Он развернул послание и голосом, в котором звучали тоска и обида, прочитал:

— Не изволит ли Его Величество телеграфировать в Вену? — робко спросил один из придворных императора.

— А может, следовало бы уступить требованиям Мисс Вдовы? — прибавил другой.

Император, обыкновенно спокойный и кроткий, от волнения даже вскочил и гневно крикнул:

— Ни за что! Я намерен телеграфировать в Вену, чтобы мои храбрые австрийские полки были немедленно направлены в Билину.

Все молчали.

Многие из свиты императора, вероятно, думали иначе, но ни у кого из них не хватило бы мужества перечить воле августейшего повелителя.

Внезапно одна из половинок дверей распахнулась.

— Кто там осмелился войти? — рассердился император. Но голос его сразу смягчился, а лицо выразило изумление:

— Луиза-Мария?

Эрцгерцогиня показалась на пороге — изящная, очаровательная, но с испуганным выражением лица.

— Откуда вы? — ласково обратился к ней дядя.

Эрцгерцогиня подбежала к нему.

— Спешу бросить к ногам Вашего Величества заинтриговавшие государя накидку и вуаль!

— Как? Значит, это вы передали мне поручение Мисс Вдовы?

Девушка, прежде чем ответить, опустилась на колени.

— Позвольте мне рассказать все. Поощренная выше меры отеческой добротой, которую вы ко мне проявляете и здесь, и в Вене, я решила разыграть вас. Я собиралась уже войти в Зал Швейцарцев, когда какой-то юноша приблизился ко мне и сказал:

— Все твердят, что ее высочество принцесса Луиза-Мария настолько же добра, сколько и прекрасна! Перед вами проситель, ваше высочество.

— Проситель? — переспросила я.

— Да, этот конверт, если он будет вручен императору австрийскому, спасет немало человеческих жизней. Не согласитесь ли вы передать его, — что для меня, скромного дворянина, невозможно? Вы можете сделать меня своим заложником. Пусть ваше высочество прикажут запереть меня в одном из залов третьего этажа, поручив часовым следить, чтоб я не смог оттуда уйти.

— Ах, дерзкий мальчишка! — вырвалось у императора. — Ведь он отлично знал, что вы не примете его предложение…

— Вовсе нет, государь; наоборот, я его приняла! Юноша этот и сейчас еще находится в Зеленом зале, под охраной двух офицеров.

Император поднял стоявшую на коленях Луизу-Марию и поцеловал ее в лоб.

— Веди же меня к своему узнику, — сказал монарх и направился с эрцгерцогиней к двери. Свита поспешила за ними, охваченная сильнейшим любопытством.

Приблизившись к часовому, император с той сердечностью, которая всегда помогала ему завоевывать сердца, спросил:

— Ну, молодец, вполне ли благополучно проходило твое дежурство?

— Вполне, Ваше Величество!

Офицер снова застыл в предписанной уставом позе, а император подошел к двери и тихо постучал. Никто не отозвался.

Монарх постучал сильнее, но ответом было то же молчание.

— Что делают эти офицеры? — сердито спросил он племянницу.

Эрцгерцогиня молча протянула ключ августейшему дяде.

Торопливо схватив ключ, тот сунул его в замочную скважину и толкнул дверь. Все присутствующие были поражены открывшейся им картиной…

Запрокинув головы на спинку стульев, два офицера крепко спали. Пленник исчез, не оставив ни малейших следов.

Все стояли в недоумении.

Император подошел к спящим и начал с силой трясти их.

Проснувшись и узнав австрийского монарха, офицеры быстро вскочили, вытянув руки по швам.

— Что же вы сделали с пленником?

— С пленником? — вырвалось у обоих.

Очевидно, вопрос произвел на офицеров потрясающее впечатление, едва им удалось сообразить, в чем дело.

Но монарх продолжал настаивать.

— Как могло случиться, что гвардейские офицеры уснули на карауле?

— Эта мысль меня самого повергает в ужас и недоумение, государь! — сказал один из них.

Неожиданно поручик, молчавший до сих пор, воскликнул:

— А сигары…

И на вопросительные взгляды присутствующих офицер ответил:

— Пленник… Ее высочество изволили нам его доверить не в качестве преступника, а в качестве гостя…

— Совершенно верно, — поддержала его принцесса, — я еще не имела тогда причины сомневаться в утверждениях неизвестного.

— Так вот, — продолжал офицер, — мы и старались полюбезнее поддерживать компанию. Он оказался веселым малым; закурил сигару и предложил нам… Мы согласились… Но в них, вероятно, заключался наркотический яд, потому что с этого мгновения я больше ничего не помню…

— Хорошо. Но в таком случае, куда мог подеваться ваш собеседник. Не улетучился же он?

— А не выбрался ли он через окно? — рискнул заметить кто-то.

Император подошел к раскрытому окну и выглянул в него: воспользоваться этим путем было немыслимо без крыльев.

Потерявший всякое терпение, монарх приказал офицерам допросить часовых, выставленных у двери. Оказалось, что никто ничего не видел и не слышал.

Рассерженный, недовольный и встревоженный император задолго до окончания приема удалился в отведенные ему покои.

Через некоторое время прибежал лакей с докладом, что эрцгерцогиня Луиза-Мария умоляет государя немедленно принять ее.

— Пусть войдет!

Молодая женщина появилась, запыхавшаяся, взволнованная, держа в руке открытую шкатулку для драгоценностей, которую и протянула дяде.

— Это я нашла в своей комнате.

— Как, неужели вы хотите сказать, что шкатулка попала туда без вашего ведома?