движения звук мотора слышится то громче, то тише. Наверное, в этом году траву подстригают в последний раз. Пара дроздов расхаживает по гравию. Мелисса прикасается к стене и ощущает под рукой тепло. Это подлинная Англия, известная далеко не всем. Спокойствие здесь струится, как солнечный свет. Мелисса заходит внутрь, под ногами скрипят побелевшие от времени пыльные доски. На кухне стоят буфет и старинная фаянсовая раковина. Над плитой висят забытые медные сковородки. В дальнем конце помещения рядом с парадным входом возвышается подиум – возможно, когда-то здесь был бальный зал. Наверху пахнет нагретым на солнце деревом. Мелисса подносит образцы тканей к свету, прикидывает длину штор, измеряет шагами площадь комнат, снова и снова любуется видом из окна. На белесых склонах холма пасутся овцы, вдали темнеет буковый лес. Проходят часы, уезжать ей не хочется. Она достает телефон и набирает номер.

– Привет, Мелли. – Голос Евы наполнен теплом. – Почему ты не приехала?

– Я до сих пор работаю в Уилтшире. Извини, сегодня поужинать с вами не успеваю. Иззи привезет Пол.

– Они уже здесь. Чарли, Блейк и Мартин тоже. Присоединяйся к нам, когда вернешься. Думаю, мы засидимся допоздна. Пока-пока, дорогая. – Звук поцелуя и заливистый смех.

Счастье в голосе скрыть куда труднее, чем на лице. Ева и Мартин. Бедной Грейс не позавидуешь. Конечно, они будут осторожны – там ведь дети. Иззи все подмечает. Мелисса снова медленно обходит комнаты – ей не хочется уезжать. Часом позже она наконец запирает дверь и бросает ключ в почтовый ящик. С негромким стуком тот падает на дно. Дом ей больше не принадлежит. Когда она добирается до шоссе, начинается дождь. Проезжая Ридинг, она отвечает на звонок Пола. На заднем плане слышны смех, музыка и плач Эша.

– Мы остаемся ночевать. – Его язык немного заплетается. – Эрик настаивал, и я не смог отказаться.

Чтобы получить такое предложение, ему нужно было основательно набраться. Должно быть, он нагрузился так, что не способен дотащиться до дома пешком.

– Мы тут все веселимся. Разве что за исключением малыша Эша, – довольным голосом продолжает Пол. – Погоди секунду.

Мелисса слышит, как хлопает дверь и шаркают шаги. Наверное, Пол вышел в другую комнату, чтобы уединиться.

– Он плачет не переставая. – Голос мужа изменился, в нем слышится злость. – Это сводит меня с ума.

Пол ненавидит детский плач. Когда плакала маленькая Иззи, Мелиссе приходилось уносить ее в другой конец дома или в машину. Она собиралась отвезти мужа и дочь домой, но теперь передумала. Злоба и алкоголь – гремучая смесь. Будет безопаснее, если Пол останется у Евы до утра. К тому же Иззи будет рада переночевать с подружками.

– А Мартин и его дети?

– Женушка велела ему дуть домой.

Вернувшись к себе, Мелисса идет на кухню и устраивается с ноутбуком возле теплой плиты. Она находит в поисковике Солсбери и читает о соборе с толстыми внешними стенами и часами четырнадцатого века. От города и его окрестностей веет полузабытым покоем. Отличное место, чтобы скрыться. Если женщине грозит опасность, она может спастись в приюте. Как-то раз Мелисса их искала. Приюты содержит Федерация помощи женщинам Англии. Муж или сожитель не сможет тебя насиловать, если не будет знать, где ты находишься.

Мелисса резко закрывает ноутбук. О чем она думает? Окружающие считают, что она просто счастливица. У нее красивый дом, деньги, потрясающая работа, друзья. Вряд ли ей поверят, расскажи она, что происходит на самом деле. И за это нельзя винить: со стороны ее семейная жизнь выглядит идеальной, как и ее муж. Правду открывать не только унизительно, хуже того – рискованно. Пол неглуп. Если истина выйдет наружу, он наймет хорошего адвоката, будет все отрицать и перевернет дело с ног на голову. Он выставит ее анорексичкой, одержимой работой и непригодной для воспитания детей. Разведется и оформит опекунство над Иззи на себя.

Мелисса дрожащими руками ставит ноутбук на письменный стол. Она никогда не сможет позволить себе сбежать. С Венерой на руках она медленно поднимается в спальню. Ложиться еще рано, очень рано, но сегодня вечером она может делать то, что хочется. Она устала после долгой дороги и очень замерзла. Проходя мимо пустой комнаты Иззи, Мелисса вздрагивает. Странно, что в их доме никогда не бывает по-настоящему тепло, несмотря на постоянно работающие радиаторы и наглухо закрытые окна. Она вспоминает старый неотапливаемый дом в окрестностях Солсбери, который весь лучился теплом, словно оно хранилось в его стенах и согревало комнаты. Мелисса вытягивается на пустой кровати, поглаживая урчащую кошку. Через какое-то время она засыпает. Ей снятся сад, играющие на