не спит всю ночь, прокручивая в голове, как бы ему ответить в последний раз.

Слышится громкий стук в дверь.

Уилл улыбается. — Видишь?

Когда я открываю дверь, Шейн проходит мимо меня и заходит в квартиру, как будто живет здесь.

— Я подумал об этом прошлой ночью и решил, что если мне не разрешают спать с чирлидерами, то тебе нельзя спать с хоккеистами. Новое правило. Правило Линдли. Ты не можешь переспать с моими товарищами по команде.

— Почему? — возражаю я, хотя между мной и Уиллом ничего не было.

— Из-за злости, — отвечает Шейн. — И мести. Это чисто ответная мера.

— Ты такой ребенок.

— Кто, как не ребенок, это поймет.

— О боже, это буквально то, что сказал бы ребенок.

— О, и еще одно правило. Тебе нельзя настраивать здание против меня.

— Слишком поздно, — говорю я с самодовольной улыбкой.

— Так ты все-таки что-то им сказала!

Взгляд Уилла прыгает между нами, как пинг-понговый мяч. — Вы флиртируете?

— Нет, — говорю я в ужасе.

— Что ты сделала с соседями? — настаивает Шейн.

— Ничего, клянусь.

Он хмурится. — Ты врешь?

— Конечно.

Уилл начинает смеяться. Он похлопывает Шейна по руке, затем смотрит на меня. — Эм. Думаю, я оставлю вас. Спасибо, что позволила мне переночевать.

— Пожалуйста, не оставляй меня с ним, — умоляю я, но Уилл уже направляется к двери. Я снова смотрю на Шейна. — Видишь, что ты натворил? Ты отталкиваешь всех своей личностью. У меня нет друзей из-за тебя.

Его губы подергиваются. — Ты такая королева драмы.

— Кто, как не королева драмы, это поймет, — повторяю я. — Так что, убирайся. Мне нужно подготовиться к заседанию ТСЖ. Мы можем продолжить этот разговор… дай-ка мне проверить свой график… никогда.

— Не переживай, мы закончим его на собрании жильцов, — говорит Шейн с усмешкой. — Я планирую присутствовать.

— Не смей.

— О, я посмею. У меня есть вопросы к совету.

— Совета нет.

— Он появится, когда я с ними закончу.

— Что это вообще значит! — всхлипываю я, но Шейн делает как Уилл и марширует к двери.

— Я вернусь через двадцать минут, чтобы проводить тебя на собрание, — кричит он через плечо.

— Не смей, — рычу я за ним.

— О, я чертовски посмею, — слышу я в ответ, когда дверь захлопывается.

О боже. Я ненавижу его. Не могу поверить, что мои губы касались его губ прошлой ночью. И его язык был в моем рту. И мне это понравилось.

Эта память только усугубляет утро, которое итак было адским. Я бормочу проклятия себе под нос, пока собираюсь. Злюсь, пока чищу зубы, и натягиваю синее платье с маленькими белыми цветочками. Пока жду, когда кофеварка закончит своё дело, проверяю телефон и нахожу несколько сообщений от брата и одно от Джиджи.

Томас сообщает о себе из Перу, где он занимается волонтерством в гуманитарной организации. Он уверяет, что жив и по-прежнему планирует вернуться домой в конце лета на ежегодный пикник, который устраивает папа. Отлично. Я скучаю по нему.

Сообщение от Джиджи пришло всего двадцать минут назад. Она отправила его из аэропорта, заявив, что они ждут у своего выхода на посадку и ей скучно, потому что Райдер читает книгу вместо того, чтобы разговаривать с ней.

Я сначала отвечаю ей, так как очевидно, что ей нужно внимание больше, чем Томасу.

 

Я:

Я поцеловала Шейна прошлой ночью как часть ставки в игре. Это было худший опыт в моей жизни. Прошу о личном пространстве в это время великого стыда и страданий.

Джиджи:

LOL Ты действительно поцеловала его?

Я:

К сожалению.

Джиджи:

Он хорошо целуется?

Я:

На 5/10?

Вру, на самом деле была крепкая восемь. Возможно, даже девять, если бы не было зрителей. Или, может быть, зрители сделали его с семи до восьми. Было странно горячо, когда на нас смотрят.

Джиджи:

Он пытался что-то делать помимо поцелуев?

Я:

Нет. Но я что-то почувствовала.

Джиджи:

OMG Как будто ты почувствовала что-то большее?

Я:

Нет, я буквально почувствовала что-то. У него был стояк, и он был…впечатляющим.

Джиджи:

О, я знаю. Я случайно наткнулась на него посреди ночи, когда шла в ванную, и он был голый.

Я:

И ТВЕРДЫЙ?

Джиджи:

Нет, нет. Он был вялым. Но даже вялый он впечатлял.

Я:

Не знаю почему, но слово вялый почему-то странно меня оскорбляет.

Джиджи:

Согласна. Это так неприятно. Давай заменим на не жесткий.

Я:

Окей, так он был большой даже когда не жесткий?

Джиджи:

О да. Сравнимо с не жестким Райдером, а Райдер и так огромный.

Это первый раз, когда она намекает на то, что у Райдерa большой член, и мое любопытство естественно возбудилось.

Я:

Насколько огромный?

Джиджи:

Не твое дело.

Я:

Ну же. Поделись с классом. Я никогда не буду обсуждать это с ним. Определи, насколько огромный.

Долгая задержка. Затем:

Джиджи:

10 дюймов.

Я чуть не захлебнулась кофе. О, мой черт. Посмотрите на этого парня. Шестифутовый король с десятидюймовым членом.

Я никогда больше не смогу взглянуть на него нормально.

Я все еще удивляюсь ситуации с Райдера, когда Джиджи говорит, что пришло время садиться на самолет и обещает написать мне из Аризоны. Я допиваю кофе и несу его в раковину, когда, уже в тысячный раз этим утром, раздается стук у входной двери.

Отлично. Шейн сдерживает свою угрозу и собирается прийти на наше собрание.

Он усмехается, когда я открываю дверь. — Готова?

— Нет, — отвечаю я кисло.

— Отлично. Пойдем.

 

 

Глава 11

Диана

 

Сахарный люкс

 

 

 

— Диана, у вас есть протокол последней встречи? — спрашивает Бренда, глава правления.

— Прямо здесь. Я беру блокнот на колени.

— Отлично.

Конференц-зал полон, как всегда на собраниях ТСЖ. В передней части комнаты стоит длинный стол, за которым сидят члены