К примеру, о сроках действия копирайта Хелприн пишет так: «Разве не будет справедливо, чтобы те, кто зарабатывает себе на пропитание на переменчивом литературном и музыкальном поприще, были избавлены от своего рода конфискации, которой не подвергают других?» (Helprin, 2009: 30). Однако ни у Хелприна, ни у других современных авторов никто ничего не «конфискует». Но, по его словам, плоды творчества у них выхватывают из рук прямо на пике их популярности, хотя по нынешним законам авторы не лишаются прав на свои произведения до конца жизни, а также десятки лет спустя. Хелприн застанет окончание срока действия своих авторских прав только в том случае, если спустя семьдесят один год вернется в наш мир брюзгливым призраком.

Важнее всего, что отношение Хелприна к срокам действия копирайта вполне укладывается в специфику его профессии и затрагивает соображения финансового плана, мешая более внимательному анализу условий копирайта. Парадоксально, но Хелприн ставит под сомнение постоянно меняющиеся законы, притом что они постоянно меняются в его пользу.

Затрагивая тему авторского права, Хелприн допускает две распространенные ошибки. Во-первых, он полагает, что все, кто требует пересмотра современных законов об авторском праве и хочет смягчить контроль над интеллектуальной собственностью, заинтересованы в отмене всех законов о копирайте. «И хотя они говорят, что стремятся к упрощению доступа, возрождению неизвестных произведений и снижению расходов, — пишет он, — противники копирайта считают все это, прежде всего, полезными дополнениями к своей аргументации. Сама же она построена на стремлении упразднить любые формы интеллектуальной собственности» (Helprin, 2009: 160). Он подкрепляет свои слова двумя цитатами из одного источника — блога, посвященного проблемам авторского права. Некоторые противники нынешней системы копирайта действительно выступают за отмену соответствующих законов, но многие стараются найти разумные и прогрессивные методы их применения, хотят, чтобы власти перестали принимать законы, продвигаемые крупными медиакомпаниями.

Во-вторых, Хелприн заблуждается, когда путает свободно распространяемый и бесплатный контент. «Откуда у пользователя нежелание платить за музыку или телешоу, которые он загружает в свой iPhone? Почему контент должен быть бесплатным?» (Helprin, 2009: 201). Разумеется, между свободой от контроля и свободой от оплаты есть большая разница. Когда сторонники ревизии копирайта, такие как Лоуренс Лессиг и Крис Андерсон из журнала Wired, пишут книги с названием «Свободная культура» и «Бесплатно: будущее радикальной цены», кажется, что они хотят сделать всю интеллектуальную собственность бесплатной. Это не так, поскольку оба упомянутых заголовка предполагают разное понимание слова free, ни одно из которых не соответствует абсолютистским идеям Хелприна о бесплатной интеллектуальной собственности без потенциальной прибыли.

Хелприн бездумно объединяет новую волну «варваров», известных полным отсутствием уважения к авторскому праву, и людей, которые «свободно ставят под угрозу конфиденциальность, как будто ее не существует» (Helprin, 2009: 19). Между тем, если пираты чего-то и добиваются помимо реформ копирайта, то именно сохранения или усиления конфиденциальности. Новостные сайты, посвященные интеллектуальной собственности, к примеру Slashdot, Techdirt, Ars Technica и Torrent Freak, изобилуют статьями о цифровом пиратстве, и не без причины. Часто государственные меры по внедрению законов о борьбе с пиратством и контрафактом осуществляются в ущерб чьей-то неприкосновенности, личной жизни и свободе.

Если авторы — противники пиратов преследуют цель положить конец обмену файлами, то писать провокационные книги — не лучшее средство. Журналист С. Макс Мейджи взял интервью у пирата под псевдонимом Настоящая Гусеница (The Real Caterpillar), который «специализируется» на электронной литературе. «Единственное, что точно никого не переубедит и не остановит, — это аргументация Марка Хелприна и Харлана Эллисона. Подобные методы гарантируют лишь одно — что их книги всегда можно будет найти онлайн», — говорит пират (Magee, 2010). Быть может, активная антипиратская деятельность стала второй натурой некоторых писателей, и то, что их книги выкладывают в интернете — даже те книги, которые отстаивают идею абсолютного авторского права и клеймят позором файлообменные сети, — в большой степени сбывшееся пророчество. Но тем не менее оно совершенно неэффективно ни в борьбе с пиратством, ни в попытках переубеждения пользователей, ни в защите их позиций.

Ключевые мысли:

1. Судебные разбирательства с потребителями затратны, вредят имиджу, не окупаются и не сокращают количество пиратов.

2. Власти прибегают к агрессивным, навязанным индустрией законам, чтобы защитить предоставленные государством монополии. Недовольство потребителей порой приводит к смягчению этой тяжеловесной политики.

3. Онлайн-компании и провайдеры борются с нарушениями, но не активнее, чем это необходимо для их бизнеса или чем требует закон.

4. Некоторые писатели и другие правообладатели преследуют собственные экономические интересы, очерняя современную цифровую культуру. Подобные аргументы при внимательном рассмотрении оказываются несостоятельными.

В этой главе:

— Как люди реагируют на экономические стимулы.

— Взлет и падение индустрии музыкальных компакт-дисков.

— Тщательный анализ популярных отчетов о последствиях пиратства.

— Взгляд «адвоката дьявола» на работу по найму.

Экономику пиратства не менее важно понимать, чем любую из его характеристик. Даже когда антипиратская пропаганда утверждает, что введение монополий способствует заботе об авторах, борьбе с организованной преступностью и терроризмом или укреплению общественной морали, в основе всей темы интеллектуальной собственности лежит экономика.

Сегодня «копирайт-богатые» главным образом ориентированы на внешние стимулы — деньги. Стимулы «копирайт-бедных» преимущественно внутренние и заключаются в наслаждении творческим процессом. Ни один из этих мотивов не превосходит другой ни с точки зрения этики и морали, ни с позиции пользы для общества; обе группы реагируют на разные стимулы, в чем и заключается их несовпадение. А значит, неважно, насколько сильно медиагиганты стремятся очернить пиратство. Самый красноречивый факт — в том, что они считают его прямой угрозой своей экономической стабильности. Отсюда следует, что, выступая против «копирайт-богатых» как угнетателей, авторы ремиксов или распространители файлов борются с их стимулами, а не с абсолютным злом.

Тем не менее за экономической завесой скрывается самая сокровенная из страшных тайн пиратства. Якобы неопровержимое доказательство его опасности. На самом деле схема осуждения стимулов и очернения оппонентов не зависит от вопросов морали и этики, больше напоминая бизнес-модель. Всегда труднее завоевать поддержку общества в таких скучных вопросах, как бизнес-план, и поэтому пропаганда не утихает на всех фронтах. Чтобы понять суть этого симбиоза, необходимо рассмотреть, куда нас завел «копифайт», чему позволил случиться и куда движется. В этой главе я постараюсь выйти за рамки шаблонных взглядов типа «пиратство обеспечивает известность», с одной стороны, и «воровство — всегда воровство» — с другой; за рамки лежащей на поверхности пропаганды, которую СМИ пытаются представить как исчерпывающее мнение по данной теме. Настоящая история гораздо серьезнее и интереснее, чем нас пытаются убедить.