– Почему-то верю, – вздохнула Рита, – как же мне плохо…

– Пройдет, – миролюбиво заметила Галина Степановна, выпуская мощную струю дыма в потолок. – У меня местной анестезии нет в таком количестве. Есть одна ампула – тебе не хватило бы, а новокаин, которого много, – так просрочен давно! А отвечая на твой вопрос – почему не в больницу? Так первое – не лучше там, я уже говорила и знаю, что говорю, так как сама работала в этой сфере.

– А второе что? Раз есть первое, – спросила Рита.

– Так кровило сильно! У нас больница далеко! Да и казусы могут всякие случиться. Может, машины нет. На вызове, сломана или бензина нет. Мало ли. С кровотечением не шутят, вот я и зашила сама на свой страх и риск, – ответила хирург.

Маргарита скосила глаза на свой заклеенный пластырями бок:

– Я буду жить?

– Еще как! Жизненно важные органы не задеты. Все будет хорошо! – погасила окурок Галина Степановна в емкости, похожей на лабораторную посуду, служившую пепельницей.

– Хотелось бы вам верить, – вздохнула Рита.

– А чего не верить-то? Оклемалась? Вызываем участкового? – спросила врач.

– Зачем?! – испугалась Маргарита. – Я что-то сделала? Что-то не так?

– Вот ведь дурочка! Это с тобой сделали! Был же огнестрел! Ероха валяется в соседней комнате в обморочном состоянии! Он в шоке! Этот олух случайно выстрелил, сам не понял как! Этот случай надо зафиксировать, – достала еще одну сигарету Галина Степановна.

– Не надо ничего! Что вы! Такое дело! Несчастный случай! Никто никого не хотел убивать! Давайте не будем поднимать шумиху, все обошлось, – попросила Маргарита и, соскользнув на пол, прошлепала босиком к двери и открыла ее. На больничной кушетке, обхватив голову руками, сидел Ерофей. Он поднял на нее перепуганные, даже заплаканные глаза:

– Жива?!

– Вроде.

– Больно?

– Терпимо.

– Господи, я не хотел! Я чуть не убил человека! Как же я рад, что все обошлось! – Он встал и подошел к ней.

– Все хорошо. Вскользь прошло, – успокоила она его.

Ерофей осторожно обнял ее:

– Прости меня! Я не знаю, как это получилось! Это проклятое ружье…

К ним в помещение зашла Галина Степановна.

– Это сестра моя, – сказал Ерофей.

– Я знаю, ты уже все уши прожужжал, – улыбнулась она, и ее морщинистое лицо просветлело.

– Егорова Маргарита Олеговна, – представилась Рита официально и расплакалась.

– Ерофей Олегович Егоров, – ответил парень, трясясь всем телом.

– У вас общий отец, – заметила Галина Степановна, с интересом рассматривая их. – Вы очень милые ребята. И встреча у вас была та еще…

– Не думал я, что при нашей встрече я тебя подстрелю, – хлюпнул носом Ерофей, – так получилось. Вышел я с ним… С ружьем…

– А чего ты с ним вышел? – поинтересовалась Галина Степановна. – Ты такой рассеянный, тебе бы к оружию и близко не приближаться!

– Так это ружье отца, нашего с Маргаритой отца, – сказал он, – на него и лицензия есть, официальное оно.

– Так это – Олега, а не твое! Ты и отец – разные люди! – покачала головой доктор.

– Неважно! Он – мой отец, и ружье перешло ко мне по наследству! Кто-то повадился убивать ежиков, – всхлипнул парень.

– Чего? – не поняла Маргарита, уж слишком резким был переход в разговоре.

– Ежиков! – пояснил он. – Вы что, не знаете? Такие маленькие, игольчатые. Нам, сестра, еще только предстоит познакомиться поближе, но вот одно ты обо мне уже можешь знать. Я очень люблю ежиков. Они такие милые, безобидные, очень потешные. Ну, бегают они по участку, ищут всякие корешки, объедки. Кому это мешает? Я им и молоко ставлю, и яблоки режу дольками. А какая-то сволочь уже убила несколько ежиков. Я когда их трупики увидел, мне плохо стало. И ведь не ест, не использует никак, а как их используешь? Просто убивает.

– Кто? – оторопела Рита, представив себе какого-то мужичка с ружьем, злостно отстреливающего ежиков.

– Я не знаю!! Зверь какой-то загрызает их с брюшка! – воскликнул Ерофей.

– Ой, не надо подробностей! – не выдержала даже видавшая виды хирург. – С брюшка там или с лапок!

– Хорошо, не буду! Вот я и поставил капкан на этого зверя! Встал со сна и пошел с ружьем проверить… Я поздно ложусь и поздно встаю днем.

– Встал днем? Время к вечеру, – не сдержалась хирург.

– Так я не работаю. Я могу ночью рисовать, днем спать, – ответил Ерофей, слегка смущаясь. – Ружье взял, потому что не знал, кто мог попасть в капкан. Вот и взял на всякий случай… Разве же я мог предвидеть, что так получится?

– Не оправдывайся, Ерофей. Все понятно, и со мной все в порядке! Все хорошо, – взяла его за руку Маргарита.

– На вас прямо любо-дорого посмотреть, – сказала Галина Степановна, улыбаясь, – поэтому я пойду на нарушение закона. Фиг с ним! Не будем сообщать об огнестреле! У тебя по касательной прошло, пару дней поколоть антибиотики и поменять повязки, и все заживет. Молодая еще.

– Спасибо, – поблагодарила ее Маргарита.

– Но и вы меня не подведите, никогда не говорите, что вас подстрелили, – попросила она.

– Кому я скажу? Конечно, нет. Я не буду на тебя жаловаться. Честно говоря, я так рада, – не отрывала взгляда от брата Маргарита, – ты же у меня единственный родственник. Зов крови.

– Ага! Вот за это и выпьем! – потерла руки Галина Степановна.

Она метнулась к шкафчику, никто и глазом не успел моргнуть, как хирург достала оттуда медицинскую бутылку с прозрачной жидкостью.

– Мы будем пить спирт? – удивилась Маргарита.

– Да водка это, – озираясь по сторонам, ответила Галина Степановна. – Купила в магазине пару бутылок и слила вот на всякие экстренные случаи.

Она поставила три мензурки и разлила водку.

– За нас! То есть, за вас! У вас состоялась такая важная встреча! Ероха у нас один, вы одна, вот и встретились! Родня! Главное, чтобы на пользу, – сказала доктор и опрокинула рюмку, поморщившись.

Маргарита и Ерофей последовали ее примеру, скорее по инерции, чем от великого желания. Внутри у Риты все обожгло «огнем огненным». А хирург уже наливала по второй.

– Давайте, чтобы все заживало и побыстрее! – предложила она.

– И за ваши волшебные руки, что спасли ее! Спасибо! – выдохнул Ерофей и выпил, не дожидаясь остальных. Чувствовалось, что он очень рад тому, что все обошлось.

Так они выпили еще несколько раз. Рита поздно заподозрила, что выпитая жидкость все-таки не водка, а разведенный градусов до пятидесяти спирт. Все поплыло у нее перед глазами.

Она рассказала брату, кем работает, как ее жизнь в целом сложилась, что у нее нет мужа, нет и детей. Ерофей рассказал, что он закончил медицинское училище по настоянию родителей, чтобы иметь хоть какую-то специальность, но всегда любил рисовать, что пишет пейзажи, портреты, делает скульптуры. За это иногда получает деньги, но много ему не надо. А насчет личной жизни у Ерофея было поживее, чем у сестры. То есть девушек у него было много, но не сложились серьезные отношения.