— Это мой рисунок? — удивленно спрашиваю я, соскочив с дивана и направляясь к камину у противоположной стены, подальше от Кайла.

Да, действительно мой. Одна из моих студенческих работ. В хорошо меблированной квартире она смотрится совсем по-другому. Я привыкла, что моими творениями прикрывают трещины в стене или дырки на обоях в необустроенных комнатушках.

— В спальне у меня еще две твои картины в рамках, — заявляет Кайл.

— Шутишь.

В комнате какая-то странная атмосфера. Мой желудок подпрыгивает, будто по нему пробегают маленькие электрические разряды.

— Можешь убедиться.

На картинах изображены ветки. Два небрежных наброска деревьев на заднем дворе моих родителей. Я нарисовала их как-то летом, в приливе чувств, пока Тодд и Кайл гоняли мяч.

— У меня есть работы получше, — оборачиваясь, говорю я. Кайл стоит рядом.

— А по-моему, лучше не бывает.

Прежде чем я успеваю что-либо сообразить, он меня целует. В губы.

На секунду я потрясена. В прямом смысле. Это как электрический ток, у меня волосы встают дыбом. Когда первоначальное удивление проходит, я целую его в ответ. В голове одна мысль: «Ого!» Я и не знала, что Кайл так хорошо целуется.

И вдруг мы уже на его кровати, он сверху, его руки под моей рубашкой. И я не могу понять, почему мы не делали этого раньше. Почему так быстро забыла, как обожала его в пятом классе. Моя рубашка уже расстегнута, когда я наконец прислушиваюсь к нудным сиренам, которые воют у меня в затылке: «Тревога! Секс по пьянке с лучшим другом брата — рискованное дело, как бы хорошо он ни целовался».

— Подожди. — Я выглядываю из-под Кайла; голова кружится. Все так быстро.

— Извини, — шепчет Кайл, садясь и приглаживая волосы. — Я не хотел заходить так далеко.

— Нет, все нормально, — уверяю я, увидев его испуганное лицо. — Правда.

— Правда? — спрашивает он.

— Было здорово. Правда.

— В таком случае… — Он снова наклоняется меня поцеловать.

— Но, может, на сегодня хватит? — Моя рука упирается ему в грудь, а мое тело кричит моему мозгу: зануда чертов! Тело надеется, что Кайл начнет меня уговаривать.

Но Кайл не уговаривает. Он встает.

— Ты права. Уже поздно. Давай я отвезу тебя домой.

Cook4U.com, где каждый — гурман™

Гранд-авеню, 57 В.

Второй этаж

Чикаго, IL 60610

Джейн Макгрегор

Кенмор-авеню, 3335

Чикаго, IL 60657

29 марта 2002 г.

Дорогая Джейн!

Мы считаем Вас подходящим кандидатом на должность веб-дизайнера и художника, однако решили взять другого претендента, который лучше соответствует нашим требованиям. Мы будем хранить Ваше резюме в течение года и в дальнейшем с удовольствием рассмотрим Вашу кандидатуру на любые сходные должности.

Удачи Вам.

Черил Лэдд,

менеджер по кадрам и администратор

Cook4U.com

P. S. Наверное, я должна сообщить Вам, что Вы не прошли наш обязательный тест на наркотики. В Ваших анализах были обнаружены следы конопли. К сожалению, по этой причине в дальнейшем мы, вероятно, не сможем рассматривать Вашу кандидатуру на должности в Cook4U.com.

Мне хочется громко петь. Кайл меня целовал, снова и снова думаю я, словно мне опять двенадцать. Не могу спать. Не могу есть. Не могу думать ни о чем, кроме Кайла.

С тех пор как он меня поцеловал, мне постоянно хочется смеяться. Интересно, это и есть любовь? Я уже и забыла, что это такое.

Через пару дней Кайл звонит извиниться.

— Это совершенно ни к чему, — отвечаю я, улыбаясь до ушей — так рада слышать его голос.

— Мне кажется, будто я воспользовался твоим положением.

— Мне нравится, когда время от времени пользуются моим положением, — говорю я.

— В таком случае, что ты делаешь завтра вечером?

Я смеюсь:

— Не так быстро, Ромео.

— Конечно, конечно, — соглашается Кайл. — Сначала мы отсчитаем положенные три дня между свиданиями, а потом сделаем вид, что слишком заняты и сможем встретиться не раньше чем через неделю.

— Угадал. А потом я протяну еще неделю, а потом — может быть — мы встретимся за чашкой кофе.

— Кофе? По-моему, ты слишком спешишь. Эдак ты, пожалуй, начнешь подбирать имена нашим детям!

Я смеюсь. С Кайлом весело флиртовать. Подозреваю, что у него богатая практика, — но сразу же отгоняю эту мысль.

— Что ты делаешь в субботу? — спрашивает он.

— Ого. Ты сразу переходишь к субботе, минуя ни к чему не обязывающие будние вечера. Это смело.

— Кто не рискует, тот не пьет шампанского, — напоминает Кайл.

Я улыбаюсь.

— В субботу — папины ежегодные Весенние барбекю. Ты забыл?

— Вот черт, совсем из головы вон. Как такое можно забыть? Столько горелого мяса, что хватило бы на прокорм развивающейся страны.

В первую субботу апреля папа всегда устраивает ежегодные Весенние барбекю, как бы ни было холодно. Папа обожает жарить мясо и делает это каждую вторую субботу с апреля по октябрь. Но первая неделя апреля по количеству поливаемой жиром, поджариваемой и съедаемой пищи уступает только Дню независимости.

— Ты приедешь? — спрашиваю я.

— Ну конечно. Хочешь, я тебя подвезу? Обещаю вести себя наилучшим образом.

— Если «наилучшим образом» означает, что ты собираешься меня щупать, то я принимаю твое предложение.

Кайл смеется.

— Договорились.

Я вешаю трубку и вздыхаю. Неплохая штука эта любовь, решаю я. Меня даже перестал раздражать непрестанный скрип пружин в соседней комнате, где Мисси и Рон проводят марафонские испытания матраса.

От немилосердного скрежета пружин меня отвлекает внезапное появление Стеф.

— Меня выселили! — кричит она в домофон.

Едва переступив порог, она на одном дыхании выкладывает грустную историю: срок аренды закончился, и коварная хозяйка, твердо решив выселить Стеф из квартиры, чтобы поднять плату на тридцать процентов, проверила кредитоспособность Стеф по базе данных.

— Она выяснила, что я безработная, и все — договор она не продлит. — Стеф вытирает глаза.

Я обнимаю ее. Мне понятно, как ей плохо. И хотя я знаю, что потом пожалею об этом, слова произносятся сами собой: