— Вам от этого будет легче, сеньора?

— А вам?

— Конечно, нет. Все наши нынешние отношения — это только база для дальнейших переговоров. Учтите, вам нет никакого резона устраивать большое шоу вокруг вашего центра. Представляете себе, насколько сократится долларовая клиентура, если я, допустим, соберусь прорваться через зал ожидания? Да ваше заведение просто лопнет!

Вот это была серьезная угроза. Даже охранники, вполголоса переругивавшиеся за дверью, испуганно замолкли. Перспектива остаться без работы была для них намного страшнее пули, так как все возможные последствия попадания пули были оговорены в контракте, а вот принять на работу охранника, допустившего, чтобы его нанимателя взяли в заложники, решится не каждый.

— Значит, вам все-таки нужен в первую очередь «Зомби-7»? — проворчала Эухения.

— Мне много нужно… — сказал я. При этом, воровато покосившись на Ленку, пытавшуюся прикрыться сомлевшей и очень маленькой Лусией, чуть-чуть погладил тугой бюст сеньоры Дорадо, который очень аппетитно прощупывался под ее серым «партийным» жакетом.

— Не хулиганьте… — прошептала Эухения. — Меня это волнует…

И правда, хулиганить не стоило, потому что меня тоже что-то заволновало. Особенно после того, как сеньора Эухения, уже по собственной инициативе, мягко прижалась ко мне пышной и объемистой частью своего тела, которую классики именовали «задним» или «нижним» бюстом. Правда, волнение я быстро унял, подумав, что сеньора Эухения может меня расслабить, а потом как-нибудь невзначай загипнотизировать. О том, что она экстрасенс, а я — товарищ с весьма серьезными аномалиями в сознании, забывать не следовало. Тем более что эта дама имела кое-какое отношение к «Зомби-7» и даже, возможно, знала, как и из чего его делают.

— Да, мне нужен «Зомби-7», — заявил я. — И его технология тоже.

— Это очень серьезно, — вздохнула Эухения. — Мне трудно вам помочь. Особенно со скованными руками и под дулом пистолета.

— А мне очень трудно вас освободить и убрать пистолет, когда в двух шагах отсюда ваши молодцы.

— Патовая ситуация.

— Не совсем. — И я решительно толкнул Эухению вперед, держа пистолет в опасной близости от ее затылка. Ленка поняла все с полуслова. Она поставила на ноги Лусию и, прикрываясь ею, как щитом, передвинулась в центр комнаты. Здесь она сцапала за локоть Эухению и, просунув левую руку под правый локоть докторши и левый локоть гадалки, составила из них более мощное прикрытие. Я рывком поднял с пола Сесара Мендеса, а затем подтащил его к Эухении и Лусии. Соображал он плохо, да и на ногах держался еще неважно, но это было даже к лучшему.

— Эй, там, в коридоре! — заорал я. — Живо три пары наручников с ключами! Иначе вышибу дух из вашей ведьмы!

Там чуть посовещались, а потом вбросили в комнату три пары браслеток. Правда, вбросили фигово, перед нашим «живым щитом», так что, прежде чем достать их, я должен был вылезти из-за прикрытия. Доставить дуракам удовольствие и дать себя застрелить я, конечно, не собирался. Пришлось подтолкнуть заложников вперед, ближе к двери. Потом Ленка, нагнувшись, собирала железяки, а я держал публику на прицеле.

Правое запястье Эухении я пристегнул к левому запястью Мендеса, правое запястье Мендеса — к левому запястью Лусии, а правое Лусии — к левому Эухении. В центр этого кольца мы с Еленой успешно втиснулись сами.

— Вперед!

Наиболее плотного и крупного, то есть Сесара, мы поставили в голову ордера, а дамы прикрывали нас с флангов и тыла. Стрелять по нам при таком раскладе желающих не оказалось.

— Назад! — орала Ленка, у которой голос явно был рассчитан на то, чтобы вызывать у почтеннейшей публики ощущение мороза по коже при тропической жаре. Охранники сразу поняли, что имеют дело с профессиональной террористкой, а не с кандидатом наук, и покорно попятились. Мы в своем «танке» выдвинулись на галерею, выходящую во внутренний двор.

— Туда! — Ленка указала стволом в конец галереи, и охранники довольно быстро исполнили повеление. Их было человек десять, и если б они не оторопели, а попробовали работать порезче, то скорее всего успели бы нас достать.

Всем тесно сплоченным коллективом мы пошли в противоположный от охранников конец галереи. Я не очень точно запомнил, где тут выход, и потому, конечно, сунулся не туда, но это оказалось, как ни странно, к лучшему.

Вместо того чтобы выбраться в кабинет Эухении, а затем уже оттуда направиться вниз, к автостоянке, мы совершенно неожиданно оказались на противоположной стороне дома, выходящей на берег моря. По лестнице мы спустились со второго этажа в маленький холл и увидели впереди обсаженную пальмами набережную, от которой в море тянулся небольшой пирс с пришвартованными к нему катерами и яхтами.

Здесь оказались два охранника, которых долго уговаривать не пришлось. Они освободили нам дорогу на пирс, где маячил странно знакомый силуэт прогулочной яхты с маленьким вертолетом на корме…

Метров семьдесят, не больше, мы проволокли своих заложников по пирсу, распугивая криком тех, кто занимался своими суденышками. Народ был покладистый — никто не вмешивался.

Мы оказались у трапа «Дороти». Да, это была та самая яхта, которая десять лет назад послужила местом весьма приятных и не самых безопасных приключений для Ричарда Брауна.

Но предаваться воспоминаниям было некогда. Мы полезли по трапу, протискиваясь между поручнями и бортом. Эухения и Лусия изредка визжали, Сесар стонал, когда наручники и веревки врезались им в тело, а локти похрустывали от наших резких движений. Честно сказать, все это могло бы быть хорошей сценой из комедии, если бы у всех нас не было вполне серьезных опасений за свое здоровье и продолжительность биографии.

Так или иначе мы влезли на борт «Дороти» и столкнулись лоб в лоб с мордастым усачом в белой фуражечке с якорем.

— Ты капитан?! — рявкнул я, выставляя «таурус» из-за уха Сесара.

— Д-да… — оторопело выдавил усач.

— Заводи машину и дуй!

— А сеньора? — Капитан глянул на Эухению.

— Она тебе только спасибо скажет, если ты будешь быстрее поворачиваться.

— Да! Да! — истерически выкрикнула гадалка. — Скорее!

На шее капитана висела «уоки-токи», которая вдруг хрюкнула и произнесла:

— Каэтано! Задержи их, сейчас я позвоню в полицию!

— Идиот! — вырвалось у Эухении. — Каэтано, скажи ему, чтоб он не дурил и не вызывал полицейских!

— Дай сюда эту штуку! Ну! — Это была уже моя команда. — И живее со швартовов, еще минута — и ты труп! — Капитан отдал рацию и позвал двух ленивых матросов. Может, они и не были ленивыми, но мне показалось, что они еле шевелятся.

— Дайте мне рацию, — взволнованно проговорила Эухения. — Я должна сказать начальнику охраны, чтоб он не вызывал полицию!