губами губ Садыкова.

Совсем чуть-чуть.

Ощущая под губами пряно-сладкий вкус. Целую немного сильнее.

Чувствую горячий язык, который деликатно проникает в мой рот. Так не вовремя вспоминаю, что Фаиз так никогда не целовал меня. Клевал в губы, а потом — наваливался…

Тело мгновенно отдает испуганной дрожью.

— Диляра, — выдыхает Руслан. Обнимает за плечи. — Напугал тебя? Прости.

— Не напугал, — сглатываю, — это все воспоминания. Ты меня прости, что все испортила.

Утыкаюсь лбом в его колючую щеку. Садыков успокаивающе скользит ладонью по моим волосам.

— Ничего ты не испортила, — добавляет он. — Чай пойдем пить?

— Пойдем, — улыбаюсь.

Веду рукой по правому боку Руслана. Ощущаю под своей ладонью его сильное тело, скрытое под рубашкой.

От него исходит тепло, от которого я будто пьянею.

— Переоденешься? — шепчу.

— Да, — хрипло отвечает Руслан.

Его пальцы начинают расстегивать рубашку.

Стою, не в силах отойти в сторону.

Хочу увидеть обнаженный торс мужа. Дотронуться до него и найти подтверждение, что это — безопасно.

Просто дотронуться.

Руслан сам делает шаг назад, лишь для того, чтобы в процессе снимания рубашки, не задеть меня.

Садыков бросает рубашку на кровать.

Взгляд мой скользит по широким плечам мужа, по мускулистым рукам, идеальным кубикам пресса и темным волоскам, покрывающим грудь, живот Руслана.

Он такой… Мощный и привлекательный.

Настоящий мужик в самом лучшем смысле этого слова.

— Руслан, — сдавленно обращаюсь к нему. Устремляю взор на его сосредоточенное лицо.

— Можно я прикоснусь к тебе? — краснея с головы до ног, тихо шепчу.

Странная улыбка — смесь нежности и голода — изгибает губы Садыкова.

— Можно, — глубоким бархатным голосом отвечает он и делает шаг ко мне.

Затаив дыхание, протягиваю руку.

Она зависает в воздухе.

Чувство такое, будто мне позволили погладить волка.

Неизвестно понравится ли ему моя ласка.

Помню, что Руслан не обидит.

А вот моей травмированной части личности, на это все равно. Страх уже кусает меня изнутри, пробует поднять голову.

Я хочу победить!

Моя ладонь предательски дрожит, когда я, все же, опускаю глаза и дотрагиваюсь до груди Руслана.

Удивляюсь, какая плотная кожа у него, удивляюсь темным волоскам, приятно щекочущим мою руку.

Для меня все это — в диковинку.

Ладонь моя скользит вбок и ложится на левое плечо Руслана. Какие тугие мышцы у него! Словно стальные канаты…

Взор мой опускается вниз, туда же устремляется и ладонь. Теперь она — чуть ниже солнечного сплетения. И снова ощущая мышцы. Крепкие, натренированные.

И жар.

Мне кажется или чем ниже, тем больше его?

Стыжусь. Еще гуще краснею.

Дрожу.

Зачем-то хватаю Руслана за бок. Чуть ниже, чем надо, потому что пальцы мои задевают край брюк.

— Диляра, — хрипло зовет Садыков.

Поднимаю на него глаза и, пораженная, встречаюсь с его взглядом, затуманенным… Наверное, желанием.

У меня язык не поворачивается назвать это похотью.

— Прости, — виновато шепчу.

— Не за что, — Руслан сглатывает, кивает в сторону кровати, — подожди меня. Я тоже приму душ, а потом мы с тобой посмотрим кино.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ

Затаив дыхание, гляжу на монитор.

— Все хорошо, развитие плода соответствует сроку, сейчас у вас — 22 неделя беременности, пошел шестой месяц, — говорит доктор.

— Слава Всевышнему, — облегченно выдыхаю, — а пол малыша, видно?

Врач с напряжением вглядывается в монитор. Водит датчиком по моему животику. Хмурится, а потом — усмехается.

— Не видно. Не показывает.

— Совсем-совсем не видно?

Доктор весело смеется.

— Да ладно, Диляра, — раздается голос Садыкова. Он сидит рядом со мной и тоже с интересом поглядывает на монитор. — Самое главное, что все хорошо.

— Да, ты прав, — улыбаюсь, — просто уже хочется все для малыша покупать.

— Ну ведь не обязательно же покупать только синее или розовое, не так ли? — Руслан подмигивает мне.

— Ты снова прав, — довольно улыбаюсь.

— Разумеется, — Садыков поднимается на ноги и скребет колючую щеку пальцами.

Снова вглядывается в экран. Замечаю, какой теплый взгляд у Руслана. Мне и самой становится тепло.

— А что там у нас с гемоглобином? — Садыков оборачивается на медсестру.

— Гемоглобин отличный, остальные анализы тоже, — звонко отвечает она.

Руслан удовлетворенно улыбается.

Переводит взор на профессора.

— Сулейман Искандерович, можно с вами наедине остаться? Кое-что обсудить нужно.

— Да, конечно же.

Профессор поднимается и вместе с Русланом скрывается в смежном кабинете.

Я же тщательно вытираю животик от геля, поправляю одежду, а потом — ожидая возвращения мужа, сажусь на край кушетки.

К счастью, долго ждать мне не приходится.

Руслан, сверкая довольной улыбкой, выходит из профессорского кабинета. Медленно поднимаюсь и с легким подозрением гляжу на Садыкова.

Интересно, что он там обсуждал с Сулейманом Искандеровичем?

Прощаемся с медперсоналом и выходим в коридор.

Руслан помогает мне надеть куртку. Застегивает, поправляет воротник. Широко улыбается и накидывает на мою голову капюшон.

— Ты чего такой довольный? — спрашиваю, как только мы садимся в машину.

— А почему мне не быть довольным? С ребенком все хорошо, с тобой тоже. Слава Всевышнему.

— А что ты там обсуждал с профессором? — заглядываю в глаза Руслана.

Он посылает мне дразнящий взгляд. Надо же, Садыков, видимо, флиртует со мной.

— Разрешения у него спрашивал. Можно нам или нет, — Руслан направляет машину вперед.

Она, словно корабль, плавно выезжает с парковки.

От ответа Садыкова щеки обдает стыдливым румянцем.

Мне душно. Приспуская окно. Холодный воздух пробирается внутрь, и я жадно втягиваю его в себя.

— Закрой, простынешь, — командует Руслан.

Выдерживаю несколько секунд, прежде чем закрыть окно.

Так.

Можно попробовать продолжить разговор. Волнуюсь жутко. Но теперь по крайней мере, не горю, как минутой назад.

— Про какое можно и нельзя ты спрашивал? — спрашиваю. Правая рука моя хватается за край кресла, и ногти впиваются в кожаную обшивку. Неужели это то самое? Помню слова Садыкова, что случится лишь когда я захочу. Но может, он решил, что я готова?

Последние две недели у нас с Русланом — романтические отношения. Поцелуи, прогулки за ручку, обязательный ритуал — просмотр перед сном кино.

Дальше мы не заходим.

Единственная шалость, которую я иногда позволяю себе — засунуть ладони под футболку мужа. Но теперь я делаю это изредка, потому что все чаще замечаю, как Руслан потом долго сидит напряженный, а иногда просто — уходит «проветриться».

— Девочка моя, это, вообще-то, сюрприз.

— Сюрприз? — сразу оживляюсь.

— Ага.

— Какой? Скажи, — я начинаю терзать зубами нижнюю губу.

— Если скажу, то какой же это сюрприз? — Садыков сверкает белыми зубами.

— Ну, Руслан, — тяну я.

Почти как капризная маленькая девочка.

Но так мне хочется, хотя бы недолго, побыть ей!

— Пожалуйста, — продолжаю я, когда замечаю, как улыбка мужа становится шире.

Садыков посылает мне дразнящий взгляд.

— Поцелуешь, может, скажу.

Машина притормаживает