стекло покрытие. Страшно представить, что здесь творилось, какие здесь бушевали температуры.

— Да чтоб тебя! — папаша Кац шёл за Коброй и замечтался, рассматривая её гибкий стан в комбинезоне. Я обернулся и увидел, как он пытается снять ботинок. Кобра бросилась ему помогать. — Оступился и наступил в кислоту! Как только платформа не растворилась до сих пор!

— Покрытие платформы выдерживает ещё не то, — пояснила Иштар.

— Ботинок жалко, как я дальше пойду? — запричитал папаша Кац.

— Давайте я его донесу до корабля, — пробасил Арнольд.

— Давайте, — быстро согласился учёный. — Только что это даст?

— Может там есть ботинки или даже скафандр, Изя, — сказала Наташа.

— Наверняка уже всё спёрли, — покачала головой Иштар. — Здесь с этим быстро. Можно примотать к ноге что-нибудь. Не замёрзнет.

— Себе и приматывай, — раздражённо бросил папаша Кац, — Вы хотите, чтобы над Кацом весь Улей смеялся? Это уже дискриминация. Антисемитизм!

— Старичок, успокойся, найдём мы тебе новые калоши, — Наташа, улыбаясь попробовала успокоить начинающего закипать знахаря.

— Что вы меня успокаиваете! — возмущённо воскликнул папаша Кац. — Я не могу ходить в калошах, как ты выражаешься. И приматывать на ногу тоже ничего не собираюсь! Вы вообще понимаете, кому предлагает подобное? — Он обвёл нас уничижительным взглядом. — Меня сам Ландау на коленках нянчил!

Последний аргумент просто убил всех. Все, кто знали о знаменитом физике начали смеяться. Я улыбнулся вместе с ними, не имея чести знать о ком глаголет папаша Кац, так как покинул тот бренный мир немного раньше. И, к сожалению, физически не мог лицезреть как Ландау тискает сидящего на коленках розовощёкого карапуза Изю. Но характер, я уверен, у Изи был уже тогда невозможным. Папаша Кац набрал воздуха в лёгкие и уже хотел повергнуть нас на землю тем, что был лично знаком с Эйнштейном, как на его плечо метнулась разноцветная тень. Раздался звук словно кто-то ударил деревянной ложкой по лбу, и мы услышали знакомый голос.

— Привет, вонючка. Дай пожрать! — на плече у знахаря сидел оплаканный нами попугай Паша и весело тюкнул клювом Изю в темечко.

— Живой! — папаша Кац мигом забыл о славной плеяде физиков и переключился на Пашу. Покопавшись в кармане, он вытащил небольшой брикет, что давали нам вместо хлеба. Паша мигом проглотил его.

— Дай пожрать! — настойчиво повторил он и перелетел на плечо Иштар. — Привет, подруга! Слава Галатее, дай пожрать!

— У меня ничего нет, — Иштар слегка изменилась в лице и развела руками. Арнольд ухмыльнулся и полез в свой бездонный карман и достал целый брикет кукурузного хлеба.

— О, здоровяк! Дыбу сегодня тебе отменяю, — Паша выхватил у него брикет из рук и полетел к кораблю.

— Ты его знаешь? — невзначай спросил знахарь.

— Кого? — делано удивилась Иштар. Чёртова птица, а ведь она её видела у Галатеи. Или похожую, их там много резвилось. Говорящих правда было мало.

— Пашу. Чего это он тебя подругой назвал?

— У него и спроси. Вообще первый раз здесь птицу вижу. Откуда она? — врать она умела виртуозно, папаше Кацу ловить было нечего.

— Жил у Галатеи. Слышала о ней?

— Нет. Чем знаменита? — Арнольд почувствовал нездоровый интерес к своей подруге и подошёл ближе.

— Особой жестокостью, — ответила за Изю Кобра. — Она была нимфой, ты же должна знать кто это.

— Кто такая нимфа мне известно. И где она сейчас? — нахмурилась Иштар, словно осуждала Галатею.

— Надеюсь, что в Аду, — добавил папаша Кац. — Странно что ты о ней не слышала. Гремела она будь здоров.

— То есть вы забрали птицу у неё, а саму Галатею пустили в расход? Кстати, как вы смогли, ведь нимфа полностью подчиняет себе людей, — с профессиональным интересом спросила Иштар.

— Была у нас одна крутая девчонка, — сказал папаша Кац. — Она смогла застрелить Галатею, а потом мы им оставили пять килотонн в подарок.

— И где же она сейчас эта чудо-девочка? — неужели это не все, подумала Иштар.

— Она погибла и хватит об этом, — я закончил этот никчёмный разговор. Арнольд как обещал, подсадил знахаря себе на спину и так они дошли до корабля. Обшивка рубки была варварски разворочена, шлюз тем не менее был закрыт. Роботы особо не церемонились и не утруждали себя поисками входа, а зашли в рубку, как им было удобно. Кресла, залитые пенопластом, разбитая панель, мусор на наклонившемся полу. Двери из рубки ведущие вглубь корабля тоже были вырезаны. Именно так спасся Паша, иначе сидеть ему до сих пор взаперти. А как он выжил всё это время? Воды нет, еды тоже. Если только он питался чем-то внутри корабля. Мы залезли в рубку, причём Арнольд прошёл только боком. Вот здесь мы сидели при старте, вот здесь на экране я в последний раз видел Астру. Сейчас он был разбит, как и панель. Вряд ли здесь что-то уже работало. Падение, пожар, роботы.

— Жень, я пойду проверю оружейную комнату. Вдруг, там что-то осталось, — сказала Кобра.

— Я с ней, — папаша Кац смешно подёргивая голой ногой попрыгал за девушкой.

— Это же космический корабль? Ух, ты. Настоящий, — пробасил Арнольд. — Вы на нём сюда прилетели?

— Да, но от него мало чего осталось. Большая его часть плавает сейчас в космосе или, что скорее всего сгорела в атмосфере упав на поверхность, — ответила Наташа. — Но запасы продовольствия могли сохраниться!

— То, что нам надо! — расцвёл гигант. — Покажешь?

— Жень?

— Покажи, я хочу осмотреть каюту Астры, — кивнул я Наташе. Она девочка умненькая всё поняла без слов.

— А я просто поброжу по кораблю. Это не опасно? — спросила у меня Иштар.

— Нет. Это даже не боевой корабль, обычный для того времени транспортный корабль-матка с колонистами на борту. Он неосмотрительно сел на планету и уже не смог взлететь. Было это тысячу лет назад, в итоге мы попробовали оторваться от поверхности и вот, что из этого вышло.

— На нём сюда прилетели первые внешники? — догадалась Иштар.

— Да. Затем они создали порталы, и спустя много лет смогли перебросить мост между Ульем и своей планетой. Сюда хлынули «исследователи», а мы оказались в роли подопытных свинок.

—