— Ты прав.

Друг глубоко задумался, после чего протянул мне серебряную карточку.

— Отдаешь его мне?

— Я не знаю, кого сюда вписать. Да и не уверен, что хочу. Лучше мочить врагов в честном бою, один на один. А не так. Простой росчерк пера — и всё.

— Что ж, пускай полежит тогда у меня. А если понадобится — дай знать.

Я принял лакированную карточку и искренне улыбнулся.

Все-таки Герман всегда оставался собой. Добрым, отходчивым, честным. Человеком, чей благородный характер никоим образом не мог ассоциироваться с предательством и подлостью.

Настоящий друг. Такой, что и спину прикроет, и обойму подаст.

«Надо бы подготовить для него сюрприз, — решил я. — Что-нибудь подарить и устроить день отдыха. С шашлыками, алкоголем и дружескими беседами у костра».

Мы прошли через дорогу и завернули за угол. Вышли на финишную прямую.

— Парни, глядите! — Мозес указал на штаб-квартиру Небесного Доминиона. — На них словно астероид упал!

— Так по новостям же показывали. Ты чем слушал? — отозвался Локо. — После того случая на болотах Система перенесла всех проклятых монстров прямо в их здание. Включая гидру.

— Да помню я. Просто одно — увидеть по телеку, и совсем другое — любоваться вживую.

— Согласен, — кивнул я.

Зрелище действительно было великолепным. Оплетающие штаб-квартиру строительные леса, торчащие огрызки башен, потрескавшиеся стены и вдребезги раскуроченные главные ворота.

Про многочисленные пристройки, оранжереи и сад говорить не стоит. От них мало что осталось. Сплошные рытвины, изъеденные кислотой растения и обломки статуй. Как и валяющиеся повсюду груды мусора.

Почему их до сих пор не убрали — вопрос. Видимо решили начать с главного здания. Хотя, конечно, мне было плевать. Будь моя воля, я бы сбросил на них кое-что посерьезнее. Заставил бы умыться собственной кровью. За облаву и те «фермы», что они соорудили в разных уголках света.

— Так, внимание. Полторы сотни метров. На двенадцать часов.

— Ох, ё-маё…

Герман первым заметил источник опасности: делегацию Небесного Доминиона, направляющуюся в нашу сторону. Сотня «человек», включая Фройлина с его бандой и самого Эрдамона Белара в окружении десятков телохранителей. Каждый от семисотого уровня и выше.

— Господа, даже не думайте, — тихо произнес Глас. — У меня тоже чешутся руки и потеют ладошки, однако хочу напомнить, что наша главная цель — не они. Нападем — и вся наша операция отправится коту под хвост.

— Да, понятное дело… — ответил танк. — Просто… блин, когда нам еще представится такая возможность? Они ведь как на ладони.

По правде говоря, даже мне захотелось достать револьвер и выстрелить каждому в морду. После чего пройтись по их глоткам кинжалом Питоху. И будь что будет.

— Вот только каждый из них «заряжен» не хуже Аполло. Артефакты, реликты, защитные чары и татуировки с рунами. Аж мерцают в моём спектре как новогодние елки. Поэтому нет, дружище, просто доверься шаманскому чутью дяди Эстира. Это будет плохое решение. Причем плохое во всех отношениях. Сегодня мы точно не сдюжим. Помрем, даже не успев никого ранить. Однако! — Глас поднял палец вверх, параллельно осветив каждого из нас лучезарной улыбкой. — Сия встреча станет началом. Отправной точкой для моего репортажа.

Шаман вытащил небольшое зеркальце и, не дожидаясь ответа, включил запись видео.

— И я вас снова категорически приветствую, мои дорогие котята, щеночки и курочки, — начал он. — Уверен, вас беспокоят два вопроса: что за уродливый мужик копирует поведение его высочества и почему он обращается к своей аудитории посредством богомерзкого сюсюканья? Отвечаю: моя отвратительная рожа — это камуфляж. Оборотное зелье и надежная маскировка, предназначенная для безопасного пребывания в стане врага. Ведь если присмотреться внимательнее, то вы с удивлением обнаружите, что прямо сейчас мы находимся на улице Кланов. И не абы где, а возле здания штаб-квартиры Небесного Доминиона. Гадких писюков, днем и ночью творящих уголовно наказуемые непотребства, — Глас покрутил головой, демонстрируя зрителям окружающую обстановку. — Второе: звериные клички. С этим чуть посложнее. Дело в том, что так или иначе все мы с вами животные. Кто-то зайка, кто-то кошечка, кто-то бегемот… — Эстир кивнул шагающей навстречу тетке. — Но есть и другие. Такие, как Эрдамон Белар. Кто он, спросите вы? Волк? Тигр? Быть может, лев? А вот и нет. Наш остроухий фашист — утенок. Точнее — «человек», страдающий одноименным синдромом.

Тем временем мы продолжали шагать дальше по улице. Навстречу делегации Доминиона, до которой навскидку оставалось метров семьдесят.

— Теперь поясняю для тех, кто не понял. Синдром утенка — это такое психологическое явление, при котором человек, сталкиваясь с новой для себя областью, воспринимает первый встреченный им объект как самый лучший и самый правильный, — улыбнулся Глас. — Уверен, вы часто можете наблюдать подобное в повседневной жизни. Особенно этим любят грешить старики. Ностальгируют о «той самой» колбасе или о дешевом мороженом из далекого детства, наивно полагая, что то была вершина гастрономического мастерства. Без конца повторяют, мол, раньше было лучше и так далее. Вполне безобидно, как по мне. Однако безобидно оно ровно до тех пор, пока не находит свое отражение в большой политике. И вот тут как раз-таки и начинается самое интересное. Неприятие новых рас, острое сопротивление любым изменениям, ультраконсерватизм и прочая хрень. А ведь это неправильно, — шаман спрятался Герману за спину и убрал в карман зеркальце. — Мир не стоит на месте, дорогие друзья. И чтобы продолжать оставаться его частью, необходимо быть открытым. Приветствовать новое, — Эстир выдержал небольшую паузу. — Ну вот закрылись вы. И что в итоге? Неврозы, несварения, семейные конфликты, ангедония, моральные блуждания, распад личности и суицид. Оно вам надо? Уверен, что нет. И даже бесноватый дедуля со мной согласится. Я прав?

На последней фразе Глас поклонился проходящему мимо Эрдамону, за что получил в ответ короткий кивок.

— Вот видите. Судя по всему, его Альцгеймер временно отступил… — произнес шаман минуту спустя. — Хотя признаю: всего на мгновение, но я испугался.

— Испугался он… — проворчал Мозес. — Ты бы хоть предупредил, что будешь обращаться к Белару. Я чуть не обосрался от страха. До сих пор сердце колотится.

— И не ты один, — отозвался Герман. — Дурацкий поступок. Хоть и смешной.

— Вообще-то, это была весьма тонкая насмешка в лицо врагу. Гарантирую, после выхода репортажа Эрдамон оценит.

— Если