– Трейси, неужели ты так беспокоилась за меня?

– А ты думала, я бесчувственное создание?

Я, можно сказать, всю ночь глаз не сомкнула, размышляя о твоем будущем с Диланом. Шутка ли, полюбить мужчину, который живет своей налаженной жизнью в другом городе?!

– Ох, Трейси. – Лорен присела на ее кровать и обняла подругу. – А как Фред? Не звонил?

Трейси отвела глаза и ответила наигранно безразличным голосом:

– Нет, он теперь будет обижаться и дуться не один день.

– Трейси, мне так жаль…

– Пустяки, – ответила Трейси и невольно шмыгнула носом. – Зато я вчера написала огромный путевой очерк о Майами.

– Трейси, ты же зареклась не думать о работе во время нашего отпуска, – с легким укором напомнила Лорен.

– Ты ведь сама знаешь, как это бывает. Мне нечем было заняться. Ты ушла на свидание с Диланом. Я сидела одна в номере и ломала голову, чем бы заняться.

– А потом тебе на глаза попалась ручка – и понеслась работа мысли, да? – с улыбкой предположила Лорен.

– Да.

– Надеюсь, я буду первым читателем?

– Конечно. Возьми мой блокнот на тумбочке возле зеркала.

– Отлично. Только позволь сначала мне немного поспать. Я глаз не сомкнула за всю ночь.

– Ты намеренно действуешь мне на нервы?

– Извини, Трейси. Но я так счастлива! – воскликнула Лорен. – Хочется петь и танцевать. – Она прыгнула с разбегу на кровать, легла на живот и поболтала в воздухе ногами. – Па-рарам-пам, па-ра-рам-пам…

– Лорен! – попыталась привести ее в чувство Трейси. – Ты, кажется, собиралась спать, а не устраивать сольные выступления. К тому же, прости, но твои вокальные данные оставляют желать лучшего.

– Еще раз извини. – Лорен виновато улыбнулась и юркнула под одеяло. Не успела ее голова коснуться подушки, как она уснула.

– Майк, привет, а где Дилан? В бассейне его нет, а мы договорились встретиться там, – спросила Лорен, зайдя в дайвинг-центр.

– Пожалуйста, только не волнуйся… – медленно начал Майк.

– В чем дело? Что-то случилось? – обеспокоенно спросила Лорен. Судя по виду администратора „Стингрея“, произошло несчастье. – Майк, не томи, говори скорее, где Дилан?

– Лорен, его только что увезла „скорая“. Если не ошибаюсь, в Южный госпиталь.

– О Боже… – выдохнула Лорен, едва удержавшись на ногах. – Но почему? Мы расстались с ним ранним утром…, все было в порядке…

– К сожалению, океан опасен и непредсказуем. Беда тем, кто об этом забывает и начинает вести себя неосмотрительно и беспечно, философски заметил Майк. – Дилан, видимо, не проверил перед погружением снаряжение и…

– И?…

– Если бы рядом не оказался Питер… Мы должны благодарить Бога, что все обошлось.

– Обошлось? Ты ведь сказал, что Дилан в больнице.

– Да, его увезли в бессознательном состоянии, но, по крайней мере, его сердце еще стучало. В легкие попало много воды.

– Как же так? Дилан всю жизнь провел на берегу океана. Его нельзя назвать легкомысленным и неосторожным… Он сказал, что для него вечерняя проверка акваланга – все равно что одиннадцатая заповедь.

– Вчера у вас было свидание, если не ошибаюсь… Возможно, Дилан забыл обо всем на свете.

Лорен промолчала, ощутив чувство вины.

Господи, а если это действительно так? Вдруг это из-за нее Дилан забыл о собственной безопасности? Вдруг это она виновата в случившемся? Она чуть не убила Дилана!

– Ты ни в чем не виновата, Лорен, – словно угадав ее мысли, сказал Майк. – Возможно, Дилану просто не повезло.

– Да… Южный госпиталь далеко отсюда? взяв себя в руки, спросила Лорен, решив не теряя ни минуты отправиться в больницу. Наверняка ему сейчас необходимы внимание и забота близкого человека.

– На такси минут двадцать. Я бы и сам поехал, но не могу бросить „Стингрей“. У нас и так сегодня работа не идет: МакДилана до сих пор нет, а Питер поехал вместе с Диланом в больницу и еще не вернулся.

– Можно от вас позвонить? – спросила Лорен и, не дождавшись ответа, направилась к телефонному аппарату, висевшему на стене.

Она вызвала такси и дрожащим голосом назвала адрес.

Через полчаса она уже мчалась по больничному коридору к палате, в которой, как ей сказала медсестра в регистратуре, должен был находится Дилан. Однако палата оказалась пуста.

Лорен побежала обратно к стойке регистратуры;

– Извините, но в палате никого нет.

– Подождите минуту, – попросила сестра и, подняв телефонную трубку, набрала внутренний номер.

– Доктора Маркеса, пожалуйста. Это Джина Дэниеле из регистратуры… Доктор Маркес?

Извините за беспокойство. Тут пришла мисс… – Сестра вопросительно посмотрела на взволнованную посетительницу.

– Лорен, – быстро ответила та.

– Мисс Лорен желает навестить Дилана Роджерса, поступившего час назад. Дайвер из „Стингрея“, – напомнила сестра. Она несколько минут слушала ответ. – Ясно. Еще раз извините. До свидания.

Она положила трубку и обратилась к стоявшей перед ней Лорен:

– Кем вы приходитесь мистеру Роджерсу?

– Я?…

Боже, кем же она приходится? Будущая жена? Любовница?… Лорен растерялась. Сестра наверняка приняла ее за одну из туристок, закрутивших роман с местным дайвером.

– Если вы не являетесь членом его семьи, то… Мне жаль, но навещать его не рекомендуется.

– Что с ним? Как он себя чувствует?

– Дилан в реанимации. Пока без сознания.

Состояние тяжелое, но стабильное.

– В реанимации? – с трудом произнесла Лорен. – Господи…

– Мисс, вам нехорошо? Принести нашатырный спирт? Может быть, вы примете какое-нибудь успокоительное? – Сестра вскочила со своего кресла и на несколько мгновений скрылась из виду. Вернулась она со стаканом воды. Вот, выпейте. Вам станет лучше. Не волнуйтесь.

Ваш друг поправится. Он молодой, здоровый и сильный… – пыталась успокоить ее сестра, однако Лорен уже ничего не слышала и не видела.

Единственное слово „реанимация“ пульсировало в ее мозгу, сводя с ума. – Если вы обещаете успокоиться, то я провожу вас до реанимации.

Вы сможете поговорить с доктором Маркесом.

Возможно, он сообщит вам какие-то новости о состоянии пациента.

– Да-да, пожалуйста. Если вас не затруднит…

Медсестра вызвала свою напарницу и попросила ее присмотреть за рабочим местом и при необходимости принять телефонные звонки.

– Нам на третий этаж. Правое крыло. Следуйте за мной, – отдала четкие распоряжения медсестра, вернув тем самым Лорен способность трезво мыслить.