Он ещё не приступил к сексу, а я уже, и умом и телом, полностью принадлежала ему. И всё, о чём я мечтала тогда - отдаться. Больше ни о чём. Мир вокруг не интересовал меня. Лучшее - происходило именно в тот момент. И заключалось оно в этом погружении в чувственное наслаждение, которое Влад так легко мне дарил.

Когда же он вошёл в меня и принялся сначала медленно, а потом всё быстрее и быстрее трахать, я вдруг зашлась рыданиями от переполняющих меня эмоций. Рыданиями в сочетании с разгорячённым шёпотом, в котором была только благодарность.

Это нисколько не напоминало тот секс, который с некоторых пор стал для меня обыденностью. Секс, который я воспринимала работой. Секс, в котором не было места моему удовольствию, а была лишь суетливая похоть купивших меня мужчин.

Влад же, наслаждаясь мной, будто бы водрузил меня на пьедестал. Я чувствовала себя королевой. Самой потрясающей девушкой на свете. Не потому, что он говорил мне такие слова. Нет. Он вообще ничего не говорил. Но все его прикосновения, вся его страсть, всё просто кричало о том, что я - самое ценное для него в этот момент. И эта бережная нежность мужчины, который пугал даже внешне своей брутальной сутью, своей мощной фигурой и суровым лицом с тяжёлым взглядом тёмных карих глаз, именно она и вызывала у меня столь яркие эмоции, такие, что я с лёгкостью позволила себе слёзы

Когда раньше я слышала сочетание "классный любовник", я всегда представляла себе некоего сладострастного, мягко-обаятельного и самодовольного любителя секса, соредоточенного на своей сексуальности, которой привык сводить девушек с ума. Эдакого нарцисса...

Я и не знала, что "классный любовник" для меня - это дикое, впечатляющее и трогательное сочетание нежности неторопливых ласк и бурности секса с мужчиной, который внешне похож на спокойного и уверенного в себе мощного льва. Мужчиной, от которого нежности априори не ждёшь. Мужчиной, который настолько силён и властен, что ему нет нужды что-либо демонстрировать, чтобы понравиться. Думаю, что его это вообще мало волновало. Он просто делал то, что хотел.

И был лучшим. Лучшим с огромным отрывом от всех вместе взятых. Суровый, молчаливый и умелый любовник сходу, с лёгкостью превосходно почувствовавший меня.

Я напоминала себе фортепиано, на котором виртуоз стал играть одну из своих любимых вещей без демонстрации изысков мастерства, а просто - с тёплой любовью к своему делу. Виртуоз спокойный, уверенный в себе и совершенно не интересующийся вниманием публики. Равнодушный к её восхищению, но очень любящий музыку и сам процесс её создания.

То упоение, с которым Влад трахал меня, та его внутренняя мужская сила, которая так ярко во мне отзывалась, то величие, которое возводило этот секс в разряд какого-то древнего обряда и будило во мне первобытную меня, всё это - создавало новую реальность, в которой я не имела никаких ярлыков.

Меня никак не звали. У меня не было имени.

Я не была ни эскортницей, ни студенткой, не девушкой из провинции, приехавшей покорять Москву.

У меня не было возраста.

Я была просто тонкой и чувственной женской сутью, переплетённой с сильной и властной мужской.

О таком сексе я не могла и мечтать. Потому что я просто не знала, что такое вообще возможно.

Я полностью потеряла чувство времени. У меня не было тревожных мыслей. Меня не беспокоило ничего. Он неторопливо и постепенно превратил меня в сплошное наслаждение. Даже просто дышать, глядя на него, возвышающегося надо мной или чувствуя его сзади, мне было удивительно приятно.

Его оргазм напоминал рык хищника. Утробный, мощный, жёсткий и безумно мужской, он сотряс воздух спальни, завибрировав во мне так, что я едва не кончила вновь.

Хотя к тому моменту я уже превратилась в облачко от обилия сильных оргазмов, сменяющих друг друга с такой частотой, что казалось, будто весь этот секс - был единым моим оргазмом.

Расслабленная я лежала на кровати с закрытыми глазами. Слыша, будто в отдалении, как он молча и тяжело дышит полной грудью. Как часто стучит его большое сердце. И грелась в жаре его разгорячённого мощного тела.

- Потрясающе... - не открывая глаза, прошептала наконец я.

Влад ничего не ответил мне.

Он встал и вышел из комнаты, молча закрыв за собой дверь.

После того секса он уехал. Меня отвёз домой его сотрудник, Аркадий, ждавший на первом этаже. Молчаливый и уже знакомый мне амбал, который, не церемонясь, сел в машину Лизы, когда мы вышли из галереи.

Этот мрачный мужчина производил на меня странное впечатление. Он не вступал в диалог, если это не касалось указаний Влада, ограничивался короткими фразами, больше похожими на команды, и в целом напоминал скорее боевого робота, чем живого человека. Я понимала только одно: Влад его начальник, ему доверяет и у этого доверия есть железобетонное основание: полнейшая и безукоризненная преданность.

Позже я узнала, что Влад в принципе окружает себя очень молчаливыми и очень преданными ему людьми. Которые так или иначе, избегают любого общения со мной, если оно не имеет отношения к его распоряжениям. С ними нельзя обсудить погоду, нельзя поболтать о том, о сём, и совершенно точно - нельзя ничего выведать. Они скажут ровно то, что сказать можно. И не слова больше.

Сама система, в которой Влад занимал главенствующее положение скорее напоминала мафиозную структуру, чем стандартный бизнес. С очень жёсткой и чёткой вертикалью власти. Слово Влада - любое! - было законом. Никто не смел его ослушаться. И я знала, что вне зависимости от моих страхов, до тех пор, пока я Владу нужна - со мной не случится ничего плохого.

Влад предоставил мне три телефонных номера.

Один из своих, по которому я могла связаться с ним в любой момент, который он счёл бы подходящим. Если он не отвечал на звонок, звонить повторно мне было запрещено. На неотвеченные вызовы он отвечал всегда. Перезванивал и спрашивал, по какому поводу я звонила.

Второй телефонный номер принадлежал Аркадию. Он всегда доступен и всегда онлайн. Я не понимала, когда он вообще спит. Аркадию было поручено заниматься моей безопасностью, а также он привозил меня туда, куда было нужно Владу, если мы встречались не в Москве. За исключением двух водителей, это был единственный человек, который так или иначе, понимал, какие отношения связывают нас с Владом. У меня довольно появилось странное чувство: я знала, что вне зависимости от того, насколько опасен район, в котором я гуляю, мне совершенно ничего не грозит. Чувство какой-то абсолютной безопасности. Достаточно было позвонить Владу и сказать, что так, мол, и так, есть какая-то угроза. Спустя минуту или две приезжал автомобиль с очень серьёзными ребятами, которые быстро и практически молча брали меня под крыло. Таких ситуаций было две. Один раз у меня отняли сумочку на старом Арбате и уже на выходе с этой улицы избитый воришка вернул мне её с извинениями. Второй случился на дороге, когда какой-то психованный придурок подрезав мою машину, чуть позже подрезал её снова и загородил ею проезд. Я заперлась в машине, заблокировала двери и пока он там орал и стучал ладонью по стеклу, просто позвонила Аркадию. Не прошло и трёх минут, как этого буйного товарища уложили лицом на капот, а затем уехали вместе с ним в неизвестном направлении. Аркадий же молча доехал со мной до дома, а затем, молчаливым кивком попрощавшись со мной и молча же приняв благодарности, сел в машину к своему подчинённому или коллеге и уехал по своим делам.