Когда я поставил тарелку в раковину, снова забренчал смартфон. Ряжская.

— Добрый день, Ольга Михайловна — произнес я — Если вы тоже собираетесь изобразить удивление тем, как ловко я все это время маскировался, то не трудитесь. Вас куча народа опередила.

— Маскировался где? — удивилась женщина — И зачем? Саша, я тебя не понимаю, объяснись. Хотя нет, сейчас мне некогда. Я что звоню — твой кабинет в «Москва-Сити» готов. Помнишь, я тебе его обещала? Ну вот. Сейчас сброшу данные. И паспорт не забудь! Это важно. Все, через два часа я тебя жду в нашем офисе.

Хоть кто-то порадовал. Впрочем, и ей раньше или позже донесут. Да хоть тот же Волконский отметится, он-то наверняка уже в курсе.

Дзииинь!

«Не надо было тебе в Европу ездить, Сашка, тебя там плохому научили. А ведь какой был мужик!».

Ну вот, я же говорил. Федотова уже в курсе, значит, и все остальные мои коллеги из числа ветеранов тоже. Хорошо ещё, что у какой-нибудь Чиненковой моего нового номера нет.

Москва-Сити, конечно, впечатлял своей масштабностью и многолюдностью. И ещё тем, что не так-то там просто найти вход в нужную тебе башню, особенно если пытаешься туда попасть через «Афемолл-сити». Долго можно бродить по его пределам, но так и не найти желаемого, даже при условии того, что там указатели висят.

Лифт вознес меня на один из верхних этажей, где меня встретила премиленькая девушка в строгом приталенном офисном костюме.

— Господин Смолин? — дежурно-отработанно улыбнулась мне она — Я — Оксана, ваш сопровождающий. Ольга Михайловна ожидает вас.

— Очень приятно — улыбнулся и я, сожалея, что не послушал Жанну и вместо костюма влез в джинсы. А ведь стоило бы. Некоторые правила все же стоит соблюдать — пойдемте.

— Вы ведь у нас не в первый раз? — уточнила девушка.

— В первый — возразил я.

— Просто мне ваше лицо знакомо — пояснила она — Мы точно встречались раньше. У меня не очень хорошая зрительная память, но вас я наверняка видела.

— Просто у меня внешность типовая — отвел глаза в сторону я — Один из многих миллионов, так сказать.

— Может быть — покладисто согласилась она — Вот, мы пришли.

Мы остановились у кабинета с мощной дубовой дверью, не очень монтирующийся с остальными прозрачно-стеклянными особенностями офиса.

Подумав мгновение, я решил не стучать, а просто зайти внутрь. И, по сути, поступил правильно. Это ничего бы не изменило. Что так, что эдак, меня бы все равно скрутили сразу после того, как я переступил порог, а после резко, до хруста, вывернули руки.

— Саша, я была против — немедленно заявила бледная как смерть Ряжская, сидевшая в глубоком кожаном кресле, стоявшем у стены — Но моего слова оказалось недостаточно.

— Что печально — выдавил из себя я — Но — верю. Все же я вам намедни жизнь спас, так что могу рассчитывать на небольшую благодарность.

— Которую она чуть из-за тебя и не потеряла — уточнил Павел Николаевич, расположившийся во главе массивного стола ручной работы. Я такие видел пару раз, когда в серьезные организации от банка ездил. Дорогая штука.

— Мы вроде это уже обсужда… — закончить фразу я не сумел, поскольку заорал от боли. Крепыши, которые держали меня, подчинились жесту нового начальника охраны и крутанули мне руки так, что аж жилы затрещали.

— Станешь говорить, когда тебя спросят — погрозил мне пальцем он — Или будет бо-бо.

— Что за штампы? — не удержался я от реплики и тут же о ней пожалел. Нет, правда больно.

Надо было через улицу в башню «Меркурий» идти, тогда бы Жанна со мной сюда поднялась, наверх. А так залипла помогайка в афемолловских магазинах, причем наверняка надолго. И невдомек ей, что тут меня калечат.

Но вообще совсем Ряжский из ума выжил. Курочить человека вот так, белым днем, в центре города, когда в паре шагов отсюда куча клерков с серьезными лицами сидит, имитируя бурную деятельность? Мне такое даже в голову прийти не могло. Особенно с учетом того, что мы в последний раз расстались пусть и без приязни друг к другу, но и без особой вражды. По крайней мере такой, за которую руки выкручивают. Правда Жанна недавно предупреждала меня о том, что Антон, который сейчас стоит напротив меня, воду мутит, но я надеялся на то, что Ряжский мужик неглупый, горячку пороть не станет.

И вот ещё вопрос — где Толик? Где этот буревестник московских дорог? Почему не здесь? Когда выберусь из этой переделки, устрою ему разнос по полной. Вернее — если выберусь.

— Ну, что дальше? — нервно поинтересовалась у мужа Ольга Михайловна — Вот вы его скрутили. И?

— Дальше все просто — ответил вместо Ряжского Антон, взял со стола несколько листков и ткнул мне их в лицо — Дальше он расскажет нам вот об этом.

Я окончательно перестал что-либо понимать.

— Ну? — потребовал начальник охраны — Мы ждем!

Вместо слов я издал мычание.

— Не так тебе и больно — бросил Антон — Не надо тут изображать.

— Вот ты тупой! — возмутился я — Сам же сказал — отвечать, когда спросят. Вопрос не прозвучал, говорить нельзя. Давай вопрос — получишь ответ.

Его кулак врезался в мой живот. Бить парень умеет, что есть — то есть, селезенка екнула так, что я даже сначала испугался, что он ее своим молодецким ударом раздолбал ко всем чертям.

— Зачем ты подставил Павла Николаевича? — снова ткнул мне бумагами в лицо охранник — С какой целью? Или, может, надоумил кто?

— Чего — чего? — без всякой театральности изумился я — Ты говори, говори, да не заговаривайся. Мне ваши бизнес-игры как шли, так и ехали, у меня свои забавы. Да и не смыслю я в них ничего.

— Сказал человек, который столько лет отработал в банке — скривил рот Антон и снова ударил меня, на этот раз в район печени — Давай, Смолин, покайся. Может, ещё и обойдется все. Может, даже на своих двоих отсюда уйдешь.

— Ты, Антошка, дурак трижды — я смачно харкнул на дорогой дубовый пол — Во-первых, потому что замутил все эти забавы тут, в «Москва-Сити». Куча свидетелей видела то, как я сюда пришел, потому, когда начнут разбираться кто да что, мое исчезновение спрятать будет сложно. А разбираться начнут, за это поручусь, причем люди, которые спрашивать умеют. Во-вторых, ты отчего-то уверен в том, что тебе на самом деле дадут со мной от души потешиться. Оттащат тебя, пса бешеного в последний момент от моей тушки. Шеф твой Носова забоится, ведь тот его на куски порежет, если что. А супруга его сестру спасти желает. Без меня она очень скоро умрет.

— А третья причина какая? — уточнил охранник, ухмыльнувшись — Ты заканчивай, раз начал.

— Закопают тебя, Антошка, в сырую землю в самом скором времени — с улыбкой пояснил я, внимательно глядя на супружескую чету Ряжских, и подмечая, что мои слова попадают-таки в цель — Словно картошку. Прямо как детской песне. То есть наоборот.