сентябре 1964 года, сенаторы Джэвитс и Хамфри впервые сообщили мне о создании новой компании — «Атлантическое развитие Латинской Америки», или, сокращенно, «Адела».

* * *

История ее была историей успеха. Основная новизна компании «Адела» состояла в ее корпоративной структуре и статусе коллективного предприятия. Ее капитал был мозаикой относительно небольших взносов множества крупнейших промышленных и финансовых компаний, которые представляли различные секторы экономики и разные страны — главным образом Западную Европу, Соединенные Штаты, Канаду и Японию, к которым позднее присоединилась и сама Латинская Америка. Все акционеры могли на равных правах участвовать в делах компании, никак не ограничивая при этом своей основной деятельности, даже в том случае, если они оказывались конкурирующими. «Адела» должна была символизировать их общую заинтересованность в улучшении дел в Латинской Америке, которые были близки к их собственным, но развитие которых не хотела в одиночку поддерживать никакая местная группа или иностранная компания.

Другой новой отличительной чертой компании «Адела» была ее общественная целенаправленность. Хотя здоровая ориентация на прибыль и серьезный деловой прагматизм были, естественно, присущи ей, как и всякому частному предприятию, это сочеталось с сознанием международной и социальной ответственности, которое с самого начала составляло основную цель создания компании. Любые капиталовложения компании, будь то создание новых или расширение старых предприятий, должны были делаться в строгом соответствии с национальными планами и политикой страны-хозяина. И поскольку средства ее были относительно невелики, «Адела» должна была быть чрезвычайно осторожной в выборе направлений деятельности, концентрируя ее главным образом на проектах, которым отдавался приоритет в национальных планах развития. Более того, чтобы стимулировать заинтересованность местных компаний, «Адела» должна была, как правило, иметь минимальную долю в капитале каждой из компаний, оказывая при этом техническую помощь, а также услуги по планированию и организации управления.

Ясно, что это было нечто абсолютно новое. И на первых порах нам не так-то легко было добиться признания твердолобых бизнесменов, не желавших принимать нас всерьез. Больше года ушло у меня на налаживание контактов в различных странах четырех континентов. Не легче было и совместить достижение двух целей, одна из которых была направлена на стимулирование социально-экономического прогресса, другая — на получение прибыли. К счастью, компании «Адела» удалось преуспеть и в том и в другом. Легко плавая по бурным волнам политических и экономических трудностей, присущих многим районам Латинской Америки, «Адела» была очень скоро признана как одна из наиболее преуспевающих международных компаний, занимающихся финансированием и развитием.

Как и планировалось, «Адела» оказалась более «многонациональной», чем любое другое предприятие. Чтобы избежать давления со стороны какого бы то ни было правительства, она была зарегистрирована в Люксембурге — стране, которая придерживается политики невмешательства в такие вопросы. Ее акционерами были более 230 крупных корпораций и финансовых учреждений из 23 стран. Капитал ее был достаточно равномерно распределен между ними и возрастал по мере того, как к ней присоединялись все новые и новые компании. Ни одна из групп акционеров не имела в компании решающего влияния. Чтобы показать свою поддержку принципов компании «Адела», акционеры решили делегировать в члены правления компании ведущих представителей администрации своих фирм — список, достойный Готского альманаха большого бизнеса. В то же время очень большими полномочиями было наделено и исполнительное руководство компании, которое было действительно многонационально и децентрализовано за счет разбросанности по всему континенту региональных отделений, обладающих значительной автономией и хорошо знающих специфику местных условий.

Одно из важнейших требований, которое с самого начала предъявлялось к деятельности «Аделы», заключалось в том, чтобы она играла роль катализатора и свой собственный капитал использовала главным образом как усилитель. Капитал этот был относительно невелик, он составлял всего лишь 60 миллионов долларов. Несмотря на это, за десять лет «Адела» приняла непосредственное участие в создании и развитии нескольких сотен предприятий, представляющих широкий спектр различных секторов экономики, включая промышленность, сельское хозяйство, торговлю и туризм, потребовавших два миллиарда долларов новых инвестиций и создавших более 250 тысяч новых рабочих мест. Кроме того, по утверждению руководства компании, косвенные результаты ее деятельности на территории Латинской Америки увеличили ее вклад в развитие региона приблизительно еще на шесть миллиардов долларов.

* * *

Занимаясь долгие годы руководством большими предприятиями, я постепенно пришел к тому, что на первый взгляд может показаться отчасти внутренне противоречивым трюизмом. Дело в том, что транснациональные предприятия сейчас неизбежны и необходимы и в то же время в своей нынешней форме «многонациональные компании» становятся все более и более неприемлемыми. Эта загадка куда сложнее той, которая привела к созданию «Аделы», и решение ее требует более глубоких, смелых и творческих раздумий. Однако если свести ее к простейшему выражению, то, мне кажется, вполне возможно проследить путь, ведущий к жизнеспособным, применимым на практике решениям.

Прежде всего необходимо выяснить некоторые недоразумения. Для начала нелишне напомнить, что вопреки широко распространенному мнению, деятельность во многих странах вовсе не обязательно является исключительной привилегией частного бизнеса. Сейчас уже существует достаточно много государственных или смешанных многонациональных корпораций. В качестве примеров можно привести нефтяные компании многих стран, из которых, наверно, наиболее широко известны все основные итальянские и почти все французские банки, а также фирмы «Рено», «Альфа Ромео», «Бритиш Лейланд», «Фольксваген» и многие другие компании, обычно называемые многонациональными, хотя они определенно не могут быть отнесены к сфере частного предпринимательства. Полный список многонациональных организаций, не принадлежащих к частному бизнесу, мог бы представить весьма интересное чтение.

Завтра появятся многонациональные корпорации и в странах, располагающих излишками нефти. Будет вполне логично, если их инвестиционные банки или предприятия используют накопившиеся у них запасы нефтедолларов для того, чтобы диверсифицировать свою деятельность и вклады в международных масштабах. К тому времени некоторые из этих банков и предприятий уже нельзя будет считать частными, во всяком случае в привычном смысле слова.

Так или иначе вполне очевидно, что термин «многонациональный» по сути своей неверен, более того, он часто вводит в заблуждение. Проведено много дискуссий и аналитических изысканий по поводу того, какую компанию следует считать многонациональной. Ведь любая корпоративная единица по определению имеет определенную национальную принадлежность, совпадающую с национальностью юридического лица той страны, где она зарегистрирована. Такие компании, как «Дженерал моторс», «СКФ», «Сименс», «Фиат», «Оливетти», «Рон Пуленк», «Алкан», «Нестле», «Хитати», «Тойота», «Чейз Манхэттен Бэнк», «Ройал Бэнк оф Канада» и др., — хотя их и считают обычно многонациональными — на самом деле представляют собой национальные компании и банки, имеющие обширные деловые операции за рубежом. И тот факт, что эти операции обычно осуществляются через посредство дочерних предприятий, обосновавшихся в тех странах, где протекает эта деятельность, имеет