— Знаешь, здесь я согласна с Андреем. Думаю, мальчику, как и его родным, важнее сохранить жизнь.

— Ты думаешь, что ему очень хочется стать инвалидом на всю жизнь? Слух не получиться восстановить, поэтому жизнь у ребёнка будет очень трудной.

— Но у него будет эта самая жизнь.

— Есть шанс сохранить и то, и другое, поэтому я считаю, что стоит попробовать.

— Ты его оперирующий врач?

— Нет, я только ассистирую Андрею, — и в этом была вся загвоздка. Я не могла принимать решения по поводу Саши, потому что его врачом был Андрей. Я могу только советовать и мои советы, по всей видимости, никому не нужны.

— Ну, тогда и вопрос снимается с повестки дня. Андрей оперирует, значит ему и решать, как поступить, потому что ему потом и отвечать, — я понимала, что Ася права, но всё равно до самой операции меня так и не оставляла мысль, что если мы сделаем так, как хочет Андрей, то ничем хорошим операция не закончиться.

*****

Денис

В жизни каждого человека наступает момент, когда он лихорадочно начинает вспоминать все свои грехи. В моей жизни такой момент настал, когда я узнал, что мой сын болен и я упустил тот момент, когда его можно было спасти. Я, как и многие другие люди, начал думать, чем мой сын заслужил такую судьбу и очень быстро нашёл ответ на свой вопрос. Это мы с Юлей виноваты, что так произошло. Мы блядь были не только хреновыми родителями, но и ужасными людьми, а наш сын за это теперь расплачивается. Смотря на своего сына, я теперь думал о том, когда моя жизнь начала катиться в ад и легко мог вспомнить этот момент. Всё началось со смерти отца, тогда я позволил матери манипулировать собой, что привело к тому, что я повёл себя как полный мудак, в итоге любимая жена бросила меня, забирая с собой всё самое светлое что было в моей жизни. В тот день, когда мы подписали документы на развод я кардинально изменил свою жизнь, что и привело меня к этому дню. Те люди, которые знают меня, сказали бы что я заслужил всё то, что произошло с Сашкой, но они не посмеют даже подумать об этом, иначе я вырву их глотки голыми руками и ничего мне за это не будет.

В день, когда я узнал, что мой сын живёт с часовой бомбой в голове я думал, что хуже уже быть не может, но жизнь в очередной раз дала мне удар под дых и снова свела с Викой. Она была всё также охренительно красива, как и десять лет назад и я, как пацан, залип на неё. Сразу вспомнилось то время, когда мы были вместе и как всё закончилось. Петрович говорил мне, что только один доктор сможет помочь моему сыну и это оказалось она. Я блядь, был просто уверен, что она откажется нам помогать и не из-за нашего прошлого, нет. Вика всегда была слишком доброй, чтобы отказать человеку, который нуждается в её помощи, но ещё она была очень правильной, поэтому в жизни не взялась бы оперировать ребёнка, потому что это не её профиль. Я понимал, что Петрович прав, я много лет наблюдал за её карьерой и мог с уверенностью сказать, что, если кто-то и может спасти моего сына, так только она, поэтому попёрся к ней тогда с цветами. Я готов был на что угодно, лишь бы она согласилась оперировать, но быстро понял, что это неверное решение, поэтому не стал даже заводить на эту тему разговор. В тот вечер, в первые за долгие годы, я смог расслабиться, ненадолго выдохнуть и доверить свои проблемы другому человек, прекрасно зная, что дальше неё мои слова не пойдут. Глядя на неё, я радовался, что за все эти годы она так и не изменилась, и осталась всё такой же доброй, отзывчивой и понимающей, однажды эти качества сыграют с ней злую шутку, но тогда я наслаждался её обществом, хоть она и пыталась высказать своё недовольство.

Когда Юлька притащила эту Агату, мне она сразу не понравилось. Особенно, когда она вместо того, чтобы заниматься моим сыном, полезла к моему члену и я был готов вышвырнуть её в ту же секунду, но тут влез отчим и сказал, что эта сука действительно хороший врач, в чём я очень сомневался. Своим ребятам я дал указания проверить её и вот «неожиданность» про неё вылезло куча дерьма, а мне даже не нужно было глубоко копать про неё и в тот момент, когда я готов был дать ей пинка, появилась Вика и сказал, что согласна на операцию.

Поначалу это показалось мне очень подозрительным, тем более что Петрович как её только не уговаривал, но она всё равно говорила нет, но как только она сказала про этого Андрея, я понял откуда ноги растут. Когда я искал информацию про Агату, выплыло кое-что интересное и про него, как только я его увидел рядом с Викой, то хотел поговорить по поводу него, но потом решил, что это не моё дело. В конце концов, она уже взрослая девочка, которая в состоянии решить все свои проблемы самостоятельно, тем более что любые мои слова она воспринимал в штыки, но всё изменилось, когда она сказала, что этот мудак хочет оперировать моего сына и не просто оперировать, а по методике моего бывшего тестя и тут картинка в моей голове сложилась. Я правда пытался предупредить Вику, по поводу этого человека, но она меня не послушала, поэтому мне пришлось поговорить с ним, и я очень надеюсь, что он внял моим словам.

День операции наступил очень быстро, и я знал, что так и должно быть, но мысль о том, что это может быть последний день, когда я вижу сына живым грызёт изнутри.

— Пап, почему ты такой угрюмый? — тяжело держать лицо перед сыном, тем более, когда знаешь, что над его головой висит опасность, от которой ты его не в состоянии защитить. Мама и Юля недавно вышли, потому что больше не смогли сдержать слёз и им нужно было привести себя в порядок, я же держался из последних сил, но боялся, что тоже могу расплакаться, как баба.

— Просто проблемы на