Фрэнк встревожился: она так откровенна. Однако Стивен зарылся лицом в ладони. Ее слова попали в точку.

Мария, словно ей самой стало от этого неудобно, поднялась, отошла к окну и выглянула. Она увидела согбенную фигуру старика – по-видимому, это и есть Алек, решила она, – который медленно колтыхал по газону перед домом, толкая тачку с компостом. Какие удовольствия в этой жизни ведомы ему? подумала она. Беднякам ведь гораздо труднее. Доволен ли он своей долей? Стивен Боксбаум – грустный человек, но вообще-то она не до конца его понимала.

Фрэнк тоже подошел к окну, встал рядом.

– Это Алек Бингэм, – сказал он. – Еще моя драгоценная тетушка прозвала его «человек-тачка». На памятнике погибшим солдатам у нас в деревне двое Бингэмов: его дед и дедов брат. Они оба в Первую мировую служили в полку, который набирали в Оксфордском и Букингемском графствах. Эти Бингэмы в здешних местах или в округе с незапамятных времен живут.

– Мне пора, – вымолвил Стивен, не вставая.

– Куда вы, Стив? Посидите с нами, попробуйте бисквитное пирожное, оно очень вкусное.

– Правда, Стив, останьтесь. Мне не стоило высказывать все, что я тут наговорила. Это было невежливо.

– Зато очень кстати. Я вам благодарен – вы сказали, что думаете. Мне, пожалуй, и впрямь лучше с Рупертом поговорить.

– Только подумайте как следует, что сказать, – бодро поддакнул Фрэнк.

Чтобы переменить тему, Мария поинтересовалась, как здоровье брата Фрэнка, Фреда, про которого он не раз ей писал.

– Не захотел выйти сегодня: слишком стесняется, – сказал Фрэнк. – Он сейчас, наверное, в голубой столовой. У него там морская свинка в клетке. Если хочешь, пойди поздоровайся с ним.

Мария осторожно вошла в столовую. Фред сидел в кресле с прямой спинкой и как завороженный разглядывал любимую морскую свинку. Та замерла в клетке, уставившись, в свою очередь, на него.

Мария поздоровалась. Фреда явно потрясло ее появление: он лишь нечленораздельно забормотал. Она спросила, как зовут морскую свинку.

– Фред, – ответил Фред.

– Нет, это тебя так зовут.

– Фреда тоже, – выдавил он.

Когда Мария вернулась к Фрэнку и Стивену, вид у нее был подавленный. Но Фрэнк заверил ее, что брат совершенно счастлив и обожает свою морскую свинку, И вообще, заметил Фрэнк, у них в Хэмпден-Феррерс у многих есть домашние животные, просто так, для забавы. Производство корма для них и аксессуаров – процветающая отрасль английской промышленности.

Мария опять поглядела в окно, на газон, где еще возился «человек-тачка» Бингэм.

– А почему деревня так называется? – спросила она.

Фрэнк объяснил, что первую часть объяснить легко: Джон Хэмпден был членом парламента в семнадцатом веке и открыто бросил вызов Карлу Первому. Хотя он и получил образование в колледже Магдалины, впоследствии именно на Оксфорд он повел свои отряды.[26]

– Ничего удивительного, – прибавил Фрэнк, ухмыляясь.

– Точно, – кивнул Стивен. – Решающая битва произошла, по-моему, здесь, на холме. Хэмпдена серьезно ранил принц Руперт – еще один Руперт на холме… И он вскоре умер где-то неподалеку, кажется в Тейме. Тут кругом деревни носят его имя: Хэмпден-Пойл, Хэмпден-Гей, Клифтон-Хэмпден…

– Ну вот, а «Феррерс» добавилось позже, – сказал Фрэнк. – Слышала когда-нибудь про грешного Хэррисона Феррерса и не менее грешного Тарквина Феррерса, который был здесь викарием?

Мария кивнула:

– Выходит, одни богатые и сильные дают названия деревням.

– Разумеется. Не Бингэмы же.

Стивен Боксбаум плавал на спине в большом, красивом бассейне, со вкусом отделанном плиткой из португальского мрамора (Стивен неизменно упоминал об этом, когда речь заходила о бассейне) и наполненном подогретой пресной водой. Он лениво подгребал руками, перемещаясь из одного конца бассейна в другой.

Все замерло в послеполуденной дреме. Только ласточки носились туда-сюда. Не обращая внимания на пловца в бассейне, они то и дело бросались из-под карниза к самой воде, чтобы клювом подхватить каплю, и тут же, описывая круг, возносились к своим гнездам. Эта карусель не прекращалась ни на минуту.

Стивену было о чем поразмышлять. Прошла неделя с тех пор, как он поцеловал Пенелопу на церковной паперти, а он так и не собрался с духом и не известил Шэрон о случившемся. Сегодня вечером назначено первое заседание его комиссии» и он опять увидит Пенелопу. И Пенелопа наверняка спросит.

Когда он вылез из бассейна, ласточки шарахнулись, но вскоре снова принялись за свое, раздраженно вскрикивая на лету.

Стивен видел, что Шэрон сидит в гостиной со своей подругой Беттиной Сквайр: они смотрели телевизор. Шэрон недавно купила у Беттины довольно любительскую акварель, вид церкви Святого Климента. Акварель уже была обрамлена и висела теперь у Шэрон в будуаре. Дамы только что ходили наверх полюбоваться приобретением.

Войдя через боковую дверь, Стивен услышал, как обе рассуждают про какой-то подземный город. Дочка Беттины, крошка Иштар, лежала на полу, раскинув ручонки, будто приветствуя его. Бог знает, о чем думало это дитя. Ладно, все это его совершенно не касается, решил Стивен. Он принял душ и надел костюм, чтобы подчеркнуть торжественность первого заседания комиссии. Но сначала он хотел повидаться с Генри Уиверспуном, разговорить его, вытянуть из депрессии, в которую тот впал, после того как сбил Сэмми Азиза.

Стивен вышел из задней калитки, пересек Коутс-роуд, прошел по аллейке к парадной двери Генри и позвонил. После недолгого ожидания экономка открыла дверь и впустила его в дом.

Вайолет Эдит Бингэм была женщина крупная, солидная. Мать ее была простая крестьянка. Муж Алек – садовник у Фрэнка Мартинсона. Вайолет держалась прямо, к земле не гнулась, хотя волосы ее совсем поседели и поредели.

– Он у нас нынче не в духе, сэр, – сказала она. – Я ему омлет на завтрак делала, с сыром, как он любит. Вы думаете, съел? Да куда там! Я еще, дура, попыталась его уговорить. Но он же порой чистое наказание господне! И что этот старый разбойник устроил? Взял да как шваркнет все в камин… И тарелку, и омлет, сэр… А тарелка-то из сервиза, с золотым ободком. Я ему: «Ну и настроеньице у вас, сэр! Что ж серчать-то?» А он: не лезь, мол, не в свои дела. А я ему: это как же не мое дело, когда оно вовсе мое, коли я обязана за вами присматривать. Так он вдруг и скажи: да пошла ты… Ну, что вы про все это думаете? Я хочу сказать, есть ведь от чего голове пойти кругом, а, сэр, как по-вашему? Стивен слушал ее с премрачным лицом.