Так что лучше просто проигнорировать замечание Торна и дальше действовать осторожно и взывать к разуму брата.

– Ты должен понимать, что мисс Вулф не обладает житейской мудростью и опытом, а твоя тактика для нее в новинку. Не видела она ничего подобного во время своего очень ограниченного общения с мужчинами. Я просто делаю то, что должен истинный джентльмен, – защищаю невинную и приличную женщину от такого подлеца, как ты.

Все веселье Торна испарилось.

– Такого «подлеца», как я? – Он шагнул к Грею. – «Кто из вас без греха, первый брось на нее камень» (Ин. 8:7). Не у меня репутация главы тайного общества развратных холостяков.

– Ты серьезно? – фыркнул Грей. – Да уж – общество развратных холостяков. Ты прекрасно знаешь, что сплетники готовы говорить что угодно, только бы заставить меня выйти из себя, как-то меня спровоцировать и разозлить.

– Но почему-то со мной они этого не делают, – заметил Торн. – Ты видел, чтобы про меня писали что-то подобное? Клянусь: ты иногда бываешь таким высокомерным мерзавцем, черт тебя побери! Ты считаешь себя единственным порядочным мужчиной в этой семье.

– Это не так. Я считаю Шеридана порядочным, – ответил Грей, преднамеренно дразня Торна из-за извращенного желания наказать его за то, что посмел играть с Беатрис.

Торн сжал руки в кулаки, но вовремя остановился.

– Ты меня чуть не спровоцировал, братец, но я не стану заниматься с тобой перетягиванием каната, когда ты просто пытаешься отвлечь меня от беспокоящего тебя вопроса – ты хочешь мисс Вулф, но отказываешься это признавать. – Торн уже собрался уйти, но повернул назад: – Кстати, я никогда не стану портить репутацию женщине, независимо от того, чья она родственница.

Грей запоздало понял, что переступил через какую-то невидимую границу с Торном.

– Я рад это слышать.

– И еще один момент, – Торн неотрывно смотрел на него. – Я подозреваю, что мисс Вулф обладает гораздо большей житейской мудростью и опытом, чем ты думаешь.

Грею внезапно стало трудно дышать. Он провел достаточно времени с женщинами, обладающими «житейской мудростью и опытом», чтобы знать, какие это интриганки, в особенности если находятся рядом с герцогом. А интриганок он ненавидел больше, чем кого-либо другого.

Хотя он никогда бы не признался в этом своему брату. Он заставил себя говорить беззаботно:

– Будет лучше, если ты не станешь рассуждать о характере мисс Вулф в присутствии нашей матери, поскольку она, как кажется, считает эту молодую женщину подарком небес.

Торн раздраженно выдохнул:

– Я не собираюсь клеветать на мисс Вулф. Я не собираюсь ни с кем обсуждать ее характер. Я просто говорю, что она не такая дура с горящими глазами, как ты предполагаешь. Для начала она достаточно умна, чтобы отличить мужчину, который просто с ней флиртует, от мужчины, который имеет виды на ее целомудрие.

«Как я?» – хотел спросить Грей, но не стал. Он не собирался лишать ее чистоты и непорочности!

– Я никогда не считал ее дурой. И она невинна.

Пока он будет повторять это себе, возможно, у него получится сосредоточиться на помощи Шеридану с управлением поместьем, вместо того чтобы сгорать от желания коснуться Беатрис, попробовать на вкус ее губы, отвести ее…

Черт побери! Грей гневно посмотрел на брата и добавил:

– Дура и невинная девушка – это не одно и то же.

– Ты едва ли с ней знаком. Слишком быстро ты начал ее добиваться.

– Добиваться? Я не занимаюсь ничем подобным.

– Да уж, – Торн закатил глаза. – А пока ты не добиваешься ее, можешь побольше о ней узнать. Подумай об этом. Причем узнать не от нашей матери и сестры и, возможно, не от нашего брата.

Грей моргнул:

– А есть кто-то еще, кого о ней можно расспросить?

– Например, слуги, – Торн теперь говорил саркастическим тоном. – Может, твоя чертова светлость снизойдет до того, чтобы для разнообразия поговорить с ними. Послушай, что они скажут о мисс Вулф.

Грей сам неоднократно становился предметом слухов и сплетен, поэтому считал все, что болтают слуги, ненадежным, как, впрочем, и то, что говорят в высшем свете. И он не хотел поощрять распространение слухов и показывать, будто одобряет сплетни. И Торн прекрасно знал об этом.

– А почему ты советуешь мне поговорить со слугами о ней? Фактически подталкиваешь к этому? Что ты слышал?

– Одна из горничных… – Торн провел пятерней по волосам. – Не важно. В любом случае все это, вероятно, беспочвенно. Я хочу сказать, что, как мне кажется, ты страстно желаешь мисс Вулф. Учти: она не в моем вкусе, я сам предпочитаю блондинок, но она определенно в твоем. А это означает, что тебе нужно проявлять осторожность, когда ты рядом с ней. Веди себя прилично.

Грей рассвирепел:

– Что-то я не заметил, чтобы ты был осторожен!

– Так мисс Вулф прекрасно знает, что у меня нет никаких серьезных планов. Я просто развлекаюсь. Но очевидно, что у тебя есть на нее виды.

– Я не добиваюсь ее.

– Ты врун. Хотя я не могу сказать, врешь ли ты только мне или еще и сам себя обманываешь. – Торн вздохнул и направился по коридору в гостиную. – А теперь я собираюсь выпить полный стакан бренди, перед тем как снова танцевать менуэт. И тебе советую сделать то же самое.

– Я не пью так рано.

– Как хочешь.

Грей подождал, пока Торн не исчез за дверью гостиной, и только после этого направился назад к бальному залу, но не стал туда заходить. Он остановился в дверном проеме и наблюдал за тем, как Гвин учит Беатрис менуэту, и при этом никак не мог успокоиться после всего того, что сказал Торн. Грей просто кипел от ярости! Чертов ублюдок со своими намеками на опыт Беатрис с мужчинами. Мерзкий развратник! Судя по тому, что видел Грей, у Беатрис было очень мало опыта общения с мужчинами. Но Торн почему-то считал ее многообещающей потенциальной любовницей.

Глядя на нее в эти минуты, Грей вспомнил, какой она казалась бесхитростной и простодушной, когда они были вместе.

Грей выдохнул воздух. Несомненно, что Беатрис на самом деле бесхитростна и невинна. Вероятно, Торн просто хотел вывести его из себя, разъярить, как и обычно. Это было типичное поведение Торна. И с точно такой же вероятностью можно было сказать, что Торн демонстрировал свой обычный цинизм в отношении женщин. Он ведь как-то очень быстро отказался от своих замечаний об опыте общения мисс Вулф с мужчинами.

По коридору шла горничная с подносом, направляясь в бальный зал с заказанным чаем. Грей отступил в сторону, чтобы дать ей пройти, и при этом напряженно размышлял. Возможно, ему на самом деле следует поговорить со слугами, если только и для того, чтобы подтвердить, что Торн – это мешок с дерьмом. В конце концов, какая порочащая информация о Беатрис может быть у слуг? Да, она пыталась уйти от темы и говорила уклончиво, когда Грей поднял вопрос о смерти ее дяди Эрми. Но ведь может найтись добрая сотня невинных объяснений!