– Опять, кроме твоих отпечатков, ни хрена не найдем! – ругнулся Клотов. Он воздержался от более резких замечаний, поскольку в комнате были посторонние. – Возьми на кухне тряпку и протри сейф, пока эксперты не приехали.

Плюев вскочил на ноги и бросился в кухню.

– Сержант, – крикнул ему вдогонку майор и печально вздохнул. – Я пошутил. Ну, раз ты уже на кухне, захвати понятым два стула.

Плюев быстро принес две табуретки и усадил женщин у входа в комнату.

– Иди к соседям и запиши все, что они знают, – сказал Клотов. – Когда видели хозяина в последний раз? Кто подозрительный вертелся в подъезде? Словом, все, что они вспомнят.

– Слушаюсь, – отчеканил Плюев.

– Да, кстати, – заметил Клотов, желая избавиться от чересчур расторопного новичка. – Опроси все квартиры, в том числе и в соседних подъездах.

Плюев пошел исполнять.

Майор, не спеша, осмотрел место происшествия.

Старушки сидели тихо. Им очень хотелось пошептаться, но строгий вид милиционера не располагал к болтовне.

«Наверное, в сейфе ничего не нашли, раз перевернули все вверх дном», – решил Клотов.

Взломанный сейф китайского производства оказался допотопным и ненадежным. Открыть его, по всей видимости, было проще, чем входную дверь. По долгу службы майору уже приходилось сталкиваться с бутафорскими сейфами китайской фабрики «Хэй Лунь».

Клотова что-то заинтересовало. Он тщательно осмотрел комнату, поговорил с понятыми и вышел на лестничную площадку, где Плюев записывал показания соседок.

Задав женщинам несколько вопросов, майор сосредоточенно нахмурил лоб и вернулся в квартиру. Тривиальная кража показалась ему очень интересной.

Повторно исследовав место погрома, Клотов сел в кресло и закурил сигарету. На полу рядом с креслом валялась перевернутая пепельница. Майор осторожно поднял ее и поставил рядом с собой на журнальный столик.

Он решил дождаться эксперта, но первым появился хозяин квартиры.

Со вкусом одетый мужчина вбежал в прихожую и, не снимая обуви, прошел в комнату. Увидев взломанный сейф, он нервно затрясся.

– Баксы! – простонал незнакомец и схватился за голову.

Лицо хозяина квартиры исказила гримаса отчаяния. Глаза понятых заискрились и расширились от любопытства.

– Вы кто? – не очень вежливо спросил Клотов и положил дымящуюся сигарету в пепельницу.

– Евгений Львович Мельников, – представился хозяин.

Евгений Львович был бизнесменом из числа бывших комсомольских лидеров. В последнее время он занимался выловом морских ежей и продажей их деликатесной икры в Японию. Мельников был очень бережлив, поэтому непрактичные люди называли его «скупердяем». Больше всего Евгению Львовичу нравилось в его бизнесе то, что у морских ежей не надо было икру покупать.

– Вам надо осмотреться и сказать, что пропало, – попросил майор и встал с кресла.

– Конечно, – согласился убитый горем бизнесмен и подошел к буфету, стоящему между телевизионной тумбой и бельевым шкафом.

Достав из кармана связку ключей, Мельников открыл одну из дверок буфета, за которой находился зеркальный бар с бутылками и рюмками. Выбрав пятидесятиграммовую рюмку, он налил себе дорогого коньяка, одним махом его выпил и сел в освободившееся кресло.

– Не желаете коньяка? – поздновато спросил он милиционера и спрятал ключ от бара в карман пиджака.

– Спасибо, я на работе, – отказался Клотов, разглядывая несимпатичное лицо Евгения Львовича. – Что было в сейфе?

– Деньги, – ответил хозяин. – Много денег.

– Сколько?

– Сто восемьдесят тысяч долларов, – сказал Мельников, несколько оправившись от потрясения.

Майор удивленно вскинул брови.

– Ваши собственные или фирмы?

– Мои и моих партнеров, – помешкав, ответил Евгений Львович. – Я думал, что деньги здесь в безопасности. Никто не знает об этой квартире.

– Даже жена?

Мельников вздрогнул.

– Мы можем поговорить наедине? – спросил он.

– Пожалуйста. Давайте пройдем на кухню, – предложил Клотов.

Майор и потерпевший вышли из комнаты, чем очень расстроили понятых, которым в качестве компенсации представилась возможность почесать языками.

На кухне Мельников настойчиво обратился к Клотову:

– Майор, вы, надеюсь, понимаете, что моей жене незачем знать об этой квартире. Я прошу не сообщать ей о случившемся.

– А что, по-вашему, случилось? – спросил Клотов.

– Как что? – удивился Евгений Львович. – Меня обокрали!

Поведение майора показалось потерпевшему странным.

– Давно деньги здесь?

– С сегодняшнего утра. Наверно, за мной следили, – предположил Мельников. – Майор, вы должны найти эти деньги, иначе с меня снимут голову.

Клотов изобразил на лице сочувствие.

– А что пропало кроме денег?

Евгений Львович рассеянно взглянул по сторонам.

– Трудно сказать. Здесь – как будто ничего, а в той комнате – нет антикварной вазы, очень дорогой. А что еще?.. Разве это имеет значение, когда украли сто восемьдесят тысяч?!

– Вы правы.

– Майор, я прошу, найдите деньги, я хорошо заплачу!

– Девяносто тысяч? – нагловато спросил Клотов и улыбнулся.

– Чего?

Мельников изумленно посмотрел на майора.

– Простите, – извинился Клотов. – Я понимаю ваше положение, но вы должны знать, что будете одним из подозреваемых.

– Я?! – возмутился Евгений Львович. – Зачем мне у себя красть?!

Майор пожал плечами.

– Почему у себя? Большая часть денег, полагаю, принадлежала вашим партнерам. Вы могли промотать эти деньги или присвоить.

– Не надо хамить, майор, – повысил голос Мельников.

Клотов безмятежно улыбнулся.

– Это не хамство, – сказал он, – а одна из рабочих версий, причем главная.

– Почему же главная? – спросил Евгений Львович и недружелюбно посмотрел на оперуполномоченного.

У Клотова был свой метод допроса подозреваемых. Долгие интеллектуальные беседы и поиск противоречий были для него слишком утомительны и скучны. Только на протоколы допросов уходит половина рабочего времени. Он предпочитал психологический натиск. В такие напряженные минуты лицо собеседника могло рассказать, врет человек или нет. Майор внимательно следил за мимикой, тембром голоса и другими важными, но малозаметными деталями. Как правило, лжец разоблачал себя сам.

– Есть факты, которые указывают на вас, – начал атаку Клотов. – Например, замок открыт ключом.