— Лера ему рёбра доламывает, — с трудом сдержал себя от того, чтобы не подтолкнуть печать к более агрессивным действиям. Кижан нужен был мне в адекватном состоянии, поэтому мысль о наказании я спрятал поглубже.

— Рёбра? — с недоумением он уставился на меня. — Но..? — не нашелся, что спросить.

— Мне нужна в заложницы Мурсулина. Для твоего же блага, Кижан, советую согласиться передать её мне.

Его лицо почернело от ненависти и накатившей злобы.

— Договор, — напомнил я ему.

— Хорошо, — прошипел на змеином Кижан и махнул помощникам. — Приведите Мурсулину,

— а потом уже обращаясь ко мне ядовито добавил: — Скажи спасибо, ящер, что не отправили её на Ираган. Вытащить её из тюрьмы не получилось даже бы у Главы Ирагана.

— У Ирагана есть глава? — удивился. На самом деле это было вполне закономерно. Кто-то подбирался к власти. Кто-то слабый, но достаточно сообразительный. Кто-то, кто смог устроить революцию и использовать людей в качестве пешек. Тот, кому никогда не стать правителем при обычном режиме. Тот, кто плохо учил историю и биологию Ирагана.

— Истрэмтан Великий, — пафосно заявил Кижан. Предводителем революции Ирагана новый военачальник явно гордился. Но Истрэмтан был обычным человеком, хорошим оратором, слишком шустрым общественным деятелем, я бы сказал активным дураком. И скорее всего являлся марионеткой в более умелых руках. На Ираган нужно было возвращаться как можно быстрее, чтобы вытащить на белый свет основного манипулятора и вытрясти из него душу.

— В он себя Великим назвал по какому признаку? — неожиданно встрял в разговор Демогон и, поймав мой удивленный взгляд, тут же оправдываясь громко произнёс: — Мне правда интересно! Он же мелкий, худой, трусливый и тупой.

Кижан от возмущения захлебнулся воздухом и, пока искал нужные слова, его лицо стало пунцовым и даже глаза слегка увеличились в размере.

Ситуацию спасла процессия из пятерых крепких мужчин и одной мерзопакостной драконицы. Мурсулина была в своем репертуаре — она обещала выпустить всем кишки, как только с неё снимут антимагические наручники. Охранники держались на расстоянии, таща любовницу Хамелеона на металлических палках, прикрепленных к обручу на её шее.

Увидев меня, она принялась ещё больше биться в этом жутком захвате, обильно поливая проклятиями мою персону.

— Мне нужен телепортатор, — произнёс задумчиво я, с интересом наблюдая за перемещением преступницы.

— Жестко они её, — посочувствовал неожиданно драконице Демогон. Меня проклинают, а он ей сочувствует. Между прочим, её посылы могут оказаться очень даже действенными и мне вполне реально может оторвать голову в полете.

— Она клетку разнесла и тюремную камеру, — опечаленно пожаловался Кижан. — Мы её в портал засунуть не смогли.

— Сочувствую, — издевательски выдал Демогон. Сразу стало понятно, что неприятности Кижана для гремлина являются «приятностностями».

— Принесите телепортатор, освободите её от этой дурацкой конструкции и оставьте нас наедине, — сказал спокойно я, рассматривая озверевшую Мурсулину. Жизнь на корабле драконицу потрепала. Вместе откровенного платья, ей все-таки пришлось натянуть на себя скромный зелёный костюм заключенного.

Мою просьбу на удивление выполнили быстро, оставив антимагические браслеты на несчастной.

— С чего вдруг? — прищурила она взгляд. — Или мой бывший соблазнил твою бывшую?

— Мне нужно попасть в дом, где ваша троица пряталась, — проигнорировал я её слова, взвешивая телепортатор в руке. — Если ты мне поможешь, я разорву твою истинность с Хамелеоном.

Она приподняла гордо подбородок. Я видел, как участилось её дыхание, как поднялась температура тела, и судя по происходящему с ней, её сердце ускорило бег. Обдумав всё, она облизала нервно губы и спросила:

— Кто станет моей парой вместо него?

Значит, она все-таки хочет свободы от него и решила, что я могу сделать замену. Мурсулина явно помнит из учебников одно из древних правил: если после длительных отношений брак и любовь так и не пришли в пару, то связь может разорвать другой дракон, у которого достаточно для этого власти. И у меня такие возможности были.

— Тебе нужна пара?! — усмехнулся саркастически я в ответ, меняя её мнение о себе.

— Нет, — на губах Мурсулины на секунду появилась коварная улыбка. И в позе что-то неуловимо поменялось, словно за её спиной расправились крылья. К чему бы она не стремилась раньше, в отношениях с Хамелеоном это стало таким ничтожным и неважным,

что моё предложение было идеальным. Она жаждала получить только одно — свободу. Жестокая, упрямая и свободная.

Ей повезло, что я слишком быстро отходчив после пыток.

— Ты ведь поняла, что Хамелеон привязал тебя к себе через обряд истинности? — наклонил голову набок, пытаясь понять её реакцию. По вертикальным зрачкам и раздувшимся от ярости ноздрям, я догадался, что Мурсулина этого так и не поняла.

— Когда у дракона не появляется пара, он выбирает сам, — напомнил я ей древние правило. На моё счастье, Демогон предпочел не участвовать в разговоре и тихо отсиживался на траве в сторонке, перебирая старательно травинки.

— Он любит меня, — догадалась она сама и её лицо перекосило от отвращения. Мурсулина очень быстро складывала все пазлы произошедшего с ней. Дракон мог привязать к себе только ту, которую полюбил всей душой.

— А ты его так и не полюбила, — закончил за неё.

— Мерзкое животное, — она передернулась, пытаясь скинуть с себя отвратительные ощущения. — Убью его, — хладнокровно пообещала она.

— Не сразу, — поддержал её, — сначала будем долго пытать.

Антимагические браслеты я с Мурсулины снял, переглядываясь с ней понимающими взглядами и старательно гася внутри себя старые воспоминания, от которых хотелось свернуть её тонкую шею. Способна ли она стать лучше после того, что с ней сделал Хамелеон?

Через две минуты мы были готовы к перемещению. Я подхватил Мурсулину под локоток.

— Жесть, — высказал своё авторитетное мнение Демогон одним словом, вцепляясь в мою ногу.

— Кофе, — подсказал я ему, и телепортатор рванул нас вперед.

Ведьмино чутьё подсказало, куда переноситься. Хамелеон всё ещё был на месте, а вот сыночка по близости не наблюдалось. Я мило улыбнулась оторопевшему самому ужасному преступнику и томно опустилась на диванчик, кокетливо стрельнув глазками.

У Хамелеона мгновенно потекла слюна. Взгляд лихорадочно заблестел, а выражение лица стало приторно-дебильным.

— Ведьма… — только и смог выдавить он. — Ты стала драконом? — нашёл он в себе силы немного собраться в кучу.

— Пока не совсем. Первого оборота не было, — беспечно покачала ножкой, накручивая локон на пальчик. — А где твой сыночек?