— Не больше, чем с двух участков в день, чтобы вам не бегать по всему району, и поровну с остальными врачами, то есть не поровну, а вдвое больше, вы ведь на приеме не сидите.

Лариса Николаевна доверительно склонилась к Данилову, предоставляя ему великолепную возможность заглянуть в вырез ее халата. Данилов демонстративно отвел глаза в сторону.

— Сегодня уже все, словно с цепи сорвались, вызов за вызовом, вызов за вызовом. А все телевидение виновато. Постоянно твердят: «Не выходите из дома, не разносите заразу, вызывайте на дом…»

— А каков порядок получения вызовов?

— Утром, как закончите с бумажками, зайдете в «вызов на дом» и получите первую часть. Как сделаете – с последнего вызова звоните и получайте новые. В три часа – последний звонок. Остальное уже пойдет на дежурную службу. Посмотрите вечерком карту района, а лучше купите себе атлас с номерами домов. Тонометр с фонендоскопом у вас есть?

— Да, фонендоскоп свой, а тонометр Баринова выдала, как только приступил к работе.

— Хорошо, тогда вот, получайте все остальное…

Потом Данилов спустился на первый этаж за больничными листами, заодно пропечатал все свои рецепты и направления на госпитализацию. Ставить личную печать было немного непривычно. Оставшееся время посвятил изучению инструкций и перечня лекарств, которые можно было выписывать льготникам. Перечень захватил с собой, чтобы продолжить изучение дома. Ушел с работы с головной болью, но в целом – подготовленным для работы на участке. Очень интересно было сравнить «скоропомощные» впечатления с «участковыми». Интуиция подсказывала, что, несмотря на отсутствие ночной работы, работать на участке будет тяжело.

«Зато для здоровья полезно – весь день в движении, — подумал Данилов. — И временем в каких-то пределах можно распоряжаться по своему усмотрению».

Работа на участке началась с приятного события – подачи заявления в ЗАГС. Данилов трезво рассудил, что в первый день, пока еще не за что отчитываться и нечего расклеивать по амбулаторным картам, можно явиться в поликлинику и попозже. Елена тоже могла позволить себе опоздать на работу.

— Надо сделать это, пока я еще работаю на старом месте, — сказала она, в ответ на даниловское: «А пошли завтра в ЗАГС?» – Потом времени не будет.

В подаче заявления не было ничего торжественного – обычная бюрократическая процедура, связанная с заполнением анкет, но тем не менее настроение у Данилова было приподнятым.

Оно оставалось таким до первого вызова – Белополянская, дом три, корпус два, квартира семь, первый подъезд, второй этаж. Повод – женщина, девятнадцати лет, боль в горле, температура.

На первый взгляд – ничего особенного. Обычное московское интеллигентное семейство из небогатых. Обилие книжных полок, мебель середины восьмидесятых, тяжеловесная хрустальная люстра. Из современного – компьютер с жидкокристаллическим монитором.

Пациентка томно лежала на диване, укрытая всеми имевшимися в доме одеялами. Данилову стало ее жаль – перегрев и здоровые организмы переносят плохо, а уж про больные и говорить нечего.

— Она со вчерашнего дня на строжайшем постельном режиме! — докладывал отец, провожая Данилова в ванную – мыть руки. — Мы так боимся осложнений.

— Не паникуйте преждевременно, — ободрил его Данилов.

На первый взгляд заботливый папаша производил хорошее впечатление. Интеллигентного вида, обходительный и полотенце доктору подал чистое, а не «вот то, что слева висит, им почти не пользовались».

Дочь, изнемогавшая под грудой одеял, покорно показала Данилову горло, дала себя выслушать и осмотреть, но при этом не проронила ни слова – на все вопросы отвечал отец. В этом не было ничего неестественного – когда в горле дерет, словно наждаком, разговаривать не очень-то хочется.

— Вам больничный или справку? — спросил Данилов по завершении осмотра.

— Справку, доктор, — засуетился отец. — Машенька учится в училище имени Гнесиных. Вы, доктор, знаете, что такое училище имени Гнесиных?

— Имею представление, — сухо ответил Данилов, которого немного покоробил вопрос.

Он даже знал, что Гнесинка находится на Поварской улице, примерно посередине между стациями метро «Арбатская» и «Баррикадная».

— Машенька – будущий золотой голос России, — заявил папа.

Будущий золотой голос России простонал что-то невнятное.

— Она интересуется прогнозом, — «перевел» отец. — Я тоже им интересуюсь.

— Прогноз как прогноз, — ответил Данилов. — Фолликулярная ангина лечится не менее десяти дней. Постельный режим, антибиотики, полоскания, обильное питье как домашнее средство детоксикации. Я вам сейчас выпишу рецепты и напишу режим лечения.

— Спасибо, доктор, но… — отец больной замялся, словно подыскивая нужные слова.

— Я вас внимательно слушаю, — подбодрил его Данилов.

— …Достаточно ли у вас квалификации для того, чтобы лечить данное заболевание у вокалистки?! — собравшись с духом, выпалил отец.

— Думаю, что достаточно, — ответил Данилов. — Но это не мешает вам проконсультироваться у любого другого врача. Через недельку можно будет посетить отоларинголога в поликлинике…

— Но это только через неделю, доктор, а что нам делать сейчас?

— Я вам все расскажу. Только вот выпишу рецепты.

— Доктор, извините мне мою настойчивость, но вы уверены, что назначите правильное, адекватное лечение?

— Уверен, — ответил Данилов, заполняя графы в первом рецепте. — Дайте мне паспорт и полис, пожалуйста.

— Вот, прошу вас. А вы, доктор, проходили какую-то специализацию по голосовым связкам? — не унимался заботливый папаша.

— Нет, не проходил.

«Спокойно, Вольдемар, — сказал себе Данилов. — Будь у тебя дочь певицей, да еще и кандидаткой в золотые голоса России, ты бы точно так же изводил докторов. Все нормально».

Нормально-то, нормально, но виски и затылок понемногу наливались тяжестью.

— Но вы считаете себя достаточно подготовленным и компетентным?

— Да, конечно.

— А у вас есть категория? Ну, хотя бы первая?

— В настоящее время нет. И кандидатской степени у меня нет.

— Со степенью никто по участку бегать не будет, — заявил отец будущего золотого голоса. — Но вы уверены, что назначили правильное лечение?

— Уверен, уверен. Если можно, я просил бы не отвлекать меня от выписки рецептов.

— Да-да, конечно. Машенька, принести тебе чаю?

Машенька кивнула, и отец ушел на кухню, дав Данилову возможность спокойно закончить с писаниной.

— Вот рекомендации, я расписал их по дням, — сказал Данилов, когда отец вернулся. — Вот рецепты…

— А вы, простите, давно работаете врачом? — спросил отец.