Оставляю вас подумать, подойдёт ли вам общество десяти мужланов и стоит ли оно вашей безопасности. Мы выдвигаемся через полчаса.

Мы дождались, пока он вернётся обратно на своё место и наклонились друг к другу, чтобы обсудить всё как можно тише:

— Если бы мы просто использовали магию, нам бы не понадобились эти странные типы! — возмутилась Мари, хотя она могла даже этого не произносить, всё и так было написано на её лице.

— Слушай, ну если ты так хочешь, давай просто продолжим путь сами. Если что-то пойдёт не так — пустим в ход магию.

Мари помолчала и ещё раз обернулась назад, окидывая взглядом всю неприятную компанию:

— Нет, я думаю, их общество неприятно, но идти с теми, кто знает дорогу, всё равно проще. Можно просто избавиться от их общества по пути, если станет совсем уж в тягость.

С тяжёлым сердцем через десять минут мы всё же подошли к островку беспокойства, а именно к столику мужчин. Обе скрестили руки, пытаясь защититься от пристального внимания:

— Мы готовы обговорить цену.

Мужчина, который прежде подходил к нам, довольно хмыкнул, допил своё пиво и встал из-за стола. Рукой он махнул нам, как бы предлагая следовать за ним на улицу. Когда дверь таверны закрылась позади нас он начал говорить:

— Дорога до Нордвиля займёт около недели, может чуть меньше, может чуть больше, зависит от погоды. Услуги десяти сопровожатых вышли бы вам в двести золотых, — Мари тихо присвистнула, как если бы эта цена хоть что-то значила бы для нас. Мужчина продолжил, — Но наши услуги будут стоить вам пятьсот золотых. Потому что, мы не просто сопровожатые. Мы витчхантеры.

Он посмотрел внимательно поочерёдно то на Мари, то на меня, изучая нашу реакцию:

— Что, не знаете, кто это такие?

— Охотники на ведьм? — попробовала уточнить я.

— Верно леди, правда, конечно мы не охотимся на них, как на зверя в лесу и уж точно не на каждую ведьму. Но и не только на ведьм. Лишь на тех, кто вне закона. Никто ведь не виноват в том, что он родился с какой-то силой? Но если он будет её контролировать и использовать её исключительно во благо, то никто его убивать и не станет, зачем? Иначе обстоят дела с теми, кто использовать её не может. Ну и мы, разумеется, устраняем таких личностей, ведь мы законные наёмники. Ну и конечно же, я бы мог скинуть вам цену, скажем, в сотню золотых, ведь мы всё равно двигаемся в сторону Нордвиля, но за это мне придётся попросить вас быть покладистыми.

— Пятьсот золотых, так пятьсот золотых, — сразу же ответила я.

Мужчина густо рассмеялся и двинулся к стойлу лошадей:

— Тогда давайте знакомиться. Моё имя Рэйвенор. Я командир той группы, что вы видели в зале. С остальными вы познакомитесь позднее.

Ни я, ни Мари не торопились называть свои имена и потому он добавил:

— Вы имена придумываете что ли? Ну, рыжая кажется Лилия.

— Камелия, — поправила я его нервно.

— Я знаю, хотел просто проверить, соврёшь ли, — он неприятно усмехнулся, от чего у меня пробежали мурашки по коже. Пытаясь защититься, я недовольно фыркнула на его заявления.

— Я Мари, — поспешила сказать подруга, боясь, что он и ей придумает какое-то имя.

— Вот и познакомились. Готовьте своих лошадей.

Мы заплатили половину золотых вперёд. Оставалось только надеяться, что у наших провожатых не будет вопросов о том, откуда у нас с собой столько денег. Как и предупреждал Рейвенор, уже через пятнадцать минут мы выдвинулись в путь. Дорога не сильно отличалась от той, по которой мы шли день назад, хотя я всё ещё была очень впечатлена окружающими снежными пейзажами.

По-началу мы ехали молча, по всей видимости охотники не знали, как вести себя в нашем присутствии, но через время начали между собой тихие разговоры, которые постепенно становились всё громче. Кто-то травил байки из жизни, как правило о том, кто и как весело напивался в последний раз или же рассказывал о том, кто с какой женщиной спал в последнее время. Очень быстро мы с Мари перестали их слушать и полностью погрузились в свои мысли. В середине дня перед нами на дорогу выскочила лисица. Я впервые видела в дикой природе лису, да ещё и так близко, что буквально задержала дыхание. Она выскочила на середину дороги и на секунду замерла, рассматривая нас. Её шёрстка распушилась от мороза, а на носу таял снег.

— Хоть какое-то веселье в этом проклятом лесу, — послышалось позади и я услышала звук натягиваемой тетевы. Я молниеносно среагировала и повернула лошадь поперёк, закрывая собой лисицу. Теперь я могла отчётливо видеть испуганные глаза Мари позади и бородатого мужчину, готового выпустить стрелу.

— Чтоб тебя! — крикнул он, — Уйди с дороги!

Я крепко сжала поводья и упёрлась злым взглядом в охотника.

— Ульрик, — рявкнул Рейвенор, — Тебе новая муфта понадобилась что ли? Не видишь, девкам зверушку жалко. Найди другое время для таких забав.

Мужчина медленно опустил лук. Из-за бороды я плохо видела его лица и не могла прочитать эмоций, но голос его прозвучал насмешливо:

— Я забыл, что с нами путешествуют бабы, они так тихо вели себя всё это время, что легко не заметить.

Я перевела взгляд на Мари, она благодарно улыбалась мне. Когда я обернулась обратно на лисицу, то её уже не было. Мы продолжили дорогу дальше. Мне не хотелось слушать разговоры витчхантеров и уж тем более ощущать их недовольные взгляды, потому я немного откололась от группы и выехала вперёд. Через время я поняла, что со мной рядом едет Мари.

— Мужчины бывают и такими, верно ведь? — тихо усмехнулась подруга. Я пожала плечами. На самом деле, после Виктора их поведение едва ли удивляло меня, в то время, как с Мари он общался всегда чуть иначе, а потому возможно для неё подобное поведение было чуть менее привычным. Ребёнком она была окружена только теми, кто общался с Рене, а потому её представление о мужчинах строилось как правило исключительно по Маркусу, который с возрастом стал куда более миролюбивым, нежели я смогла запомнить его по детству. В королевстве её отца вряд ли кто-то смел общаться с ней неподобающе, и потому, хотя она и смогла легко и смело ответить Рейвенору в таверне, постоянное нахождение с людьми вроде него могло быть слишком тяжёлым испытанием. Что тут можно сказать, мне самой было не по душе их присутствие, но опыт колледжа помогал мне абстрагироваться, закрыться в себе и игнорировать любые колкости, пока они