затылком в скрипящий и звенящий посудой шкаф. Пожирал глазами, бормоча дичайшую похабщину, стирал-собирал пальцами хрусталь слез и тут же беспардонно выжимал новые, как бесом озверевшим одержимый оттого, как вибрировало горло моей Вороны от стонов. Только подходило, так, что совсем край, отшатывался, зажимая себя в кулаке, чтобы не кончить, сгибался и целовал ее снова, глубоко, алчно, вталкивая язык туда, где только что был мой член, продолжая все то же наше безумно-развратное действо. И только когда почуял, что тормозить себя больше уже не в состоянии, подхватил Женьку подмышки, беспардонно разодрал ширинку на джинсах, сдернул их до ее колен и подсадил обратно на стол голой задницей. Зашелестели сметенные со стола макароны и что-то из посуды зазвенело по полу — похрен. Толкнул Женьку в грудь, не забыв стиснуть сосок вдогонку, задрал ей ноги, сгибая пополам, коленями прям к подбородку и открывая себе доступ к ее промежности. Плотно сомкнутые в таком положении половые губы блестели от влаги, мигом высушив ее видом у меня во рту, а пряный аромат безнадежно заведенной женщины долбанул по затылку, роняя лицом в источник кайфа.

Я пробовал куни пару раз до этого, но партнерши мне попадались очень зажатые, и выходило одно баловство и хихиканье, вместо чего-то способного торкнуть обоих. Поэтому опытным пилоткопроходцем в этом плане я себя не считал, зато желания ублажить Ворону было через край и до того, как попробовал вкус солоновато-мускусный. А как хапнул, так и вовсе прикрутило — не вздохнуть. Только бесстыдно вылизывать, присасываться, вторгаться языком, втираться губами, целуя как только что ее рот взасос, и вдыхать, напасаясь по-наркомански, ловить пальцами дрожь. А уж когда Женька просунула руку между своими ногами и впилась пальцами властно в мой затылок, направляя и рыкнула тигрицей «быстрее!» я и вовсе сдался. Размазался лицом, утопая в ней безвозвратно почудилось, в ее отклике и дрочил себе, мыча созвучно от каждого ее вскрика. В оргазм влетел с запредельной скоростью и мощью, ощутив, как по языку прямо потекло. И сам стек, потому что ноги держать отказались, а глаза на несколько секунд ослепли от вспышек перед ними. Прозрел чуть и кайфанул вдогонку от охренительно порочного и прекрасного вида на тяжело дышащую и качественно мною удовлетворенную женщину, распростертую уже бессильно на столе.

— Оч… очуметь можно, — выдавил сквозь рваное дыхание и потерся мокрой мордой о Женькино бедро. — Знаешь, большинство мужчин только мечтать могут о таком бешеном кайфе, которым ты меня ошарашила, от своих девушек или жен. Помереть от счастья и шока так недолго.

— В том-то и прелесть случайных связей и коротких секс-приключений, Сойкин, — хрипловато ответила моя Воронова. — Можно все попробовать, но помереть не светит, ибо долго все не длится.

— Типа разовый аттракцион невиданной сексуальной щедрости был только что? — я вытер рот и подбородок ладонью и поднялся, чтобы заглянуть ей в лицо. Че-то прям цепануло по-живому.

— А ты на повторение рассчитываешь? — Женька резко села и уставилась совершенно холодно в ответ.

Вот же, зараза ты, Ворона! Напомнить тебе о том, что вот недавно тут тоже пыталась мне затереть, что тебе пофиг, и губу мне закатать нужно. А сидишь теперь с голой задницей передо мной. Или я просто тормоз, и это у нас сразу заход на новый круг пошел?

— Я надеюсь на разнообразие подобных сказочных событий с нашим общим участием и дальше.

Ответить Женька не успела — по кухне раскатился дребезжащий звук, что был вероятно дверным звонком, так что я натянул штаны и пошел встречать Витька. Ишь ты, научилась она мгновенной заморозке, ага. А только что полыхала — как кухню не подожгли — непонятно. Ну ничего, будем планомерно размораживать тебя путем регулярной глубокой прожарки, Льдина ты моя.

Глава 16

Ворона

Чертов Сойка! Мало того, что изначально стал действовать на меня совершенно необъяснимым образом, так еще и порождает желания какие-то дикие. Ну черт с ним, еще спонтанная прихоть с взаимным оральным удовлетворением, но отчего на реальный жесткач-то поперло? Ладно, я отдаю себе отчет зачем подтолкнула сама его в первый момент. Между нами должен быть только секс, раз уж я оказалась не в состоянии себе отказать в продолжении, и чем он грубее и грязнее, тем меньше вероятности забыться. Ведь на такой почве не должно суметь прижиться нечто… опасное. Из развязного траха чувства вырастать не должны.

Только опять произошло не то, чем должно было стать, неподконтрольное. Это было действительно грубо, моментами едва ли не на грани моих возможностей справиться, но вместо отторжения меня унесло в какую-то долбанутую нирвану. В первую очередь от бесконечно мощной откровенности реакции Михаила, а потом и от собственных немыслимых ощущений. В моем опыте до сих пор минет был инструментом для удовольствия партнера, ответным или авансом, обязательным к отдаче, в общем ничем сверх элементарной манипуляции сексуального характера, так сказать. От того же, что вышло у нас с Сойкой, саму меня унесло с такой силой, что запросто обошлась бы и без его финальной честной отработки. Я реально бы смогла кончить вместе с ним в том состоянии, даже пальцем не пошевелив для дополнительной стимуляции. Такая мощь отдачи от Михаила ко мне перла, что внесло бы в его оргазм как в собственный. Говорю же: чертов Сойкин и безумие, им производимое. Обычного секса с ним уже дважды, ну, никак не выходит, каждый раз необъяснимое падение в бездну недопустимо глубокого проникновения отнюдь не на физическом уровне.

Спрыгнув со стола, я привела свою одежду в порядок, прислушиваясь к мужским голосам из коридора. Вытерла с дверцы шкафчика и даже пола потеки спермы, невольно порочно ухмыльнувшись. Зажгла заново газ под сковородой и кастрюлей, подобрала и вымыла упавшие на пол лопаточку, доску и пару вилок, смела и выбросила рассыпавшиеся макароны и только после этого выглянула в коридор.

Вызванный Михаилом Витька Фомин оказался тоже из орионовцев, лично мы не знакомы, ведь я к активному общению со всеми окружающими никогда не стремилась, но точно видела его в офисе. Ну здорово, если и не пошли сплетни о нас с Сойкой до сих пор, то теперь точно им быть. Хотя не плевать ли мне.

Мужчины что-то обсуждали, глядя куда-то на потолок коридора и водя руками, как если бы планировали нечто, а у их ног стоял объемный такой баул и лежал моток проводов. Виктор коротко глянул, наверняка зацепив мое появление боковым зрением, и вдруг резко развернулся, прямо-таки уставившись. Глянул на Сойкина, снова на меня и только