– Лешка... – Рука мужчины вытянулась по направлению к трупу сапера. – Леша м-м-меня спас. К-к-какой м-м-мастер! – Он заикался. Очевидно, последствия взрывной контузии. – З-за с-с-секунду все п-п-понял и м-м-меня швырнул в этот у-у-угол. В-в-все понял!

Талеев положил ему руку на плечо:

– Вам трудно говорить. Лучше прилягте. Сейчас медики подойдут...

– Н-н-нет, я д-должен. С-с-сейчас. Это важно. – Когда взрывотехник начинал говорить на профессиональные темы, заикание совсем пропадало. – Леша ни в чем не виноват. Никакой его ошибки не было. Слышите?! И лейтенантик молодой ничего не мог предвидеть, если уж я... Э-э-эх! Вызовите экспертов, они наверняка подтвердят мои слова. Даже расскажут гораздо больше. А я – коротко. Второй, и, наверное, главный, взрывной заряд был спрятан внутри входной двери! Она трехслойная, стальная, поэтому собака ничего не унюхала. И принцип подрыва этого заряда был совсем иной! Сволочи, с-с-волочи!!! – Гера забеспокоился, но мужчина быстро взял себя в руки. – Да-да, я коротко. Никакого радиосигнала, никаких звонков. Элементарный принцип рамки детектора. Ну, через которые мы все проходим в аэропортах, в магазинах... Вот-вот, именно в магазинах, так точнее и вам понятнее. Рамка срабатывает на определенный штрихкод. Это может быть абсолютно незаметная микроскопическая контрольная метка. А вместо «тревожного» сигнала – ба-бах!!!

– Вы хотите сказать, что роль такой рамки исполняла дверь?

– Ну конечно! А контрольная метка была на ноутбуке. Или внутри него, неважно. Лейтенант взял ноутбук, и, когда выходил, цепь замкнулась. Его ведь насмерть разорвало? – Талеев в знак согласия кивнул. – Во-о-от. Взрыв был мощный, и от него сдетонировал другой заряд, в компьютерном столе, с которым работал Лешка. Время детонации было меньше секунды, а он после первого взрыва все успел понять! Мог, наверно, сам отпрыгнуть, но оттолкнул меня. Мы вот так стояли, голова к голове. Гады! Нет-нет, я в норме. Поймайте его. Тот, кто сделал такое, может еще очень много бед натворить!

На пороге комнаты появились двое людей в белых халатах, и Гера встал с дивана:

– Там еще...

– Наши люди уже всеми занимаются, не волнуйтесь. Пострадавшего мы срочно доставим в клинику. Медицинская или психологическая помощь еще нужна кому-нибудь?

Талеев поискал глазами хозяйку квартиры:

– Побеседуйте вон с той женщиной; возможно, психолог ей не помешает.

Одновременно с медиками прибыла целая бригада экспертов и криминалистов. Гера нашел старшего и распорядился, чтобы предварительные результаты осмотра места происшествия и предположительные выводы были доставлены к нему в гостиницу сразу по окончании работ. Ну и объяснить доходчиво всем жильцам дома, к каким тяжелым последствиям может привести утечка бытового газа в квартире!

Больше здесь делать было нечего.

* * *

До самой гостиницы журналист не проронил ни слова. Молчали и все остальные. Так же молча, не сговариваясь, они проследовали в «командирский» люкс Талеева. Галина вскипятила воду, нашла банку растворимого кофе. Все понимали, что спать уже не придется.

– У нас впереди насыщенный день, поэтому коньяк не предлагаю. – Голос журналиста звучал тихо, но отчетливо. – Помолчим минуту в память о наших погибших товарищах.

Умолкло звяканье чайных ложек. Перед глазами каждого вновь всплыли жуткие картины минувшей ночи.

Прервал молчание Талеев:

– Сегодня у нас, можно сказать, официальный день: с самого утра летучки, доклады, итоговые совещания на самых разных уровнях. Послал бы я их... да не могу. И по статусу, и... После взрыва придется многое объяснять. Впрочем, это мои проблемы. А пока констатируем неутешительный факт: нам не удалось нанести упреждающий удар по террористам. Скорее, это они – ох, как больно! – по нам ударили!

– А чего сразу «не удалось»? Впереди еще целые сутки, – пробурчал Вадим.

– Да, конечно, – легко согласился Гера. – И мы обязательно закончим то, что планировали: потрясем эту «малогабаритную флотилию», отправив Анатолия на завод «Звездочка». Правда, Толя, времени у тебя будет лишь на то, чтобы «взбодрить» их охрану и службу безопасности. Но теперь, подчеркиваю, главной нашей заботой становится защита жизни президента. Это основная часть приказа Куратора. Поэтому вместе со спецподразделениями будем обходить все углы и закоулки завода, осматривать крыши и чердаки, добиваться стопроцентной безопасности каждого метра подъездных дорог... Короче, выполнять «протокольные» мероприятия.

На Талеева в упор смотрели все члены команды.

– Решили, что я забыл про фотографию «сослуживца» Азера? А ты, Вадик, внимательно проанализируй, что произошло в квартире любовницы Сиятова.

– Элементарная зачистка концов.

– Не совсем. Бесспорно, что взрывчатка в ножках стола предназначалась именно для хозяйки. Но взрыв планировался точечный, небольшой силы.

– Ага! Так, что все окно с куском стены во двор вынесло! Ничего себе «точечный»!

Гера терпеливо продолжил:

– Террористы не могли рассчитывать, что в момент взрыва компьютерный стол будет лежать ножками вверх. Потому и образовалась такая ударная волна. А вот заминированная дверь – это уже «личный привет»... Нет, не нам – а тем, кто пришел бы расследовать это дело и наверняка «зацепился» бы за ноутбук.

– Нам это, нам! После событий в Исакогорке они уже не сомневаются, кто идет по их следу.

– Действительно, не сомневаются. После Исакогорки. Только дверь начинили раньше. Вон, Гюльчатай тебе точно подтвердит, что это характерный почерк террористов «Аль-Каиды». Может, бравада, может, демонстрация своего мастерства, превосходства. Фирменный знак. Мне даже кажется, что Азер был против такой затеи, а настоял на ней его «взрывник». Профессиональный штрих.

– Ну, вот они и выдали раньше времени свою принадлежность!

Талеев отхлебнул глоток кофе.

– Не раньше, Вадик, а в самый раз. Им теперь все равно. Они даже «насиженные» места бросили, наверняка перебиваются какими-нибудь «одноразовыми» ночевками. Бандиты вышли на «трассу прицельного бомбометания».

– Чего-чего?

– Ты же у нас всесторонний эрудит и полиглот, наверняка читал в истории Второй мировой войны. Такой термин применялся в основном к пикирующим бомбардировщикам и отчасти к штурмовикам. Эти самолеты для успешного поражения целей на большой скорости максимально приближались к земле. А потом какое-то время – не знаю точно, не буду врать – были вынуждены лететь строго по прямой, чтобы атака оказалась удачной. Это и была «трасса прицельного бомбометания». На ней самолет представлял идеальную мишень для врага. Но зато и успех такой атаке был обеспечен максимальный. Понятно, что летчики стремились, чтобы противник как можно позже засек их на этой «трассе».

– То есть ты считаешь, что вся подготовка у них закончена?

– Я бы не сказал, что вся. Но точно определена цель, разработан способ, имеются подготовленные исполнители...