— Рядовой, как только разгрузят, сразу уходи в следующий рейс!

Тигр уже был в этом городке когда-то, ездил сюда с девчонкой на мотоцикле и, наверное, ещё сможет найти то место на побережье, где они валяли дурака. Хотел бы он оказаться там с ней снова, а не сидеть в душной кабине, запивая таблетки от головной боли тёплой водой и глядя на высокие столбы густого чёрного дыма, поднимающиеся над центром. Горит неслабо.

— Эй, Билли, ты в курсе, что происходит? — окликает он знакомого водителя бензовоза, пробегающего мимо.

— Грёбаная Аль-Каида! Бородачи устроили биологическую атаку!

— Офигеть как здорово. И где тогда наши охрененные костюмы биологической защиты?

Разгрузка закончена, он уходит в новый рейс, продолжая крутить радио. Теперь уже о бешенстве говорят почти на всех станциях, говорят, что в Лос-Анджелесе люди нападают на людей. Похоже, насчёт биологической атаки водитель бензовоза не шутил.

Второй рейс оказался быстрее и легче первого, а вот на третьем приходится потрудиться. Тигр в этот раз должен привезти готовые бетонные блоки и долго ждёт, пока их погрузят, а затем ещё раз долго ждёт на перекрёстке, пропуская длинную колонну национальных гвардейцев, направлявшихся туда же, куда и он. Пристроившись в хвосте колонны, рядовой наблюдает вертолёты и беспилотники в небе. Соседнюю полосу подминают гусеницами танки и БМП, столбов густого чёрного дыма становится всё больше. А вот работающих радиостанций, наоборот, всё меньше, их места в эфире занимает суровый мужской голос, объявляющий о введении чрезвычайного положения, пропускного режима, военно-полевых судов и расстрелов за мародёрство.

Маленький богатый городок у большой дороги разительно переменился за время его отсутствия, всё больше превращаясь в военный лагерь. На перекрёстках стоят танки и бронемашины, в апельсиновых садах за шоссе поднимают в небо стволы гаубиц, десятки вертушек и беспилотников ждут приказа на взлёт посреди импровизированного аэродрома, заканчивается возведение огромного палаточного городка.

Движение по шоссе перекрыто — военные не пропускают тех, кто хочет выехать из Лос-Анджелеса, а тех, кто туда хочет въехать, Тигр не наблюдает. Кажется, что колючая проволока, минные поля и бетонные заграждения, словно плотина, перекрыли гигантскую автомобильную реку, чётко отделив место, где царит порядок, от территории хаоса. Тигр глядит на всё это и внезапно понимает, как ему повезло: случись увольнительная днём ранее, и он тоже сейчас был бы с неправильной стороны этой стены, тщетно пытаясь выбраться из города вместе с тысячами других бедолаг.

Кого только нет по ту сторону бетонной плотины: десятки тысяч легковушек, тянущиеся до самого выезда из города; тяжёлые грузовики; автобусы, обычные рейсовые и школьные; машины городских служб; скорые с включёнными мигалками и полицейские экипажи. Плюс мотоциклы, скутера, велосипеды и просто пешеходы, которых тоже собралось великое множество. Непохоже, что они готовились заранее к изнурительному походу: люди спасались из охваченного чумой города в чём были, так и бежали, пока не наткнулись на бетонную стену.

Преодолеть блокпост можно через единственный контрольно-пропускной пункт, где гражданских не пропускают вообще — военные открывают проход только для армейских машин, а также для полицейских и пожарных экипажей. А вот скорые почему-то тормозят, не давая проехать. У ворот толпятся люди, несмотря на призывы разойтись и сохранять спокойствие, регулярно оглашаемые мощными динамиками.

Наконец подъехал маленький автокран, пара гражданских рабочих в ярко-красных касках принимается подцеплять блоки тросами. Это надолго, так что у рядового есть время сходить в маленький продуктовый магазин, находящийся рядом. Интересно, можно ли ему купить пива?

— Есть кто?

Магазин встречает рядового россыпью гильз у входа, выбитой стеклянной дверью, пустыми и обрушенными полками, разорванными упаковками жратвы и злой девчонкой-кассиршей, подметающей осколки стекла и прочий мусор с грязного пола.

— Пиво есть?

— Может быть…

Девчонка-кассирша, которой на вид нет ещё и семнадцати, роется под прилавком и достаёт в итоге бутылку безалкогольного пива.

— Нормальное есть?

— Было с утра, теперь нет.

— Что тут у вас стряслось?

Кассирша широко зевает и разводит руками:

— Городские. Они валили из Лос-Анджелеса толпами, но ваши ребята остановили их у границы города и начали отводить обратно за заграждение, которое вы там строите. Вот они, видимо, от расстройства решили на всякий случай запастись товаром и пошли ко мне. Думаю, городские также пришли к выводу, что раз у нас чрезвычайные обстоятельства и военное положение, то можно не платить, так что тут у меня было массовое ограбление, пока один из ваших их не выгнал, пострелял немного в воздух. Упаковку последнего нормального пива я отдала ему в благодарность. Так что покупай или уходи, солдатик, я всё равно закрываюсь.

— Хорошо. И дай ещё шоколад, если остался.

Немного шоколада нашлось. Он протягивает купюру, она пакует скромный обед в пакет, сунув туда и маленькую пачку охотничьих колбасок.

— А ты сама почему не уходишь?

— Куда? Мой район дальше по дороге, туда тоже уже не пускают военные. Хорошо ещё, к толпе городских за стену не погнали. Посижу пока здесь, всё лучше, чем на улице.

— А хозяин твой что говорит?

— Понятия не имею, хозяин живёт в городе. Я пыталась ему дозвониться, пока связь ещё была, но никто не отвечал. Ставлю бакс, что жирного ублюдка уже сожрали.

Перегнувшись через прилавок, Тигр всматривается в маленький телевизор, ожидая увидеть там новости. Вместо этого видит какой-то бабский телесериал.

— Сигнала нет, я запись кручу. Телевидению и интернету хана, городское радио тоже накрылось, иногда только приказывают запереться дома, вооружиться и ждать помощи.

— Вооружиться от кого, от бешеных?

— Ага.

Девчонка зло усмехается.

— Ты представляешь, те, что вынесли мой товар, они говорили, что в Лос-Анджелесе люди сходят с ума и жрут друг друга, просто нападают и жрут, как в фильмах. Только это не зомби, не трупы ходячие, их можно убить, и они тоже убивают в ответ. Всё горит, все друг в друга стреляют, копы и врачи охотятся на людей. Круто, правда?

Тигру не кажется, что это круто, он открывает бутылку эрзац-пива и идёт на улицу смотреть, как снимают последний бетонный блок с его грузовика. Кассирша выходит следом.

— Слышишь?

Со стороны заграждения стреляют. Сначала одиночными, потом автоматными очередями, затем в дело вступают пулемёты и автоматические гранатомёты, и наконец, всех заставляет умолкнуть громоподобный раскат танковой пушки.

— Что это? Вон там, где корабль?

Кассирша указывает рукой в сторону океана, и, посмотрев туда, Тигр видит далёкий пирамидальный силуэт эсминца, на носу которого равномерно вспыхивает