— Лейтенант Аллен, — произнес мужчина в трубку. Он сидел в полицейском участке в западном районе города. Кондиционер сегодня что-то барахлил, да и стол был завален бумагами, которые он еще не прочитал.

— Фрэнк? Это Джон Келли, — услышал детектив, и на лице его появилась улыбка.

— Как там жизнь посреди залива, приятель? — спросил он. — Хотелось бы мне сейчас оказаться там.

— Спокойно и, тихо. А у тебя? — произнес голос.

— Мне хотелось бы... — Аллен откинулся на спинку вращающегося кресла. Крупный мужчина, он, подобно большинству копов своего поколения, был ветераном второй мировой войны — артиллерист в корпусе морской пехоты — и поднялся по служебной лестнице от постового на Ист-Моньюмент-стрит до начальника отдела, занимающегося убийствами. Несмотря на все особенности этой работы, она была не такой напряженной, как часто думали, даже притом, что несла в себе нагрузку, связанную с безвременным завершением человеческой жизни. Аллен сразу заметил, как изменился голос Келли. — Тебе нужна помощь?

— Я, э-э, встретил кое-кого, кто изъявил желание поговорить с тобой.

— Вот как? — спросил полицейский, копаясь в нагрудном кармане рубашки в поисках сигарет и спичек.

— Это бизнес, Фрэнк. У этого человека имеется информация относительно убийства.

Глаза копа сузились и, мозг включился на полную силу.

— Где и когда?

— Я еще не знаю и не хочу обсуждать по телефону.

— Насколько это серьезно?

— Это пока останется между нами? Аллен кивнул, глядя в окно.

— Да, говори.

— Люди, занимающиеся наркотиками.

Что-то щелкнуло в голове Аллена. Келли сказал, что его информация получена от «кое-кого», а не от мужчины. Это означает, что он получил ее от женщины, решил Аллен. Келли был умным и находчивым, но не слишком опытным в такой работе. До Аллена доходили неясные слухи о банде наркодельцов, использующих женщин для чего-то, но не больше того. Он не занимался этим делом. Его поручили Эммету Райану и Тому Дугласу из центрального управления, и Аллен даже не должен был знать об этом.

— Сейчас в городе действуют по крайней мере три банды, занимающиеся распространением наркотиков. И все, кто вовлечен в их деятельность, не слишком приятные люди, — бесстрастно произнес Аллен. — Расскажи мне что-нибудь еще.

— Мой друг не хочет быть лично замешанным в это дело. Просто намерен передать тебе некоторые сведения, Фрэнк, вот и все.

Если сведения соответствуют правде, мы имеем дело со страшными людьми.

Аллен задумался. Он никогда не интересовался прошлым Келли, но все-таки знал о нем немало. Келли был квалифицированным ныряльщиком, он знал это, боцманом, воевавшим на малых судах в дельте Меконга, поддерживавших 9-ю пехотную дивизию; ныряльщик, но очень опытный, очень осторожный ныряльщик, рекомендованный для работы с полицией высокопоставленными людьми в Пентагоне. Келли очень успешно подготовил полицейских ныряльщиков и, между прочим, получил за работу чек на крупную сумму, напомнил себе Аллен. Значит, «кое-кто» — женщина. Келли никогда не будет надежно охранять мужчину. Мужчины просто не думают так о других мужчинах. По крайней мере предложение Келли казалось очень интересным.

— Ты говоришь правду, дружище? — был вынужден спросить Аллен.

— Никогда не делаю ничего иного, — заверил его Келли. — Только запомни мои условия: сведения, которые ты получишь, исключительно для целей информации и встреча должна состояться в тихом, безопасном месте. Согласен?

— Знаешь, Келли, любому другому я бы сказал, что встреча должна состояться прямо здесь, у меня, но тебе я пойду навстречу. В конце концов, это благодаря тебе мне удалось довести до успешного завершения дело Гудинга. Ты знаешь, мы ведь взяли его. Приговор суда: пожизненное заключение плюс тридцать лет тюрьмы. Ради этого я готов сделать то, что ты просишь. Доволен?

— Спасибо. Ты когда работаешь?

— Эту неделю до позднего вечера. — Сейчас было чуть больше четырех дня, и Аллен только заступил на дежурство. Он не знал, что Келли уже звонил сегодня трижды, не называя своего имени. — Я кончаю смену примерно в полночь, час ночи. Примерно так. Это зависит от того, какая ночь выдастся, — объяснил он. — Иногда я бываю занят больше, чем в другое время.

— Тогда завтра, вечером. Я подъеду ко входу в участок. А потом можно и поужинать.

Аллен нахмурился. Все это походило на фильм про Джеймса Бонда, секретного агента, и прочую чепуху. Но он знал, что Келли — серьезный человек, даже если мало разбирается в полицейской работе.

— Хорошо, увидимся завтра.

— Спасибо, Фрэнк. До свидания. — Связь прервалась, и Аллен вернулся к работе, сделав пометку на календаре.

* * *

— Боишься? — спросил он.

— Немного, — призналась Пэм. Келли улыбнулся.

— Тогда все в порядке. Но ты слышала, что я сказал. Он ничего о тебе не знает. Ты всегда можешь отступить — если захочешь. Я буду все время вооружен. И это всего лишь разговор. Ты можешь принять в нем участие, а можешь прервать. Мы сделаем все за один день — точнее, за одну ночь. Кроме того, я все время буду рядом с тобой.

— Каждую минуту?

— За исключением того времени, которое ты захочешь провести в дамском туалете, милая. Там тебе придется самой о себе позаботиться.

Пэм улыбнулась и успокоилась.

— Я должна заняться ужином, — сказала она, направляясь в кухню.

Келли вышел наружу. Рассудок требовал больше времени уделить подготовке к стрельбе, но он уже занимался этим. Келли вошел в бункер, где размещалась мастерская, и снял кольт с полки. Сначала он нажал на кнопку и надавил на боевую пружину. Затем повернул втулку. В результате пружина распрямилась. Келли разобрал затвор, снял ствол, и теперь пистолет был разобран, как полагается в полевых условиях. Он поднял ствол и посмотрел в него на свет. Как и ожидал, ствол был грязным от стрельбы. Келли почистил каждую поверхность, пользуясь чистыми тряпками, щелочным растворителем «Хоппе» и зубной щеткой до тех пор, пока на металле не осталось и малейших следов грязи. Затем он нанес на пистолет тонкий слой масла. Не слишком много, чтобы не пристали грязь и пыль, что, в свою очередь, может привести к заклиниванию механизма в решающий момент. Закончив чистку, Келли собрал пистолет быстрыми и сноровистыми движениями — он мог сделать это с закрытыми глазами. Приятно чувствовать привычную тяжесть кольта в руке — он несколько раз оттянул назад затвор, чтобы убедиться, что пистолет собран должным образом. Наконец, визуальный осмотр подтвердил это.

Келли достал из выдвижного ящика стола два заряженных магазина и один лишний патрон. Он вогнал заряженный магазин в рукоятку, передернул затвор, и первый патрон оказался в патроннике. Затем он осторожно опустил взведенный курок и задвинул еще один патрон, до этого казавшийся лишним, в магазин, который вынул из рукоятки. Теперь этот магазин был тоже полностью заряжен, и Келли вернул его на место. Таким образом, в его распоряжении оказался пистолет с восьмью патронами и запасной магазин с семью — всего пятнадцать патронов. Этого было бы недостаточно для прогулки по джунглям Вьетнама, но, по мнению Келли, вполне хватит, чтобы встретить опасность в темных переулках города. Он не сомневался, что попадет в человеческую голову из пистолета при любых условиях — будь то день или ночь — первым же выстрелом с расстояния в десять ярдов. Он никогда не дрожал под огнем, и ему приходилось убивать людей. Какие бы опасности ни угрожали им в городе, Келли был готов к ним. К тому же он не собирался сражаться с подразделениями Вьетконга. Келли ехал в город ночью, а ночь была его другом. На улицах будет меньше людей, о которых следует беспокоиться, стреляя в городских условиях, и если противник не знал, что он в городе, — а им это не будет известно — ему не придется думать о засаде. Надо всего лишь быть настороже, а это стало для Келли привычкой.