Что, у мутантов все, как у людей, повезло родиться в нужной семье? Или все сложнее? Охранники вон тоже измененные, но служат владелице коттеджа телохранителями.

Кстати, о них. Девку-мутанта охраняют два мужика-мутанта. О чем это говорит? Об организации, вот о чем! О структуре, вполне себе разветвленной и эффективной, в которой каждому найдется место по способностям. И еще о том, что подобные мне существа вполне вольготно себя чувствуют среди людей. Возможно, даже с властями у них выстроены нормальные отношения, и те, кому надо, знают о существовании сверхлюдей. И даже помогают.

Но они чего-то опасаются? Бодигарды у дома крали на «Ровере» не просто так появились. Девица чувствует угрозу. Но кого она может бояться? Да хотя бы меня! Бегает тут какой-то супергерой без плаща и маски, валит преступников, вносит суматоху в скучную и размеренную жизнь мутантов, мешает им власть над миром захватывать. Вот они и озаботились безопасностью.

А не эти ли телохранители меня и вальнули в подъезде? Очень может быть, кстати. По виду мужики очень крутые, даже если бы были просто людьми. Немного на Палыча с Костлявым похожи. Не внешне, а сутью. Профессионалы, да еще небось суперсильные и супербыстрые. Такие вполне могли подкараулить слетевшего с катушек студента и успокоить его выстрелом в затылок. А теперь, положим, узнали, что я выжил, и вновь перешли в режим обороны.

Как тебе такая версия, Лях? Вполне рабочая, нет нареканий. Только — это мне суть охотника подсказала — обороной схватки не выигрываются. Логичнее было бы искать меня и пытаться угомонить вторично, уже с гарантией в виде оторванной башки. Какая бы у меня ни была крутая регенерация, вторую голову она отрастить не сможет — не во что будет есть, подпитывая процесс.

Ну так ведь никто и не говорит, что мутанты меня не ищут! Ищут, возможно, даже полицейские наработки используют. Хотя… нет. Вряд ли. Менты слили информацию бандитам, а не им. Значит, нет никакой связки «полиция-сверхсущества». Своими силами мутанты ищут, иначе бы уже поймали бы. И кончили без всякого пафоса и фарса с лебедкой, гаражом и парочкой обдолбанных отморозков.

Найдут. Рано или поздно, без шума, пыли и ориентировок по зомбоящику — найдут. Смогли сделать это один раз, смогут и второй. Значит, мне следует максимально ускориться с переездом. Может быть, даже плюнуть на документы и рвануть на своих двоих пешочком в соседний регион. Что там у нас до Хабаровска? Километров восемьсот-девятьсот вроде? Три-четыре дня с моей скоростью, главное, жратвы побольше взять. А там уже можно будет и брюлики наумовские продать и подумать о документах…

Только вот Скалли. Она такой путь пешком не осилит, а междугородние маршруты под прицелом у полиции, да и эти, наверняка, следят. Бросить ее? Она же ни при чем, не должны ее тронуть. Скажет, что я ее похитил, держал в подвале и насиловал, как и положено маньяку.

Да не… Не прокатит! Вон, Наумова, та ее использовать хотела, чтобы меня сломать перед смертью. Где гарантия, что эта рыжая мутантка не поступит так же? Будут искать меня, найдут ее и пофиг, что она ни при чем! Запытают, просто чтобы убедиться! Блин! А такой хороший был вариант с Хабаровском… Почему я об этом не подумал до знакомства? Не испортил бы девке жизнь. Да уж, стратегическое мышление никогда не было моим коньком. Что раньше в статусе «хомо сапиенс», что теперь, после перерождения в мутанта.

Стало быть, действуем по прежней схеме: дядька, брюлики, документы. Завтра же, точнее, уже сегодня, рвану к родственнику. Надеюсь, сразу он меня ментам не сдаст, даст хотя бы слово сказать.

Отлепившись от тополя, я невидимой тенью — вампир, хех! — рванул в сторону съемной квартиры.

Со всей этой кутерьмой и загадками я совершенно забыл вести счет дням недели. Оно как бы и объяснимо, человеку в бегах, что понедельник, что суббота разницы нет. А вот зря, кстати. Не учел наступления выходного дня и вот тебе пожалуйста: Петр Афанасьевич, бывший подполковник милиции, а ныне отставник, владеющий охранным агентством, пребывал в состоянии полной невменяемости. По причине злоупотреблением крепкими алкогольными напитками вчера вечером. То есть бухал он, пока я за мутантами следил. И теперь крепко спал на диване в прихожке своей загородной «фазенды», распространяя сильнейший запах перегара.

Поговорили!

Дом был закрыт, на это у старого пьяницы мозгов хватило, но я, пользуясь привилегированным положением родной крови, был посвящен в тайну запасного ключа. Он лежал под массивным цветочным горшком рядом с крыльцом — мой дядька, несмотря на долгую службу в органах, умудрился остаться наивным обывателем.

Дверь-то я открыл, но что было делать дальше? Будить его? Он, хорошо если часа в три закончил квасить, до обеда проспит минимум. Да и проснувшись больше будет медведя-шатуна напоминать, чем подпола-отставника. Годы-то идут, нельзя уже в таком количестве коньяк жрать, но дядя Петя плевать хотел на стороннее мнение. До сих пор, наверное, мнил себя молодым, красивым и здоровым.

Делать нечего, буду ждать! У меня в органайзере на сегодня больше никаких дел не запланировано. А тут и крыша над головой, и холодильник со жратвой!

Отстучав Люсе в телеграм сообщение, что останусь у дядьки до вечера, я прошел на кухню и обнаружил там еще одно пьяное тело. Соседа, вероятно, дядькиного вчерашнего собутыльника. Лежал он на животе, прямо на полу, раскинув руки в стороны и напоминая выброшенную на берег морскую звезду. Вот кому тут делать точно нефиг! У нас здесь вскорости непростой семейный разговор намечается!

Подхватив тушу мужика на руки, я аккуратно вынес его из дому. Протащил по пустому проселку до дерева метрах в двухстах от фазенды и бережно уложил на бочок в тени начавших зеленеть ветвей. Пусть думает, что перепил, пошел домой, но свалился и уснул. Нечего ему меня видеть. Тут и с родичем-то проблемы будут, еще чужих людей не хватало.

Прихожка встретила меня тишиной и стволом охотничьей вертикалки, направленным прямо в лицо. За ним, находясь слегка не в фокусе, плыло помятое лицо дяди Пети. С мутным, но вполне осмысленным взглядом.

— Здоров, дядьку, — на хохляцкий манер, как было принято между нами, приветствовал я его. — Ты б волыну-то опустил, стрельнешь еще.

Говорил я спокойно, хотя и понимал, что если отставник решит пальнуть, увернуться не успею, даже с учетом высокой скорости и его пришибленного состояния. Дядька был заядлым охотником и со своей вертикалки утку бил влет, не промахиваясь. Но вряд ли он решит стрелять…

— Это у меня белая горячка или племяш-маньяк в гости заглянуть решил?

Голос у него был хриплым, таким же помятым, как и лицо. Каждое его слово отправляло в мою сторону маленькую волну боевых отравляющих веществ.

— Если ты в это веришь, значит, совсем меня не знаешь. И, если что, убить тебя я мог, пока ты тут храпел. Если бы хотел.

— Логично, — согласился родич, но ствол не опустил. — Ступай в дом. Медленно. Я за тобой.

На кухне я уселся с одной стороны стола, а он, не опуская ружья, с другой. Это лишало меня возможности быстро его обезоружить, если он вдруг захочет устроить пальбу, но давало моему родичу чувство безопасности.

— Сдаваться пришел?

— Щас! За свои косяки я, может, и готов отвечать, а вот за чужие как-то не очень хочется.

— Ванёк, я же прогрессивный пенсионер. Могу видео показать на телефоне. Где ты азера в кашу. Не надо меня лечить, мне сейчас другое лекарство нужно.

— Тут все сложно, дядь Петь…

— Статусами из «вконтача» давай со мной еще поговори!

— Это был я, все верно. Но и не я.

— Обдолбанный, что ли, был? Под наркотой, в смысле?

— Нет. Говорю же, сложно объяснить.

Дядька у меня мужик конкретный и очень резкий. Поэтому выше подпола в милиции не вырос, однако благодаря характеру не стал спивающимся пенсионером — хотя любил это дело, — а сумел организовать охранное предприятие. Он не верил ни в бога, ни в черта, ни в рептилоидов с Нибиру. Только в то, что можно пощупать или увидеть своими глазами. Привлечь его на свою сторону будет посложнее, чем Стаса и Люсю. Хорошо, если на своих ногах отсюда уйти смогу.

— Зачем пришел? — поторопил меня он.

— Паспорт нужен. Из города свалить. Рассчитывал на твою помощь.

— А ты не прихренел, родной?

— Самую малость, дядь Петь. Да отложи ты ствол! Не собираюсь я на тебя кидаться.

— Как знать… — но ружье качнулось, и два вертикально расположенных зрачка перестали смотреть мне в лицо.