— Три пары, — ответила Алиса. — А почему вы интересуетесь?

— Очень хорошо, — оживился Моничелли. — И все молодые?

— Одна пара была постарше. Им было под тридцать. А другаяпара наших друзей была примерно нашего возраста.

— Какая непосредственность, — взмахнул руками Моничелли. —Вы считаете, что под тридцать — это очень много? Девочка моя, даже если вам подпятьдесят, то и тогда это очень и очень немного.

— Вам лучше знать, — пожала плечами Алиса, — но мы прилеталисюда только на два дня. И ничего плохого не делали.

— И даже не купались в бассейне? Или в океане, — не поверилМоничелли, — а может, вы вообще сидели в гостиной и спали каждый в своихкомнатах?

Она покраснела. Потушила сигарету. С вызовом взглянула наобоих мужчин.

— Мы никому не обязаны давать отчет в своих действиях, —заявила Алиса, — и мы уже взрослые, самостоятельные люди.

— Тогда в чем проблема? — Моничелли поднялся со стула. — Выбудете сегодня купаться или вам нужна компания побольше? Предупреждаю, чтолучше купаться в бассейне, чем ходить к океану. Там иногда попадаются акулы.Даже почти на берегу. Они бывают такие голодные, что готовы нападать даже налюдей. Хотя некоторые из двуногих любят рисковать, ведь на мелководье унесчастных хищников гораздо меньше шансов на добычу, и любой опытный мужчина,вооруженный ножом, может легко убить акулу.

— Зачем вы мне это говорите? — не поняла Алиса.

— Чтобы вы меня поняли, — усмехнулся Моничелли. — Сражатьсяс хищниками нужно в удобных для себя условиях. Это касается и вашей будущейсвекрови. Вам нельзя долго оставаться на ее территории. Нужно встречаться с нейв других, более нейтральных местах.

Он рассмеялся и пошел в дом. Алиса осталась сидеть наверанде.

— Вы видели, как она относится к собственному сыну? —спросила она у Дронго. — И вы думаете, что она когда-нибудь примет меня в свойдом? Она меня просто ненавидит.

— Она обиделась, что вы прилетали с ее сыном на виллу, непоставив ее в известность, — заметил Дронго. — По-моему, это понятно.

— Ничего не понятно, — возразила Алиса. — Почему она таксходит с ума из-за этой дурацкой виллы? Мы были у нее дома в Париже и порой оставалисьв ее доме в Лос-Анджелесе. Но никогда не было такой реакции. Она узнала об этомсразу после нашего прилета сюда. Кто-то из охраны позвонил и сообщил ей о нашемприезде. И еще тогда она устроила Юхану грандиозный скандал. Поэтому вЛос-Анджелесе я поселилась в отеле, а не у него дома.

— Может, именно вилла на Барбадосе ей дороже всех остальныхмест, — предположил Дронго, — или она просто волнуется за сына, который улетелтак далеко на обычный уик-энд. А может, ее не устраивает ваша кандидатура. У каждойматери всегда есть свои резоны.

— Никаких резонов нет, — упрямо возразила Алиса, — простоона меня не любит. Вот и все объяснения.

— Не все так просто, как вы думаете, — вздохнул Дронго.

Она махнула рукой и, поднявшись, пошла по направлению к пляжу.Рауль утром открыл дверцу на пляж, сняв замок. Обе камеры по-прежнему работали.Он снова остался один. Он уже намеревался подняться и пройти к себе в комнату,когда увидел снова появившегося на веранде Юрия Горлача. Тот достал сигару,прикурил ее.

— Ах, это вы, — неприязненно заметил Горлач, взглянув наДронго, — ищете своих преступников? Только здесь их нет. Здесь даже машины неворуют. Все равно их нельзя увезти с острова. Только мелкие воры, которых здесьтак же много, как и крыс. Но это не по вашей части. Вы ведь расследуете самыезнаменитые преступления.

— Иногда я занимаюсь и обычными ворами или мошенниками, — свызовом заметил Дронго.

— Вы меня не пугайте, — огрызнулся Горлач, — я уже пуганый.Против меня украинская прокуратура еще пять лет назад возбуждала уголовное делои ничего не смогла со мной сделать. Поэтому не пугайте. Я — стреляный воробей,меня на испуг не возьмешь.

— Вы уже бывали на этом острове?

— Кто вам сказал? Хотя какая разница. Да, бывал. Прилетал наодин-два дня помочь Агнессе. И мы сразу улетели. Неприятно вспоминать.

— Почему?

— Она была в таком состоянии, лучше не вспоминать.

— Не хотела лететь на остров?

— Вот именно.

— Я не совсем понимаю логику поступков вашей знакомой. Содной стороны, она очень не хочет сюда летать, а с другой — уже несколько разсюда прилетала. Зимой, месяц назад, сейчас. Не слишком ли много?

— Она тоже считает, что много, — кивнул Горлач, — поэтому ине хочет сюда летать.

— Ничего не понимаю. Не хочет, но летает.

— Вам лучше и не понимать. Это так печально…

— Что вы имеете в виду?

— Все, — вздохнул Горлач, — и нашу жизнь в том числе. Хотявам, наверное, приходится сталкиваться с подобными вещами даже чаще, чем нам.

Он не стал ничего больше объяснять. Просто махнул рукой,продолжая дымить своей сигарой. Дронго повернулся, чтобы вернуться в дом. Доубийства, которое должно было произойти в этом доме, оставалось лишь несколькочасов. В доме было непривычно тихо, словно все гости наконец угомонились.Только горничная неслышно убирала посуду и кухарка старалась не шуметь,загружая тарелки и бокалы в посудомоечную машину.

Дронго поднимался по лестнице, когда услышал, как кто-тогромко постучал в дверь. И женский голос. Он остановился на втором этаже,прислушался. Ничего не было слышно. Дронго сделал несколько шагов понаправлению к спальной комнате, в которой остановились Юхан и Алиса. И услышалневнятный шепот. Дверь была не заперта. Он подошел совсем близко.

Юхан сидел в кресле, а Кристин стояла над ним и что-тошептала ему на ухо. Он хмурился, пытался вырваться, но она крепко держала егоголову. И несколько раз поцеловала его в лоб. Дронго подумал, что он можетпомешать этой сцене объяснения между матерью и сыном. Он подумал, что теперьЮхан наверняка спустится вниз к ужину.

Он поднялся наверх, чтобы немного отдохнуть. Сказывалсякороткий, рваный сон сегодняшним утром. Он разделся и лег в постель. Проснулсяон уже к восьми часам вечера, весь дом, казалось, гудел. Снизу слышаласьмузыка. В коридоре раздавались чьи-то шаги. Он начал одеваться, чтобыспуститься к ужину. Здесь рано темнело, как обычно бывает на юге, ближе к экватору,ночь наступает внезапно, словно кто-то ладонью заслоняет солнце.

Дронго спустился в гостиную. Там уже находились Линдси,Барнард и Моргунас. В стороне сидела Агнесса, ожидавшая, когда спустится еедруг. Но Горлач вошел через веранду. Он был в прекрасном настроении, что-тонепринужденно напевал.