успела себя выругать, что надо бы вести себя культурнее с туристами. Они не виноваты, что на меня тут всякое сыплется. И то, что Горан Ладич вдруг оказался моей истинной парой.

Я даже замерла в коридоре. Да уж, звучит дико. Притом, что я никогда в это не верила. Да и нет такого в обычной жизни!

Так, ладно. Можно бесконечно переливать из пустого в порожнее. Пора к водителям, обоих орлов поселили на третьем этаже. Или нет?

Какого я спустилась тогда?

Внутренний голос подсказал: чтобы проверить, нет ли их тут. Но я прекрасно понимала, что интуитивно пыталась просто удрать из своего номера. Кажется, чертовщина и нервы на каждом шагу не остались в Загребе.

На всякий случай уточнила у администратора на ресепшене, где находятся Дмитрий и Игорь. Получив подтверждение про третий этаж, быстро поднялась. Нужный номер оказался прямо возле лестницы, прямо как мой собственный.

Постучала и задумчиво осмотрела коридор. А ничего, тоже чисто и уютно, не так, как на Балатоне, от которого до сих пор по спине бегут мурашки.

Дверь открылась, знакомые серые глаза неодобрительно прищурились, а мускулистая рука ухватила меня за плечо.

Нет, не может быть!

— Вы с ума сошли! — возмутилась я, пытаясь вырваться.

В серых глазах мелькнуло изумление, хватка тут же ослабла. Однако я необъяснимым способом потеряла равновесие и покачнулась.

Мужчина снова ухватил меня и легко втянул в номер, тем самым спасая от бесславного падения. Только вот притягивать так близко не стоило. Потому что теперь мы смотрим друг другу в глаза, а из одежды по иронии судьбы на нём… полотенце. И кожа ещё влажная, и пахнет одуряюще и сладко — речной водой и свежестью.

— Спасибо, — пробормотала я, стараясь не смотреть на него. — Отпустите, пожалуйста.

— Как же тебя отпустить, если сама ко мне пришла? — хмыкнул он.

«Хам, — мысленно отметила я. — То-то твоя Дана обрадуется, увидев, как ты держишь симпатичную девочку и смотришь так, будто готовишься сожрать».

— Ошиблась номером, — сказала я чистую правду.

— Эта судьба, — кивнул он и всё-таки осторожно выпустил мой рукав из своих пальцев и протянул руку. — Андрас Богнир.

Я растерялась, совершенно не зная, как реагировать. Убегать глупо, да и на меня не собираются кидаться. Вон, даже видно, что в серых глазах прячутся смешинки. И губы еле сдерживаются, чтобы не улыбаться.

Ладно. Ситуация и правда своеобразная, лучше отнестись с юмором.

— Станислава Грабар, — ответила я и пожала протянутую руку.

И едва его пальцы сомкнулись на моей ладони, как от макушки до ног прошило диким жаром, а голова пошла кругом.

Вмиг исчезли все звуки вокруг, стёрлись голубые стены и белый потолок. Исчезла даже фигура Андраса, который стоял рядом.

Изнутри поднималась паника. Крик подобрался к горлу, но так и не сорвался с губ, потому что нечто страшное и необъяснимое находилось рядом. Сердце стучало в висках. Перед глазами сгустилась тьма, которую время от времени пронизывали изумрудные всполохи.

Я замерла, не смея шевельнуться. Где я? Что опять за чертовщина? Ох, переживала за своих туристов, а вляпалась сама. Господи, и где же Горан? Он ведь ушёл куда-то сразу после заселения.

Где-то совсем рядом раздался плеск воды. А потом кто-то зашипел.

Сердце сжалось от страха.

— Она пришла к нам, — тихо рассмеялся кто-то. — Пришла, пришла, пришла… Сама!

— Мы её ждали!

— Теперь она наша, на-а-аша.

Шеи коснулось что-то влажное. Я дёрнулась, меня тут же ухватили чьи-то руки. В нос ударил запах застоявшейся воды, песка и мокрого дерева. В какой-то момент показалось, что я стою на шатком мостике, который вот-вот сломается прямо под моими ногами.

Тьма начала рассеиваться. Я хрипло вскрикнула, когда поняла, что мостик мне вовсе не кажется. Я и правда на нём стою. Но при этом он никуда не ведёт. Выходит из бездонных зеленоватых вод и в них же скрывается.

Ветер шевелил волосы, леденил руки, отчаянно вцепившиеся в поручень. Как меня сюда занесло? Ведь ещё несколько секунд назад я была в номере.

На поверхность воды медленно, но с какой-то дьявольской регулярностью поднимались пузыри, словно там, внизу, мерно дышало какое-то чудовище. Дышало и наблюдало за мной. И стоит только сделать шаг, как оно поднимется со дна, ухватит и утащит в воду.

На лбу выступил пот.

Я неотрывно смотрела на воду, по которой пошла рябь. И внутренний голос умолял перевести взгляд, избавиться от этих жутких чар. Но сил не было.

Из воды появилось нечто, похожее на скользкое щупальце, которое поползло к моей ступне и коснулось лодыжки. Я сглотнула и сделала шаг назад, в ужасе понимая, что идти некуда…

Щупальце метнулось ко мне, обвило щиколотку. А потом обожгло так, что крик застрял в горле. Я рванулась изо всех сил, откуда-то снизу донёсся издевательский хохот.

А через секунду кто-то дал мне пощёчину.

Я вздрогнула и… открыла глаза. Только не сразу поняла, что смотрю на потолок. Обычный потолок, а рядом ни щупалец, ни воды, ни необъяснимой жути, от которой негде спрятаться.

Надо мной склонился Андрас.

— Живая? — поинтересовался он.

— Да, — ответила я. Попыталась встать, но голову тут же прошила боль.

Лёгкий толчок в плечо снова отправил меня на кровать.

— Лежать, — спокойным тоном сказал Андрас. — Ты ни с того ни с сего рухнула в обморок. Пришлось тебя перетащить на кровать. А потом вдруг застонала и начала метаться. Пришлось… — Он выразительно посмотрел на свою ладонь. — Прости, если больно.

Я накрыла щёку ладонью. Горит. Что ж, постарался на славу.

— Сильный удар, — пробормотала первое, что пришло на ум.

Пока шла эта странная беседа, он исчез из поля моего зрения, а когда вернулся, то был уже в джинсах. Уже легче, потому что полотенце меня смущало и… отвлекало, да.

— Перестарался. Но слышала бы ты свои стоны, — хмуро произнёс он, присаживаясь рядом.

Потом осторожно отнял мою руку и осмотрел щёку. В его прикосновении не было ничего интимного, однако от одной только близости стало жарко.

«Это всё от нервов, — мелькнула мысль. — Да и душно у него тут».

Я упорно не хотела признать, что никакой духоты не было. И что странное щекочущее чувство, которое зарождается где-то под рёбрами, заставляет думать о чём-то невероятно далёком от пристойного.

Потому что хочется просто прикрыть глаза, полностью раствориться в его прикосновении, вдохнуть запах кожи и попросить:

— Поцелуй меня.

И тут же прийти в ужас, осознав, что произнесла эти слова вслух.

Я замерла, не в силах пошевелиться.

— Нет-нет, то есть… — попыталась исправить положение, начиная паниковать. — Я не это имела в