– … скорее или, – пуще прежнего нахмурился Антуан.

– Простите, я не понял, – не постеснялся признаться Рай.

Что ж, Антуан подавил тяжёлый вздох и уступил:

– Как вы уже знаете, временами я помогаю отцу и только. У меня пока нет чётко определённых обязанностей. И если припомнить всё, чем мне довелось услужить Его Величеству, то вернее было бы назвать меня переводчиком.

– Вот как?! – невольно удивился Рай, и Антуан принял это как вызов.

– Не судите о моих знаниях по моему брианскому. Этим языком я занялся меньше года назад, и учителя у меня, как видно, были не лучшие. Да, у меня ужасный брианский, и по-испайронски я знаю от силы десяток слов, за то я в совершенстве владею дастанским, талийским, гринским, мадьярским, шляхским и четырьмя прасскими диалектами, это если говорить о живых языках, а вообще можно вспомнить и о лате.

– Впечатляет!!! – выдохнул изумлённый Рай, – Вас, похоже, целенаправленно готовили к…

–… дипломатической службе? – усмехнулся Антуан, – Не знаю, родители прямо не признаются. Просто у меня всегда были способности к языкам, и мне дали возможность их развить… Теперь я, наконец, понял, почему родители не позволяли мне углубиться в брианский и испайронский – видно боялись соединить благополучное настоящее нашей семьи с ужасным прошлым. Но да от судьбы не уйти… Отец специально не искал для себя это поручение, но вот мы здесь, вы с нами… И отец у губернатора.

– Надеюсь, наши планы от этого не очень пострадают?

– Нам остается только ждать, – Антуан безнадёжно повёл рукой и чуть улыбнулся, – Всё в руках судьбы.

Рай не нашёлся, что сказать в ответ, и воцарилось неловкое молчание. Антуан опять словно забыл о существовании брианца, и тот не смог упустить такую возможность ещё раз не присмотреться к близнецу своего воспитанника. Но, как и накануне ночью, Антуан оставался непроницаем. «Странный молодой человек», – с досадой отметил Рай, – «Удастся ли мне найти с ним общий язык? В любом случае, похоже, что я больше о нём узнаю, если заставлю его говорить. Что ж, попробуем?»

– Сударь, позвольте задать вам вопрос.

Взгляд Антуана тут же прояснился. Молодой человек дал понять, что готов слушать.

– Есть ли у вас двоюродные братья, сестры?

Антуан не скрыл удивление:

– Двоюродные? Нет.

– А троюродные?..

– Нет.

– Может ли такое быть?

– Конечно. А почему нет?

– А графиня де Монсар?

– Она дочь троюродного брата моей мамы. Так что вы немного не докопали, – сказав это, Антуан неожиданно светло улыбнулся, и эта улыбка снова заставила Рая увидеть в собеседнике Френсиса: «Как же мне научиться различать их?!» – ужаснулся он мысленно.

– А почему это вас интересует? – реакция Рая продолжала потешать юношу.

– Просто, мне интересно всё, что касается вашей семьи. Поймите меня правильно. Я воспитал вашего брата…

–… и теперь невольно сравниваете нас? – Антуан вдруг стал серьёзен, а его пытливый взгляд буквально впился в Рая. Тот, усмехнувшись, кивнул:

– Наблюдательности вам не занимать.

Антуан принял это как комплимент:

– Но тогда вас должен интересовать в первую очередь я, а не моя семья.

– Одно не исключает другого, – парировал Рай.

Он чувствовал, что Антуана нелегко поймать. Он очень непрост, но эта улыбка, такая по-детски открытая, чистая… улыбка Фрэнка.

– Отец принял вас. Это говорит о многом, – произнёс юноша с неким оттенком досады в голосе, – Мне редко приходилось замечать такую доверчивость с его стороны и не разу, чтобы он ошибся. Это своего рода талант, которым он, похоже, не очень щедро поделился со мной. А Жан, как он разбирается в людях?

– Неплохо, но порой… он склонен давать шанс проявить себя даже тем, кто этого не заслуживает, – вздохнул Рай.

Антуан кивнул, и Рай опять не понял, как тот принял только что услышанное. Молодой человек словно аккуратно свернул это новое знание о своём брате и положил в специально отведённое место в закромах своей памяти.

– Простите мою смелость, сударь, но мне показалось, что вас не очень-то обрадовало известие о том, что у вас есть брат, – вслух заметил Рай.

Антуан тут же метнул в сторону собеседника молнию, но уже в следующий миг вкрадчиво поправил:

– Братья.

– Да, чем Бог не шутит, может быть, и они объявятся, – легко согласился Рай, не сводя с лица юноши пытливый взгляд, – Это обстоятельство как-то нарушает ваши планы?

Антуана замер:

– Планы? Что вы хотите сказать?

– Лишь то, что сказал. У меня впечатление, что вы предпочли бы избежать предстоящей встречи.

– Избежать?.. А вам бы хотелось встретить… свою копию?

– Это было бы по крайней мере интересно, – лукаво усмехнулся брианец.

– Что ж, мне тоже интересно… Господин Рай, Жан когда-нибудь покидал пределы Бриании? – словно решившись на что-то, задал свой вопрос и Антуан.

– Никак не могу привыкнуть к тому, что вы зовёте Френсиса Жаном… Ему доводилось путешествовать на корабле по Великому проливу, посещать прибрежные города, но я бы не назвал это полноценными визитами в другие страны…

– Да, да…

И Рай заметил, что Антуан облегчённо вздохнул.

– А почему вы об этом спросили? – тут же решил уточнить брианец.

– Я тоже сравниваю его… с собой, – Антуан встал и подошёл к окну, – Господин Рай, у меня предложение поехать к губернатору и ждать отца там.

– Да, хорошая мысль! – легко согласился Рай.

* * *

Чувствовалась рука злого рока, граф, Антуан и Рай в сопровождении четырёх отлично вооружённых лакеев и десятка жандармов выехали из Туманной Гавани лишь три часа спустя. К этому времени Генрих Рай уже совсем потерял покой от беспокойства. Увиденный перед отъездом из Бетенгтона сон обрёл окраску мрачного предзнаменования и теперь грозил превратиться в смертельную удавку, но голос разума взбунтовался. Будучи не в силах найти для этого беспокойства никакого достойного уважения оправдания, он призвал на помощь волю и приказал ей обуздать эту неуместную бурю эмоций. Результатом этой внутренней борьбы стало решение отправиться в Бетенгтон по хорошей, но не самой короткой дороге. На какое-то время путешественникам даже удалось опередить облака, и им улыбнулась синева, к сожалению, не самого раннего утра.

Свежий встречный ветер скоро вернул Раю самообладание и позволил найти силы обратить взгляд к столь интригующему настоящему. Кто бы ему сказал ещё вчера вечером, а тем более утром, что сегодня, в этот час, он окажется в роли провожатого для брата-близнеца Френсиса и их отца! Во истину, уже только вот за такие сюрпризы стоит любить жизнь!