Не говори, что ни разу не видела мужское тело, не поверю.

Так, Лида, если ты и дальше будешь кусать свою чертову губу, я забью болт на боль и завалю тебя прямо на полу! Не провоцируй меня! И так сложно держать себя в руках! Хорошо, что стояк еще не дал о себе знать, или...

Так и знал! Накаркал! И она это замечает.

— Пошляк, — только и говорит она, снова окидывая мой торс взглядом, но уже не таким заинтересованным, как раньше, а скорее выискивающим следы недавней драки. — Сиди на месте.

Оу! Если бы не мои раны, я бы расценил твое падение на колени передо мной совершенно иначе. Блин, женщина, ты ни хрена не успокаиваешь мой стояк! Знаешь, сколько пошлых мыслей сейчас роится у меня в голове? То, как мы на кровати, на кухне, у стены, у окна, на подоконнике, на диване, в ванной, в душе. Да что там, даже на полу! Этот вечер будет длиться бесконечно! Так у нее еще через вырез майки хорошо просматривается декольте. Ух, какие большие дой...

— Говорю, не дергайся! — повторяет она.

— Знаешь, это затруднительно, когда перед тобой красивая девушка сидит и буферами своими светит.

— Не свечу я! — резким движением она поправляет майку, но это мало помогает скрыть ее большое достоинство.

— Еще как светишь.

— А ты не смотри туда!

— Издеваешься? Это целый квест! — возмущаюсь я.

— Так возьми и пройди его!

Она злобно глядит мне в глаза. Брови нахмурила, снова губу закусила. Черт! Не могу больше! Ты сама меня спровоцировала! И чтобы больше не отнекивалась и не говорила, что я заставил!

— Всем добрый вечер, — на пороге появляется Олегыч. — Я не помешал? Дверь была открыта.

— Нет, не помешал, — слетает с моих губ, а в голове...

Какого хрена ты приперся именно сейчас? Я же не кровью истекаю, в конце концов? Не видел, что я девчонку поцеловать хочу? Она вот-вот растаяла, готова была отдаться во власть моих губ (снова эти бабские романы), а тут ты на пороге заявился. Не стыдно? Друг, называется!

— Миш, до кровати дойти не мог?

— У него в боку что-то хрустнуло.

— Так-с. Давай смотреть.

Олегыч осматривает мои ребра, потом трогает, давит, в то время как я держусь, дабы не пасть еще ниже в глазах прекрасной дамы, которая стоит над нами и пронизывает своим светлым взглядом каждое прикосновение Олегыча. Не отрываясь. И снова губу закусывает, словно чувствует, когда мне больно, а когда нет.

Что, по выражению лица так хорошо видно? Надеюсь, что нет. А боль... Ее и пережить можно. Что нам в детстве вдалбливали родители? Шрамы украшают мужчину. А гримаса боли, интересно, тоже украшает или делает в глазах женщины хреновым слабаком?

— Ну что, Михан, — устало говорит Олегыч, снимая перчатки, — поздравляю. У тебя, походу, ребро треснуло. Поехали в больницу.

— В какую еще больницу? Мне работать надо! Не поеду я никуда.

— Хорош ломаться. Сделаем рентген, поставим точный диагноз — и свободен, — мужчина машет рукой.

— Вот давай без этого! Ты не можешь мне корсет напялить?

— Так! — тут же прозвучал строгий голос Лиды, причем настолько громко, что мы с доктором невольно вздрогнули. — Ты едешь в больницу немедленно! А не поедешь, то...

— То что? — любопытствую, глядя на ее растерянное лицо, которое тут же выдает всемирную злость. Правда, на кого?

— То ни на какую дружбу можешь не надеяться!

— Ну и ладно, я тебе другой вид отношений предложу, — подмигиваю.

— Миша!

От этого мелодичного «Миша» с маленькой ноткой беспокойства, звучащей в ее голосе, внутри что-то щелкает. И смеяться больше нет желания, и ее подтрунивать. Ведь ей не до этого, потому что...

«Потому что за тебя, дебила, волнуется!»

На самом деле мне плевать на эти больницы, у меня нет никакой неприязни, но как представлю, что с этой дикой болью нужно куда-то ехать, какие-то анализы сдавать, а потом не дай бог ночь там провести... В общем, фу! И этот запах медикаментов, и эти вечно заботливые медсестры, готовые не только укол сделать, но и отсосать за дополнительную плату. Правда, от таких Олегыч быстро избавлялся, но кто знает, как его еще за нос крутят.

— Ладно, поехали.

— Все в порядке, — выносит вердикт тот самый доктор, который приезжал ко мне после нападения коллектора. — Всего лишь ребро треснуло. Походишь с корсетом, все само собой заживет а вот твои фингалы...

Вот козел! Не можешь друга своего поддержать? Обязательно надо лыбу давить?

— Заткнись, а! — подает голос Миша.

— Ладно, ладно. Идите домой, дети мои. Сам понимаешь, никаких лишних телодвижений, никакого спортзала, пока все не зарастет. Потом приди, посмотрим, как у твоего ребра дела идут.

Придет. Обязательно придет. И не дай бог будет кобениться, как сегодня! Вынесу мозг, как самая настоящая женщина! Согласитесь, у нас это хорошо получается. А если делать намеренно, то вообще супер.

— Мы не в школе. Какой я к черту ребенок?

— Такой! Давай дуй отсюда, а то твоя красавица скоро снова в обморок упадет.

Эй, ты совсем охренел? Не упаду я никуда! Мне и так хватило того раза. А сегодня... Ну, переволновалась я. А что вы хотели? Я выхожу из клуба, а на полу возле мусорки мой чертов босс валяется и стонет от боли. И как вы думаете, нужно спокойно на это отреагировать? Как бы не так! Особенно в тот момент, когда все мысли были лишь о нем.

«Я к нему поднимусь в небо, я за ним упаду в пропасть...»

О, нет! Не надо мне такого счастья! Дубцова пусть о чем-то другом поет!

Теперь мы едем не на его сверхсложной машине, а на такси. Да, так будет лучше. Еще одну поездку на его долбаном «Гелике» я не переживу! Я, между прочим, девушка и не могу управляться с такими габаритами. Пусть хоть спасибо скажет, что я припарковалась нормально, не задев соседние автомобили.

— Поможешь зайти? — спрашивает Миша, когда машина останавливается возле элитной многоэтажки.

— Давай.

Выхожу из машины, подставляю плечо, и вот так, медленными шагами, которыми еще несколько минут назад петляли с парковки к лифтам, теперь идем к нужному подъезду.

«А тут красиво», — подумала я, немного оглядевшись. Когда мы ехали сюда, то я не обратила внимание ни на двор, ни на современность здания. Потому что было не до этого. В голове на тот момент билась одна мысль: «Нам надо домой как можно быстрее». Вот мы и оказались. Правда, без приключений не обошлось. Надеюсь, Миша мне простит эту поездку, как в фильме «Такси».

— Снять рубашку или сам справишься? — спрашиваю с иронией в голосе.

А что? Я бы ни за что не помогла ему! Перебьется! Хотя... Кого я обманываю? Еле отдергиваю руки, чтобы снова не ударить в грязь лицом и не предстать перед ним маленькой девчонкой, которая ни разу обнаженного мужчину не видела.