Блуждая в одиночестве второй час меж холмов и зарослей кустарника, вскоре она стала ловить себя на мысли, что начинает забывать о проблемах родного мира. Он был так далеко, что казался даже нереальным. А вот происходящее с ней прямо сейчас волновало Аурис гораздо больше.

По мере продвижения вперед земля становилась все более каменистой, заросли синих мхов и оранжево-грязной травы попадались все реже. Во всем чувствовалось приближение моря, рассвет над которыми разгорался сильнее с каждой минутой.

Аурис очень хотелось снять с себя скафандр и подставить лицо свежему ветру, который не был для нее ядовитым, уж она-то знала. Но девушка решила пересилить себя. Она изучала местную фауну, крупные хищники попадались в этих местах редко, но никто не знал наверняка, какие опасности еще здесь таятся. Одно дело, когда ты видишь их на экране, а совсем другое, когда сорокаметровый ящер пытается откусить тебе голову. Еще никогда в жизни с ней не происходило ничего подобного, и Аурис не торопилась осуждать себя за дикое ответное желание убивать, внезапно возникшее у нее в момент опасности.

Поднявшись на вершину очередного холма к исходу третьего часа, когда уже совсем рассвело, Аурис остановилась. Она заметила в паре сотен метров от себя узкую дорогу, петлявшую меж холмов, по которой пылило несколько повозок под охраной всадников. Весь этот караван двигался в сторону леса. Визор приблизил изображение, и Аурис, рассмотрев одежду и снаряжение, совершенно точно определила вид этих обитателей Капеллы. Это были ауги. Боевой отряд передвигался на рослых ездовых животных, с коротким телом и короткой шеей, увенчанной головой с четырьмя глазами и тупой мордой. Массивное тело животного покоилось на трех парах конечностей, заканчивавшихся копытами. У себя археологи называли этих животных «лампи».

На каждом лампи восседал вооруженный длинным копьем всадник. Тело его было прикрыто кожаной рубахой, с нашитыми на нее металлическими пластинами на груди и плечах. Голову защищал островерхий шлем, украшенный с боков рогами. На поясе Аурис заметила у них длинные ножи, называемые на местном наречии мечами. А к седлу каждого лампи был приторочен круглый щит.

Такие же лампи, запряженные по двое, тянули длинные повозки, груженные какими-то деревянными конструкциями. На бортах повозок восседали старики, женщины и дети, которых было легко отделить по внешнему виду от взрослых мужчин, которые все поголовно были у аугов воинами.

– Судя по всему, переезжают на новое стойбище, – закончила свои наблюдения Аурис, вспомнив о том, что камера в ее шлем фиксирует все происходящее, – подождем, пока проедут. Это будет хороший материал для отчета.

Неожиданно лампи занервничали и несколько штук, встав на дыбы, даже скинуло седоков вниз. А потом бросилось врассыпную, ускакав кто куда. Аурис успела заметить выражение дикого ужаса на лицах стариков и детей, которые попадали вниз, пытаясь укрыться под повозками от неведомой угрозы. Вдруг в небе над Аурис потемнело, и, спустя мгновение, она услышала пронзительный визг ящера, который, раскинув огромные крылья, устремился на добычу. Исполинское животное спикировало вниз и схватило когтистыми лапами сразу двух лампи, пытавшихся удрать в сторону моря.

Опустившись буквально в сотне метров от дороги на холм, ящер придавил свою добычу, и словно потеряв интерес к людям, принялся есть прямо на виду у испуганных аугов. Он оторвал половину тела у первой лампи, отчего кровь брызнула во все стороны. А второй откусил голову. Пока он утолял первый голод, воины аугов, сумевшие усмирить своих лампи, выстроились в боевой порядок вдоль повозок со щитами и копями наперевес, в отчаянной попытке защитить безоружных.

– Неужели они хотят сражаться с ним? – удивилась Аурис, ставшая невольной свидетельницей нападения ящера, – чем, вот этими заостренными палками?

Впрочем, она вспомнила о том, что отец ей тоже рассказывал о таком способе охоты древних. Иногда охотникам даже улыбалась удача. Однако, учитывая габариты и силу крылатого хищника, это была не охота, а самоубийство. Да и ящер очень напоминал ей недавнего знакомца, который вполне мог за это время отойти от паралича нервной системы. Аурис даже показалось, что он искал именно ее, чтобы отомстить, но увидев большое количество легкой добычи, переключился на лампи.

Между тем ящер покончил с закуской и, снова издав рык, развернулся в сторону повозок. И тут Аурис увидела то, во что никак не могла поверить, даже наблюдая это собственными глазами. Когда он сделал движение в сторону людей, всадники устремились к нему сами. С криками подняв копья, они поскакали в атаку. Несколько копий даже успело взметнуться вверх и вонзиться в тело ящера, прежде чем он одним мощным движением огромных перепончатых крыльев взлетел в воздух и обрушился на всадников сверху. Аурис увидела, как он, разинув пасть, проглотил одного из них, сдернув с лампи. А еще четверых разбросал по камням ударом своих смертоносных крыльев. При этом его мощный хвост с шипами ударился о ближнюю повозку, превратив ее в щепки. И, тем не менее, воины пытались сражаться. Еще несколько копий вонзилось в тело ящера, а остальные с треском обломались о его чешую. Фигурки людей выглядели крошечными на фоне этого монстра, который разорвал своими когтями и зубами уже большинство вооруженных аугов вместе с лампи, залив кровью придорожные камни. Их оставалось всего человек десять, все пешие с мечами в руках, когда ящер грузно опустился вниз, подняв тучи пыли.

Зарычав, он резким движением метнулся вперед, и в его пасти исчезло еще двое, а третьего он разрубил пополам своим зазубренным крылом. Оставшиеся отскочили назад, прячась за повозками. Защищать безоружных больше было некому и ящер, отлично понимая это, остановился, словно наслаждаясь своей властью над людьми, которым была уготована роль его добычи.

– Наблюдать и не вмешиваться! – напомнила себе Аурис.

Но даже не успела понять, как ее рука сама вытащила парализатор и навела его на разбушевавшегося хищника. Боясь промахнуться, она сбежала с холма вниз и, в тот момент, когда монстр поднял вверх свои когтистые лапы, сверкнул первый выстрел. Ящер в ярости развернулся к ней, но получил новый заряд прямо в морду, а потом еще один в тело. Аурис бежала вперед и стреляла до тех пор, пока дергавшийся в конвульсиях хищник не обмяк и не рухнул в придорожную пыль, распластав крылья. Аурис была уже рядом, когда его крыло, опадая на землю, вновь ударило ее по скафандру, сбив с ног.

Падая, Аурис ненадолго потеряла сознание, а когда оно вернулось, то прямо над ней склонилось несколько одетых в халаты, круглолицых морщинистых людей.

– Кто ты? – спросил один из них, настороженно осматривая Аурис, – ты одет как люди моего племени, но я не помню, чтобы посылал сегодня кого-нибудь за дровами.

А другой старый ауг добавил, немного подумав.

– Никто из нас не умеет убивать «Летящую смерть» молнией. Это под силу лишь немногим колдунам. Но, у нас нет таких колдунов. Они живут только на севере.

Аурис прекрасно понимала, что они говорят, но не знала, что ответить. Она выдала себя с головой, вмешалась в события чужой жизни, когда лично ей не грозила опасность. Чего нельзя было сказать о новой ситуации. Парализатор она потеряла при падении и теперь озиралась по сторонам, пытаясь его отыскать. Но его не было. Когда она попыталась встать, ауги расступились.