с деревней, своим домом и решившими остаться людьми. Мы уходили, а тянущийся к небу дым от продолжающего гореть леса закрывал большим облаком стремящееся укрыться за горизонтом ночное светило. Мы уходили, прощаясь с прошлой жизнью и двигались в неизвестное будущее, пугающее отсутствием хоть каких-то твердых опор и имея за пазухой лишь размытую, выдуманную цель. Мы уходили навсегда…

Телег было не так много, поэтому нагрузили их до предела и мужикам приходилось порой их толкать, когда не одаренные пробуждением лошаденки сдавались на очередном взгорке. Да и не все люди могли поддерживать хорошую скорость движения, поэтому приходилось вынужденно замедлять ход, чтобы шествие не растягивалось слишком уж сильно. Из-за этого наша скорость движения оказалась сильно ниже запланированной и путь до ближайшей к нам деревни грозил растянуться с двух до целых трех с лишним дней. А учитывая то и дело мелькающих в дали «гончих»… вынужденные ночевки должны были превратиться в настоящее испытание на выдержку и смелость для обычных людей.

В те моменты, когда я не нес на руках уставшую идти Олию, мы с отцом слегка замедлялись и рубали несколько деревьев, чтобы накрутить вязанок с дровами для ночных костров и готовки еды на весь следующий день. Мерзкие, лишенные шерсти псы не решались напасть малой стаей на двух мужиков с топорами, поэтому отходили подальше и выжидали более удачной возможности. Пару раз они, кажется, собирались пойти в атаку, высматривая наши слабые места, но охотники вовремя реагировали на эти устремления и отгоняли наглеющих тварей стрелами. В первую ночевку монстры тоже не решились напасть, видя что воины несут стражу по-очереди. Но вот вторая уже без проблем не обошлась.

Как-то осознав своими псиными разумами, что воинов у нас не так уж и много и большинство выставленных на ночную стражу мужиков толком и не знают как правильно держать оружие, твари все же нашли несколько больших брешей в нашей обороне и, выбрав момент, ударили туда разом. Спавший мужик, которого прорвавшиеся меж телег гончие попытались утащить в лес, кое-как смог отбиться от них и, получив помощь от нашего целителя, даже смог избежать серьезных травм. А вот попавшей на зуб обнаглевших чудовищ немолодой женщине совсем не повезло. Да, мы заметили эту стремительную атаку и даже успели дать зарвавшимся псинам по зубам, выбивая из стаи тройку самых нерасторопных, но вот спасти похищенную так и не смогли. Монстры из неизведанных земель утащили ее в лес, а Кирдот остановил желавших устремиться в погоню воинов, вполне разумно заметив, что с такой потерей крови она точно не выживет, даже если он попытается ей помочь своей магией исцеления.

После такого удара по своему самолюбию Амихаш в кои-то веки перестал скалить зубы словно безумец и начал думать как избежать повторения подобных потерь. Судя по возросшему количеству чудовищ, стаи вновь начали объединяться в большую псиную кодлу и во время следующей ночной остановки новая их атака должна была статься еще более опасной и жестокой. Поэтому он размышлял над необходимостью выдать хоть какое-то оружие абсолютно всем, чтобы разделенные на две половины люди поочереди охраняли сон друг друга. Мня конечно не понравился созданный в голове образ девы моего сердца, держащей в руках рогатину, поэтому я при всех послал старшину воинов куда подальше и предложил свой ’’трусливый’’ вариант. Который большинством голосов одобрили все мужики, видимо тоже не желавшие пугать своих близких необходимостью браться за оружие.

— Бегство… Почему-то я не удивлен что это предложил именно ты — видимо пытаясь меня задеть своими словами, задумчиво проговорил воин и был мною проигнорирован. Все остальные уже согласились с моей идее и пошли будить только-только уснувших после ночного переполоха людей.

Едва ли не молясь создателям о крепости тележных осей, мы посадили детей, медленных стариков и не очень тяжелых дев прямо на нагруженные вещи и, впрягаясь по бокам от уставших лошадок, вновь устремились в путь, даже не дожидаясь рассвета. Воины прикрывали наши спины от атак всполошившихся бегством их добычи тварей, а мы, словно тягловые кони, тянули наше добро, надеясь добраться до деревни «Широкий лес» до следующего заката. Шли без остановок на отдых и еду, по очереди сменяясь в оглоблях и жуя хлеб с мясом прямо на ходу. Мне даже пришлось один раз поучаствовать в коротком бою, когда собравшиеся в большую стаю гончие решили ударить по нам всей своей сворой, но практически тут же отступились получив хороший щелчок по носам и унося с собой один из моих метательных топоров.

Взяв из своего мешка и подвесив на пояс запасной, я нагнал свою телегу и забрав прикрепленный к ней канат, сменил уже выбивающегося из сил Аюла. Развивающий по большей части ловкость и выносливость, мой старый друг оказался очень плохим конем и мне приходилось тянуть нашу телегу большую часть времени, заставляя его подменить себя лишь в самых опасных случаях, когда нас вновь начинала нагонять поотставшая ненадолго стая.

— Поспеем ли к закату? — в который уже раз спрашивал меня встревоженный товарищ землекоп, а я вновь слал его козе в трещину, не желая отвлекаться на бессмысленные разговоры. Дневное светило уже стремилось к своему закату, а мы продолжали идти вперед, не думая об отдыхе и боли в уставших мышцах. И даже когда на нашей телеге под немалым весом все же треснула задняя ось, никто не растерялся. Кинув Аюлу канат и короткое «Вывози», мы с папаней и еще одним мужичком просто приподняли верхнюю часть и заменив своей силой два колеса из четырех, продолжили наш неостановимый бег.

Судя по доносящейся до нас ругани и шуму боя, нашим воинам тоже было не легко и они раз за разом отбивали нападки не желающих отставать гончих. Но я старался не отвлекаться и не думать об этом. И даже когда впереди послышались радостные крики, не замедлил своего шага ни на мгновение. Тащил свою телегу из последних сил, скрипя трескающимися от натуги зубами и роняя кровавые слюни на драную рубаху, словно смертельно загнанный конь. И даже когда шум голосов усилился, а вокруг началась какая-то непонятная суета меня это все равно не остановило. Понимая что если дам себе даже малую слабину, то сразу упаду без сил, создавая на дороге затор из телег, временно позабыв об усталости, я упрямо шел вперед.

Шел, пока кто-то не прокричал мне на ухо «СТОЙ! ПРИШЛИ!». И лишь после этого мои задеревеневшие пальцы наконец-то разжались, а уже завалившаяся на бок телега с грохотом