Что?! Какой-то жалкий червь смеет командовать в доме великого колдуна?! Чародей яростно взмахнул руками, но ничего не произошло. Один из пиратов хмыкнул пренебрежительно, плечом оттолкнул его со своего пути. Колдун попытался вызвать на головы ворвавшихся к нему лёд, град, огонь или молнии, но когда-то верные (благодаря множеству спрятанных в одежде артефактов) силы стихий оставили его.

— Напрасно стараешься, — проворчал седой мужчина откровенно пиратской внешности, бережно подхватывая на руки слабо улыбающегося Дейва, — на нас твои фокусы не действуют.

— Ха, кабы нас можно было так легко магией скрутить, мы бы уже давно на солнышке кости сушили, — рассмеялся бронзовокожий парень и спросил, небрежно кивнул на ребёнка колдуна, испуганно льнущего к ноге папаши. — А с этим что делать?

Чёрный Джек точно знал, что уборку нужно проводить основательно, от носа до кормы, иначе грязь опять расползётся и заполонит всё вокруг, а значит, этого чахлого недомерка следовало отправить следом за его полоумным папашей. Только вот ответить бравый корсар не успел, Дейв его опередил:

— Ребёнка нужно забрать и определить в хороший приют.

Джеральд Эверлич выразительно крякнул, но спорить с сыном не стал, потому как прекрасно знал, сие действие бесполезное и никакой выгоды не принесёт. Упрямство Дэвид унаследовал от обоих родителей в полной мере.

— Заморыша на корабль, сбагрим его в какую-нибудь обитель по дороге.

Глава 8

Дэвид выпал из воронки воспоминаний тяжело дыша и двумя руками сжимая пульсирующую от боли голову. Демоны тьмы пожрите эти выверты памяти, которые мало того, что случаются в самый неподходящий момент, так ещё и ничего толком не объясняют! Сыщик слабо застонал, борясь с очередным приступом боли и тут же над его ухом прозвенел встревоженный голосок Эми:

— Дейв, милый, что с тобой?!

— А то не видно, — с лёгкой ноткой раздражения отозвалась дама, в коей Дейв не сразу, но всё-таки узнал леди Амалию, — плохо ему.

Брюнетка фыркнула неодобрительно и буквально к самому носу Дэвида сунула большой серебряный кубок, терпко пахнущий травами и ещё чем-то острым и солоноватым, похожим на кровь.

— Пейте, должно помочь.

Принимать непонятные снадобья от одной из подозреваемых королевский сыщик не спешил, кубок, правда, взял, но пить не стал, лишь принюхался осторожно. Нет, ему не показалось, зелье действительно пахло кровью.

Эми смущённо покраснела, показывая наспех перебинтованный палец:

— Я порезалась, когда травы резала.

Амалия не сдерживаясь фыркнула, глаза закатила, пробурчала даже и не думая понизить голос:

— Беда с этими благородными и древнородными, элементарные вещи и те сделать нормально не могут. Ваша супруга так о Вас переживала, что мало палец себе не откромсала в пылу душевных страданий. И было бы о чём печалиться, ну, перебрали чуток вина, так что с того? От похмелья ещё никто не умирал, это я точно знаю.

— Какого… вина? — хрипло выдохнул Дейв в два приёма, проклятая головная боль даже говорить нормально не давала.

Амалия плечиками пожала:

— А с чего ещё Вас так развезло, что несколько часов очухаться не можете? Да Вы не думайте, я Вас не осуждаю, у меня, признаться, тоже нервы ни к чёрту стали в этом проклятом замке. Особенно теперь, когда…

Женщина судорожно всхлипнула, отчаянно закусила губу. Дейв запоздало сообразил, что кому как, а леди Амалии точно было из-за чего расстраиваться, ведь её супруга застали с окровавленным ножом над ещё тёплым телом лорда Уолтера. Дэвид нахмурился, медленно восстанавливая картину произошедшего до самых крошечных и незначительных моментов, вроде текущей по лезвию капли крови или волочащегося по полу оторванного кружева леди Кэтрин. Воронка памяти поглотила королевского сыщика не просто так, было что-то важное, очень важное, что и спровоцировало болезненные воспоминания. Дэвид зарычал, изо всех сил сжал голову. Проклятая боль пульсировала, перекатывалась чугунными шарами, мешала нормально думать.

— Выпей, поможет, — Эми усилием воли прогнала застилавшие взгляд слёзы, поцеловала мужа в висок и протянула ему кубок.

Из рук горячо любимой супруги Дейв без сомнений и колебаний принял бы полный стакан яда, что уж говорить про снадобье, призванное усмирить головную боль. На вкус зелье оказалось вполне приличным (а может, всё дело было в нежном поцелуе, коим Эми награждала мужа за каждый глоток?), грызущая череп изнутри боль неохотно угомонилась, не исчезнув до конца, но присмирев, притихнув, словно грозовая туча, скрывшаяся за горизонтом. Освобождённые от мучительных тисков мысли потекли быстрее, разрозненные события, неясные воспоминания, смутные предположения быстро складывались в единую картину. Воронка памяти распахнулась не просто так, её спровоцировала, во-первых, чужая злая магия, а во-вторых, то, что Дейв эту магию хорошо знал. Именно эта уникальная, в природе не встречающаяся смесь разнообразных магических потоков была главным признаком наследника колдуна, мечтавшего создать универсального чародея и не щадившего для достижения этой безумной идеи ни пленных магов, ни собственное дитя.

— Кто же это? — пробормотал Дэвид, хмуря брови и потирая лоб.

В плену юношу меньше всего волновало то, какого пола тощее бледное недоразумение, вечно трясущееся студнем и едва ли не писающееся от страха под мимолётным взглядом грозного папаши. Позже, на корабле Чёрного Джека Дейв валялся в полубреду в капитанской каюте, а когда немного оправился и смог, держась рукой за переборки, доползти до верхней палубы, оказалось, что ребёнка уже сдали в какой-то приморский приют, служители коего за скромное вознаграждение принимали всех, не задавая лишних вопросов.

— Кто же это был?!

Дэвид с силой сжал виски, пытаясь воскресить облик ребёнка или хотя бы определить его возраст. Увы, отравленное магическими экспериментами существо было начисто лишено не только пола, но даже возраста, а значит, это мог быть любой из приехавших в Северную звезду. За исключением, разумеется, уже убитых и Эмили, которая, подобна жене цезаря, была вне подозрений.

— Дэвид, что с тобой?

Эми встревожено обхватила лицо мужа руками, заглянула ему в глаза, губами коснулась лба, проверяя с замиранием сердца, нет ли жара. Дейв нежно улыбнулся жене, поцеловал каждую ладошку, прошептал негромко:

— Всё хорошо, не волнуйся.

Леди Амалия, которой каждая улыбка, поцелуй и нежный взгляд напоминали, что её собственный супруг обвиняется в убийстве и, если его невиновность не будет доказана, понесёт наказание за гнусное злодеяние, судорожно вздохнула и резко направилась к двери, у самого выхода коротко бросив:

— Не буду вам мешать.

Эми смущённо улыбнулась, Дейв пристально посмотрел на Амалию и коротко кивнул, благодаря за помощь и такой своевременный уход и одновременно подтверждая свои собственные выводы: леди Амалия искренне переживала о своём супруге, а значит, подставить его под удар не могла. Да