Она любит меня…

Хрень! Выкинуть это из головы немедленно! Я яростно смял лист бумаги и зашвырнул его в мусорное ведро. Раздражённо посмотрел на кондиционер, гонявший ледяной воздух. Но он гонял его без толку – ледяные струи не охлаждали мой пыл ни капли.

С момента признания Грейс прошла неделя. Но её слова о любви горели на сердце, как клеймо! И мне очень-очень непросто не думать о ней. Не желать близости с ней невозможно. И я, как законченный вуайерист, пересматривал записи с камер видеонаблюдения в своём доме, разглядывая девчонку.

Грейс как десерт, а я – больной сахарным диабетом, очень больной. Всего от одной дозы её сладости мне может сорвать башню.

Поэтому я держался. Старался держаться. Я появлялся дома очень поздно и уезжал очень рано. Сталкивался с Грейс лишь изредка, чаще в стенах своего офиса. Облизывался на её задницу, обтянутую юбкой. Мой непослушный бесёнок и упрямица не послушала меня и продолжала носить строгую, но подчёркнуто сексуальную, дерзкую, манящую одежду. Я приказал ей передвигаться только на такси. И это единственное, на что она согласилась почти сразу же.

Я рано обрадовался её смирению, увидев текст сообщения от неё через минуты две или три: «Ты заставляешь меня ездить на такси, потому что ревнуешь! Взгляды других мужчин не должны касаться меня. Ты считаешь меня своей девочкой, да? Непослушной девочкой с грязными мыслями о тебе, папочка-Джейдан!»

Да, чёрт побери, это так! Меня сильно клинит, когда я думаю, что кто-то, кроме меня, смотрит на красавицу и мысленно имеет. Не может не хотеть этого! Я и сам, как повёрнутый, воображал порнофильм в своей голове с её участием.

Грейс сказала, что любит меня. Я давно не слышал слов о любви. Меня боялись, ненавидели, проклинали, обожали и хотели. Но ни одна женщина не говорила мне о любви.

На минуту мне стало дико смешно! В моей постели бывали только шлюхи с тех пор, как я стал ублюдком по кличке «B.O.S.S.». Не от проститутки же ждать заверений в любви?!

От слов Грейс мне невыносимо приятно. Всё тело омывало жаркими волнами. Я хотел бы услышать её «люблю» ещё и ещё, когда она была бы подо мной мокрая и лоснящаяся от пота, обнажённая… И она, попроси я её об этом, отдаст себя и будет повторять «люблю» неисчислимое количество раз.

Но я… не стану просить. Не потому, что не привык просить.

Я не знаю, кого она любит. Мне кажется, что Грейс любит того, кем я не являюсь на самом деле. Кого любит Грейс? Маску Джейдана Ламберте! Не меня…

Вряд ли Грейс понравился бы парень вроде меня, играющий по другую сторону баррикад. Но Ламберте – другое дело. Богатый, влиятельный, опасный, с загадочным прошлым. Твою мать! Звучит, как реклама плохого парня! А все хорошие девочки без ума от плохих парней.

Я испортил хорошую девочку Грейс и сделал её зависимой от Джейдана Ламберте.

Джейдан Ламберте… Это имя я уже ненавижу всей своей душой. Мне иногда в голову приходит дикая мысль – рассказать Грейс правду и посмотреть в её глаза. Пристально, не отводя взгляда. Мне хотелось бы понять и увидеть – как она воспримет ее? Осталась бы она верна своим словами или… разочаровалась во мне?

Скорее всего, второе, тупой ты кусок дерьма! Думаешь, ей нужен кто-то вроде тебя: взрослый мужчина, безымянный агент, отвратительный семьянин?

Я не виделся со своей настоящей семьёй уже очень-очень долго.

Вздохнув, посмотрел на календарь. Ещё слишком рано для телефонного звонка. Но я не выдержал. На меня навалилось столько всего, что захотелось услышать голос родного человека. Достал зашифрованный телефон и набрал номер Мелинды.

Она ответила почти сразу же.

– Сегодня не второй четверг нового месяца, Джейдан.

– Знаю, – усмехнулся. – Как вы поживаете, девочки?

– Неплохо. Но могло быть и лучше. Как скоро всё закончится, Джейдан?…

Как скоро всё закончится?

Я не смог ответить на этот вопрос Мелинде. Мне и самому хотелось бы знать, когда я смогу вздохнуть с облегчением. Правда в том, что с облегчением я не смогу вздохнуть никогда. Мне придётся быть настороже постоянно. Потом меня, скорее всего, переведут в другое отделение.

Внезапно мне захотелось подать в отставку после выполнения задания. Подписать согласие о неразглашении и хранении секретных данных. Мне тридцать шесть лет, а я и не жил толком. Не наслаждался тем, что по-настоящему дорого мне.

Я опять рассмеялся, представив личико Грейс, когда она услышала бы мои представления об идеальном вечере.

Твою мать.

Никакой остросюжетной романтики с привкусом перца чили – просто тихая заводь озера, нагретое солнцем дерево лодки под моей ладонью, эхо голосов родных…

Я выругался. Я так и не завершил начатую лодку. Похоже, я преуспел во всём, кроме того, что касается приятных сердцу вещей.

Так, приятель, пора заканчивать с самокопанием. В противном случае я превращаюсь в унылую старую рухлядь, постоянно ноющую на жизнь.

Зазвонил телефон. Я ответил на звонок Фрэнка.

– Босс?

– Да, Фрэнк. Тебе есть чем меня обрадовать? Прижали пекаря? – спросил, резко переключаясь на режим плохого парня.

– Да. Семейка Роот теперь подумает, прежде чем так не смешно шутить, – хохотнул Фрэнк.

– Как прошло?

– Пекарня не сможет функционировать в ближайшее время, – уклончиво ответил Фрэнк. – Телевизионщики прибыли на место пожара. Причина возгорания, по словам служб спасателей, нарушение техники безопасности, применение пожароопасных веществ при строительстве…

– Подмазали кому надо?

– Разумеется. Семейка Роот прижала свой хвост.

– Отлично! – сказал я и собирался попрощаться.

– Это ещё не всё, – внезапно сказал Фрэнк. – Ходят слухи, что твой кореш появился в городе.

Я напрягся, но спросил равнодушно:

– Какой?

– Стив Браммс, но все знают его по кличке «Рейнджер».

– И что с того?

– Он треплется, что вы многое вместе пережили.

– Допустим.

– Поручишься ли ты за него сейчас? Парень очень дерзкий…

Я усмехнулся.

– Я не ручаюсь ни за него, ни за кого-нибудь другого. Прежде мне нужно поговорить с человеком. Хотя раз он сам не появился у меня, то мне с ним не по пути.

– Понял, – сказал Фрэнк. – Скажу своим парням, чтобы были настороже.

– Не помешает.

Я отключился. Перебирал в голове сотни имён. Но почему-то не мог вспомнить Стива Браммса среди тех, о ком рассказывал покойный подельник Мак-Миллана. Я мог бы договориться о встрече с одним из продажных копов, чтобы нарыть сведения на Стив, но если Мак-Миллан был знаком с Браммсом на самом деле, это вызвало бы подозрения.