Подействовало. Защелкали дверные замки, затопали по полу ноги, загомонили сразу как минимум два десятка голосов. Несколько раз пискнули девчонки, видно, мертвецов увидали.

– Так, хорош галдеть! Потом впечатлениями поделитесь! А сейчас вещи в зубы – и на выход. В автобусы трамбуемся плотно, чтоб как можно больше народу влезло! Чего еще стоим?! Бегом была команда!!!

Конечно, можно было говорить и доброжелательнее, но, насколько я знаю наше современное «племя младое, незнакомое», с адекватным поведением в экстремальных ситуациях у многих напряженно. Опять же, вежливость воспринимают как слабость и начинают спорить по поводу и без. А время меж тем уходит, и патронов у нас запас не бесконечный. Нет, на зачистку общаги хватило бы без вопросов. Сколько тут народу живет? Тысячи три с половиной? Ну пусть четыре. Да даже если б все здешние обитатели в зомби превратились, нам все равно боеприпасов хватило с запасом. Однако кроме общежития есть еще и окрестные дома. Из которых на выстрелы и шум моторов продолжают идти мертвецы. А вот на них никаких запасов не хватит. Значит, нужно как можно быстрее выгребать отсюда всех выживших студиозусов и увозить их подальше. Вот только если все эти резоны начать втолковывать толпе перепуганных детишек, то дело может крепко затянуться. Так что действуем строго по инструкции. Она, правда, под другую ситуацию изначально заточена – задержание и личный досмотр подозреваемого на улице. Но давно ставшее хрестоматийным: «Команды нужно отдавать короткие, ясные, громким голосом с угрожающими интонациями», отлично работает и тут. При условии, что ты все делаешь так, как нужно.

– Саша, – подзываю я к себе сержанта, – бери еще пару своих и сопровождайте всю эту теплую компанию к автобусам. По идее, в тылу у нас чисто, но береженого бог бережет. Заодно на обратном пути один ящик с патронами захватите, дозаряжать будем на ходу, чтоб времени не терять.

– Понял, – коротко кивает в ответ тот. – Диман, Артем, за мной!

И понеслось… «Четвертый этаж, внимание!..», «Шестой этаж, внимание!..» На седьмом приключился весьма забавный казус. Уже после того, как я погнал всех на выход, из одной из комнат донесся умоляющий девичий крик:

– Помогите!!! Я из ванной выйти не могу, там это!!!

Что именно «это» – вопрос излишний. Понятно, нужно спасать девчонку. Жестом показав Андреям, чтоб оставались на месте, снова подзываю к себе Сашку, который матереет прямо на глазах. Если уж учить – так учить. Вдвоем быстро находим нужную комнату, из которой уже слышны глухие удары и новые испуганные призывы о помощи.

– Так, Саня, я выламываю, ты успокаиваешь мертвеца.

– Понял.

Ну раз понял – погнали! Хорошо, что двери в общагах всегда были слабенькие – хлипенькая филенка на каркасе из бруса-тридцатки. Тонкие, легкие, ломать – одно удовольствие. Опять же, были б они крепче – могли и не успеть. А так – один хороший пинок и дверное полотно, чуть не с мясом выдранное из косяка, с грохотом обрушивается внутрь небольшой прихожей, буквально сшибив с ног… упыриху? Мертвячку? Блин, а как, собственно, назвать зомби женского пола? Хотя какая разница! Главное, что эта тварь в ванную проломиться не успела, хотя, вижу, была уже близка к успеху. Сашка наступает на упавшую дверь, прижимая своим весом зашевелившийся под ней живой труп, бывший еще совсем недавно явно очень симпатичной девушкой, к полу и без колебаний стреляет той в висок. Я заглядываю в комнату. Стандартная двушка: две кровати, письменный стол, встроенный шкаф и никого больше, ни живых, ни мертвых. Ну и славно!

– Эй, русалка, можешь выбираться, все спокойно.

«Русалка» уговаривать себя не заставила, уже через секунду на совершенно обалдевшем от такого развития событий Сашке, оставшемся в коридорчике, уже висит, счастливо повизгивая, весьма даже приятственная особа. Причем особа с весьма эффектными формами и, мягко говоря, не обремененная одеждой. Нет, полотенце на ней изначально было, вот только от излишне резких движений слетело. И теперь замер мой сержант, словно библейский соляной столб, обвитый стройными ножками и влипший носом точно в красивый, номера этак третьего, бюст. Рожа у него при этом совершенно ошалевшая. Но недолго длилось счастье. Буквально через пару секунд барышня осознала, что, во-первых, она слегка не одета (тональность визга меняется на смущенную), а во-вторых, что буквально у нее под ногами лежит труп (смущенный писк переходит в полный ужаса вопль). Девица спрыгивает с Сашки и, едва не сшибив меня с ног, исчезает за распахнутой дверью стенного шкафа.

– Кхм, – прочищаю горло я, – девушка, вы пока одевайтесь, а мы вас в коридоре подождем.

Подталкивая перед собой до сих пор не отошедшего сержанта, выхожу из комнаты, накинув предварительно потерянное «русалкой» полотенце на лицо лежащего в коридоре трупа. Если две девушки живут в одной комнате – они почти наверняка подруги, иначе не уживутся. Вряд ли спасенной нами девчонке приятно будет видеть превратившееся в маску злобного демона лицо соседки, да еще после того, как ей часть головы пулей разнесло.

Кстати, нужно отдать девчушке должное. И истерик со слезами и воплями закатывать не стала, и оделась, и собралась она минут за пять. Могут ведь, когда очень прижмет!

– Не горюй, салага, – дружески пихаю я Сашку кулаком в плечо, когда он несчастным взглядом ни за что побитого щенка провожает туго обтянутую джинсами попу «русалки». – Даже если я прямо сейчас тебя отпущу, вы все равно ничего не успеете. Некогда.

И в этот момент «русалка», полуобернувшись, пристально смотрит на Сашку. Ой-ё! Все, пропал пацан. От таких взглядов даже самое гранитное сердце потечет, будто эскимо на летнем солнышке. М-да… Вот интересное дело! Попавшая в серьезную переделку женщина – всегда зрелище, достойное жалости, вроде тех же подчиненных Филипочкина на Житной. Но стоит только замаячить на горизонте какому-нибудь крепкому духом и телом спасителю-избавителю… Блин, в них словно какая-то генетическая программа включается. Что-то вроде: «Рядом с потенциальным альфа-самцом нужно выглядеть максимально привлекательно». Нет, оно понятно, что я слегка все утрирую, но ведь как ни крути. Те же барышни на Житной… Только что сидели, почти как в той песенке: «Вся в соплях и губной помаде», а стоило моим орлам объявиться – сразу прихорашиваться начали. Случайно, что ли? Да ни в жизнь не поверю. А теперь еще и эта… Похоже, свезло сержанту. Вот только в чувство его привести нужно срочно, он мне боеспособный нужен.

– Эй, Алехандро! – стучу я кулаком по металлической макушке его шлема. – Проснись и пой, блин! Согласен, взгляд многообещающий, вот только тебе до всего, что он обещает, еще дожить нужно. И если ты прямо сейчас не начнешь снова думать головой, а не головкой, то тебя первый же зомби слопает за милую душу. Соберись!

– Угу, – только и смог выдавить он из себя, тряся головой, словно отгоняя какое-то навязчивое видение.

– Вот тебе и «угу», – подпускаю шпильку я, – давай, очухивайся. Ты мне боеспособный и злой нужен. Нам еще полтора корпуса чистить, а день – не резиновый. В темноте, даже при здешней планировке, с мертвяками воевать – себе дороже выйдет.