– Еще, ваша милость.

Сидели мы хорошо, и я продолжил:

Потом я разошелся и пел все куплеты, что помнил, а тройка собутыльников в конце подхватывала и подпевала последнюю строчку.

В трактире мы и заночевали.

Утром отправились в поместье. Я отдохнувший, а приятели хмурые и помятые от чрезмерного употребления местного пива. Самое интересное, у них не было заклинания от похмелья. Сжалившись над друзьями, я отдал им фиал с «живой водой».

– Это что? – подозрительно спросил Верил, он был почти доктор и с сомнением держал бутылку в руках, не решаясь применить зелье.

– Это «похмелин», – на ходу придумал я название.

Штоф, который знал меня лучше, отобрал флакон и выдул половину. Через несколько рисок его лицо разгладилось и приобрело блаженное выражение. Боясь, что Штоф выпьет остальное, Верил жадно присосался к бутылке. Дальше они шли значительно повеселевшие и во все горло распевали мои сочинения. Далеко по округе разносилось их слитное разухабистое «опа…»

Встречал нас опять Овор. Серьезный и молчаливый. Он внимательно рассматривал ров, который мы соорудили с малышом-элементалем.

– Твоя работа? – спросил он и, дождавшись подтверждающего кивка, сухо сказал: – Пошли, разговор есть.

Внутри усадьбы были видны следы огненных взрывов, у самых ворот лежали тела убитых. Их было много, больше десятка.

– Что произошло, Овор? – спросил я, присаживаясь перед одним из убитых. Он был одет в лохмотья, но при поясе, какой носят дружинники, и оружие, которое лежало рядом, было довольно хорошим и справным.

– Это не бандиты, – высказал я свое мнение.

– Не бандиты, сынок, это дружинники префекта. – Он показал на еще одного убитого, с разбитыми губами.

– Сержант из охраны тракта у постоялого двора Руха, – вспомнил я.

– Он самый, Дар. За нами следили, и как только наемники ушли, совершили нападение. Здесь двадцать один труп. И думаю, разведчика среди них нет. Скорее всего, он уже докладывает Шарду, что нападение провалилось.

Штоф и Верил во все глаза смотрели на убитых.

– Где наемники? – спросил я.

– Живы, но сильно ранены. Помогли Лианора и Вирона, не дали спалить усадьбу. Сейчас занимаются ранеными.

Мне нужно было осмыслить ситуацию, которая сложилась после нападения солдат префекта. Прежде всего я начал более отчетливо осознавать уязвимость оборонительных действий. Сегодня ночью все могло сложиться иначе, если бы не решительность привезенной мною дворфы и активные действия Вероны.

– Верил, иди помоги девушкам, – сказал я. – А ты, Штоф, выйди и посмотри снаружи, был ли разведчик. Потом доложишь.

– Пошли, дядька, покумекаем, – позвал я Овора.

– Что будем делать? – Он удивленно посмотрел на меня.

– Думать будем, вот что!

Для нас существенным оставался вопрос: что мог придумать в этой ситуации барон? Первое, что пришло мне в голову: он может затаиться. Но это позиция слабая. Мы можем предъявить трупы и обвинить Шарду в нападении. Он может обвинить сержанта и солдат дезертирами. Но это ущерб ему как префекту. Могут отобрать должность. Желающих на доходное место много. Тогда что?

– Овор, что бы ты сделал на месте Шарду? – спросил я его. Дядька был более опытен в местных реалиях.

– Усилил бы оборону замка и отправил наместнику послание, в котором обвинил бы нас в организации разбоя и подкупе его солдат. Потом дождался бы приказа на арест.

– Да, – согласно покивал я, – скорее всего, так он и будет действовать. Пока разведчик поймет, в чем дело, доберется до барона, тот обдумает свои шаги – уйдет немало времени. Потом подготовка послания, выбор курьера… Думаю, он еще не успел ничего предпринять, – размышлял я вслух. – Овор, прикажи седлать лигирийских коней мне и Вироне.

Я знал, что надо делать, и действовал без промедления.

Уж до глубокого утра просидел, наблюдая за поместьем. Сначала все происходило, как и запланировал Урам. Отряд, разбитый на три группы, тихо приблизился к ограждению и стал перелезать через него, потом начались взрывы в трех разных местах внутри ограды и крики раненых. Шум то усиливался, то ослабевал, потом стал затухать. В конце концов в поместье наступила тишина. Уж не мог разобраться, чем закончилось сражение. Уйти без необходимой информации он тоже не мог, поэтому остался и стал ждать дальнейших событий. Он видел, как вышел лигириец, осмотрел ров, как пришли трое его гостей. Поняв, что захват поместья провалился, он не стал выяснять, что стало с отрядом, скорее всего, Урам все-таки напоролся на мага. Уж сел на коня и поспешил в замок.

Второй слой Инферно

Отряд поднялся на перевал, там была площадка, давно облюбованная проходящими караванами под стоянку. Прокс огляделся: удобное место для ночевки и для обороны. Остается открытым подход только с одной стороны.

– Сурна, отправишь одну тень вон туда. – Он показал рукой на выступ скалы, откуда хорошо просматривалась территория на много лаг вокруг.

К ним подошел старший краур.

– В этом нет нужды, хуман, сюда приходят окрестные племена. Они как увидят караван, так сразу же появляются для получения подарков. Караванщик их одаривает, и они уходят. Хищники бродят дальше в горах. Местные племена их здорово повывели.

– Хорошо, – согласился Прокс. – Сурна, отбой, готовим лагерь и ужин.

Несмотря на слова носильщика, Листи окружила лагерь сигнальной сетью и на дороге, ведущей к лагерю, поставила заклинание «топь», которое должно было сработать при ее желании. Воины растягивали палатки, ведьмы дожаривали мясо червя. В лагерь постепенно приходили тишина и покой. Площадку освещал настоящий костер из сухих веток и дров, сенгуры с благоговением смотрели на живой, играющий отблесками огонь. Сигнальная сеть выдала тревожный звонок.

– К нам кто-то идет, – предупредила Листи.

– Всем быть в готовности, но оставаться на местах, – тихо отдал приказ Алеш.

Из темноты на свет костра вышли три всадника на необычных животных. Это были большие птицы с высокими жилистыми ногами и длинной шеей, на конце которой торчала большая голова с крепким изогнутым клювом. Всадники шагом приблизились к костру, и стало видно, что это еще одна разновидность демонов. Они были покрыты шерстью, с тонкими рожками на голове, но лица имели почти человеческие, узкие, с жидкой бородкой. Из одежды только грубые кожаные штаны да широкие ремни, опоясывающие торс, покрытый серой короткой шерстью. В руках они держали копья с костяными наконечниками.