Девушка почти не знала английского, с помощью Неда она выучила несколько слов, однако вскоре всемогущий язык любви заставил их забыть о том, что они говорят на разных языках.

Впервые Лакома увидела его, чудом удержавшегося в седле, когда лошадь унесла молодого человека с поля боя за много миль от Сан-Джасинто. Дни сливались в недели, недели — в месяцы, однако рядом с Лакомой Нед был так счастлив, что не замечал стремительного бега времени.

Страшное известие из дома явилось для Неда громом среди ясного неба — оказалось, что его мать лежит при смерти. Необходимо было немедленно возвращаться в Алабаму. Во сне он в последний раз обнимал Лакому и обещал приехать.

— Боюсь, ты уже не вернешься ко мне, — шептала она. — Мне кажется, я увижу тебя, только когда ты перейдешь ко мне по радуге.

Нед удивился, и тогда девушка рассказала ему о поверье, которое существовало в их племени.

— Говорят, что радуга — мостик в мир духов; и наши любимые, которые уже покинули этот мир, ждут, чтобы за руку перевести нас по мостику к себе. Если ты не вернешься, я стану презирать тебя до последнего вздоха, но если наша любовь настоящая, что бы ни случилось, однажды мы встретимся на мостике из радуги и уже никогда не расстанемся.

Снова и снова он клялся, что обязательно приедет, чтобы уже не разлучаться никогда и рука об руку взойти на радугу.

Затем сон превратился в настоящий кошмар. Сначала Нед плыл над ослепительно яркой радугой. Под ним бескрайним зеленым полем, на котором кое-где синели прозрачные реки и ручейки, простиралась земля. С другого конца мостика-радуги слышалось ангельское пение, и он радостно протянул было руки, ожидая встретить наконец Лакому. Однако она все не показывалась, и он видел лишь белое сияние. Внезапно оно померкло и превратилось в черный туман, из которого с отвратительным хохотом возникло ужасное чудовище. Оно ринулось на Неда, и тот пулей полетел куда-то в ад.

С воплем ужаса он проснулся и, вскочив, стал дико озираться по сторонам. Все его тело было покрыто холодным потом, и он никак не мог перевести дух. Наконец догадавшись, что это всего лишь сон, Нед немного успокоился.

Снова бессильно опустившись на подушки, он слышал, как в груди бешено колотится сердце. Скоро ли этот кошмар станет явью? И долго ли ему еще бессмысленно цепляться за жизнь, прежде чем он отправится в преисподнюю, которая наверняка для него уготована?

Шторы были плотно задернуты. Доктор Сойфер велел Элайдже следить за тем, чтобы Нед как можно больше спал, поэтому, не обращая внимания на ворчание больного, Элайджа держал его в полумраке. Правда, в комнате слабо горела лампа — вдруг Неду самостоятельно захочется воспользоваться ночным горшком. Впрочем, он даже не помнил, когда в последний раз поднимался с постели — ни желания, ни сил на это у него не было.

Поначалу, когда Стив только уехал в Техас, надежда на то, что парню удастся отыскать там Рейвен, помогала Неду бороться с изнурительной болезнью. Но вместе со временем таяла и эта надежда, и он чувствовал, что слабеет с каждым днем.

Неду захотелось пить, и он собрался было дотянуться до колокольчика, чтобы позвать Элайджу, как его веки опять отяжелели. Ничего, жажда подождет. Ведь во сне он сможет снова вернуться в те счастливые времена, когда рядом была Лакома… прежде чем кошмар успеет одержать над ним верх.

Что ж, ради такого блаженства он согласен снова пережить мучительные минуты пробуждения.

Поднимаясь вместе со Стивом по ступенькам крыльца, Рейвен чувствовала на себе взгляды Джулиуса и Лизбет. Стив ничего им не объяснил, и поскольку они ничего не спрашивали, Рейвен показалось, что каким-то образом им известно, кто она такая. Девушка поделилась своей догадкой со Стивом, однако он уверил ее, что это совершенно невозможно.

— Нед сказал, что, кроме меня, никто еще ничего не знает. Вряд ли он стал бы делиться этим с Джулиусом или Лизбет, не удостоверившись, что ты нашлась. Как я уже говорил, они никогда не были особенно близки.

Когда они вошли в коридор, Стив предложил:

— Наверное, мне лучше зайти сначала самому и осторожно подготовить Неда к тому, что ты приехала.

— Но мне совсем не хочется стоять тут одной. А вдруг сюда кто-нибудь придет — что я скажу?

— Тебе совсем не обязательно оставаться здесь. Можешь подождать меня в маленькой гостиной.

Рейвен думала, что гостиная может быть только одна. Как много ей еще предстоит узнать!

Через весь коридор они прошли к богато украшенным дверям, которые вели на половину Неда. Стив собирался было уже их распахнуть, когда услышал, как его тихо окликнули, и, обернувшись, увидел Элайджу, который спускался к нему со стороны черного хода. Слухи распространяются быстро, и вот старик уже спешил, чтобы поскорее увидеть Стива.

— Слава Всевышнему! Господин Нед ни разу не обмолвился о том, куда вы уехали, но он постоянно говорил мне, что вы вернетесь. Затем, похоже, разуверился. Как только он вас увидит, ему обязательно полегчает. — Взгляд Элайджи упал на Рейвен, и, поскольку он кое-что уже слышал о ее приезде, слуга осмелился спросить:

— Неужели вы привезли с собой жену, мистер Стив?

— Нет, это мисс Рейвен, — ответил Стив, а Рейвен лишь робко улыбнулась. — Как Нед?

Элайджа не сводил глаз с красивой, но очень испуганной девушки. Ему было любопытно, чего она так боится, однако спросить он не решался.

— Да все так же, если не хуже. Даже и не припомню, когда он в последний раз поднимался с постели. Док Сойер по-прежнему поит его микстурой, настоянной на квасцах и ежевике, ну а при сильных болях я даю ему немного опия. Каждый божий день спрашивает, не видать ли вас, — продолжал Элайджа, — а я отвечаю: мол, сами знаете, как только приедет, тут же явится к вам. Сейчас господин Нед, наверное, спит. Док Сойер повторяет, что ему нужно побольше отдыхать. Только какой уж тут отдых, если всю дорогу снятся кошмары, и он с криком просыпается… А перед этим каждый раз кого-то зовет — раньше я не слыхал этого имени. Лакома, что ли?.. Однажды я спросил, кто это, но он только смутился и сказал, чтобы я не совался не в свое дело, так что я уж теперь помалкиваю.

Стив и Рейвен посмотрели друг на друга. То, что Неду Ральстону до сих пор снится ее мать, невольно задело Рейвен за живое.

— Мы тебя позовем, если понадобишься, Элайджа. — Стив открыл дверь и пропустил Рейвен вперед.

Девушка глубоко вдохнула запах кожи, которой были обиты расставленные перед камином уютные диван и кресла. Вдоль стен виднелись стеллажи с книгами, а пол был застелен пушистым белым ковром.

Стив предложил Рейвен подождать здесь, а сам направился к следующей двери, однако любопытство не давало ей усидеть на месте.

Стив заметил, что девушка идет следом за ним, но его внимание тотчас отвлек слабый стон. Рейвен тоже его услышала и, привстав на цыпочки, через плечо Стива заглянула в полутемную комнату. Стон доносился с большой кровати, на которой кто-то метался.