А о том, что он убил Каманина и его боевиков, жалеть не приходилось. Во-первых, Аркадий должен был сделать это, чтобы выжить. А во-вторых, он спасал жизнь своему другу Илье. А может, и своей семье. Кто его знает, может, Каманин собрался зачистить и жену его, и дочь – на всякий случай, чтобы через них не утекла информация.

Они уже полдня находились в лесу, но все было спокойно. И врагов своих предали земле, и даже немного отдохнули. Но машины так и оставались невостребованными. И это внушало надежду на спокойную жизнь в будущем.

Возможно, его приключения на этом закончились. Но еще рано прощаться с оружием. Аркадий любовно погладил пальцами рукоять «стечкина», засунутого за пояс брюк. Это был единственный ствол, который он оставил себе. Потому что из него никого еще не убивали. А на пистолетах и «узи» каманинских бойцов, возможно, чья-то кровь, поэтому он похоронил это – жаль, качественное – железо.

– Куда ты? – окликнул он Арину.

Выглядела она неважно. Волосы грязные, слипшиеся, туника вся в крови, легинсы порваны, грязные кроссовки под такой наряд смотрятся нелепо. И походка у нее усталая, плетущаяся. Но все равно ее сексуальная притягательность никуда не делась. И даже жаль, что между ними ничего не будет… Аркадий так решил, что не будет. Да и расстанутся они очень скоро…

Девушка остановилась, настороженно глянула на него:

– В машину. А что, нельзя?

– Холодно?

– Да есть немного.

– Ничего, сейчас согреешься… Знаешь, чем отличается пожарник от пожарного? Пожарник поджигает, а пожарный тушит… Ты еще не освоила профессию пожарного.

Внешне джипы казались совершенно одинаковыми, но один работал на солярке, другой на бензине, и забрать горючее из одной машины, чтобы дозаправить другую, не представлялось возможным. И самое обидное, что бензина было много, почти полный бак, а солярки совсем чуть-чуть. Но машина с инжекторным двигателем, увы, была залита кровью, и от нее нужно было избавляться в первую очередь.

В машинах было много чего интересного – например, детектор, реагирующий на электромагнитную активность. С помощью этого сканера Одинцов нашел радиомаячок, спрятанный в багажнике дизельного джипа. Он растоптал найденное устройство, и сигнал на мониторе в приговоренной машине исчез. Еще ему понравились ноутбук и лазерный микрофон направленного действия, аккуратно уложенный в кожаный кейс. Впрочем, применения не нашлось, поэтому Аркадий просто вернул его на место.

Ему пришлось повозиться, чтобы слить бензин, облить им машину. Арина же бросила на нее зажженную веточку. Пламя с шумом взметнулось к небу, закоптило, зашипело, слизывая с кузова краску. И очень скоро, забравшись в бак по смоченной в бензине тряпке, взорвало джип…

Взбесившийся огненно-чадящий джинн испугал Арину, и она спряталась за Одинцова, грудью прижавшись к его спине.

– Согрелась?

– Немного, – отстучала зубами она.

– Тогда поехали.

Они сели в уцелевший джип, Аркадий завел двигатель и по едва заметной дороге, цепляя хлесткие ветки, поехал прочь от страшного места. Очень скоро в салоне стало тепло.

Документы на машину он забрал у одного покойника, а свои права, как и паспорт, нашел у другого, у Каманина. Доверенность на право управления написал на обычном листке бумаги.

– Черт! Неужели все закончилось? – ткнув себя пальцем в переносицу, покачала головой Арина.

– Не знаю, не уверен.

– Каманина нет, Перекатов за границей, путь сюда ему заказан. Осядет где-нибудь в Лондоне, как Березовский. И плевать, что его план провалился. Ни с Игорем не получилось, ни с тобой. Все равно его не выдадут… У него еще в Австралии ранчо есть. Из Австралии его не выкуришь… И еще яхта у него есть, большая, пятьдесят метров, целый дом… Он чувствовал, что рано или поздно его возьмут за сранчо. Готовился, деньги за рубеж выводил… Интересно, кого он с собой взял?

– В смысле, кого?

– Ну, кого из жен.

– Сама бы хотела?

– Ну, с ним ни о чем думать не нужно… А без него кому я нужна? Даже тебе не нужна…

– Почему не нужна? Если ты до сих пор живая, значит, нужна.

– Да нет, как-то не так я тебе нужна, не так, как бы хотелось… Я же вижу, что нравлюсь тебе. Но как-то несерьезно нравлюсь. Типа поматросить и бросить. Мыслями ты где-то далеко… О жене думаешь?

– Думаю. На то она и жена, чтобы о ней думать.

– Любишь ее?

– Ты мне лучше скажи, как ты дальше жить собираешься.

– Значит, любишь, – удрученно сделала вывод Арина. – И я тебе не нужна… Ты собираешься меня бросить?

– Мы не женаты, чтобы тебя бросать.

– Нужен ты мне такой, чтобы за тебя замуж выходить. Ни работы, ничего…

Арина озвучила хоть и неприглядную, но правду жизни. Правда, пренебрежение в ее словах казалось дутым, ненастоящим. Чувствовалось, что Аркадий нравится ей, хотя и не до такой степени, чтобы связывать с ним жизнь и отказываться от благ, которые могли бы принести ей дивиденды от красоты и некоторой известности. По-настоящему ей нужен был такой человек, как Перекатов, который мог бы содержать ее.

– Ну почему же, – не без горечи усмехнулся он. – Я мог бы работать твоим охранником. И садовником, по совместительству.

– Садовником? У меня, по-твоему, дом есть, чтобы садовника держать?

– А разве нет? Дом на Новорижском разве не твой? Разве не ты в нем жила?

– Шутишь? Это дом Перекатова. На него оформлен.

– И что? Он сейчас за границей, ему не до этого дома. Продать он его вряд ли сможет – во всяком случае, в ближайшее время. Ему сначала во всех своих делах разобраться надо. А может, и не будет ничего продавать. Может, он вернуться надеется… В любом случае за домом присмотр нужен. Может, он кого-нибудь поселит там, чтобы за ним присматривать… За одним домом одна жена смотрит, за другим – другая, а этот, на Новорижском, никому не нужен. Потому что ты его бросила…

– А если не бросила? – озадаченно протянула Арина.

– Вот я и думаю, зачем тебе его бросать? Зубов у Перекатова больше нет, кусаться нечем. А ты для него – опасный свидетель. Он и так в чем-то перед законом виноват, а тут еще ты со своими показаниями – так, мол, и так, он убить меня хотел. А так ты молчать будешь, если, конечно, он тебе в доме разрешит жить…

– Разрешит?! Да он перепишет его на меня! Я ведь такое рассказать могу! – взбудоражилась Арина. Но тут же, вспомнив об опасности, стушевалась. – А если у него все-таки остались зубы?

Аркадий кивнул. Именно этого он и боялся. Но вместе с тем он не собирался убегать от этих «зубов». Именно поэтому и пришла ему в голову эта затея с домом. Он не должен отступать перед опасностью, потому что у него есть семья и она может пострадать вместо него. Но, может, и нет больше никакой опасности. А как узнать, есть она или нет? Для этого и нужно занять место на острие событий, а именно в доме Перекатова. Если их с Ариной оставят в покое, значит, все в порядке, опасности больше нет. Если «зубы» все-таки есть, они попытаются их загрызть, но у Аркадия есть пистолет, которым он воспользуется как стоматологическими щипцами. Он вырвет Перекатову остатки зубов, и тогда его семью точно никто не тронет. Тогда за Юлю и Риту можно не переживать… Или за Риту и Юлю…