– Кстати, Ленуся! – встрепенулась я. – Ты помнишь, что мне обещала?

– Конечно, Машуля! Следующую будешь организовывать только ты, и это не обсуждается! Мне муж слово дал!

– Спасибо тебе, дорогая! – искренне сказала я.

– Да не за что! – махнула она рукой. – Только уж ты не забывай меня!

– Как можно, Ленуся! – укоризненно воскликнула я. – Я же тебе обещала, что скоро появлюсь, значит, так и будет!

Выйдя от нее, я с тяжелым сердцем отправилась на «Мосфильм», где мне предстояло объясниться с Иваном Ильичом. Увидев мой мрачный вид, он удивленно вскинул брови и спросил:

– Что у вас случилось, Машенька?

– Вот ружье, Иван Ильич, – сказала я и протянула ему его. – А вот все остальное...

– Что с ним? – встревожился он.

– Ящик-стеллажик разбился, и все монеты вывалялись в грязи так, что уже ни на что не годны, – покаянно сказала я. – Вы уж простите меня, что так вышло, но это было чисто случайно. Я возмещу стоимость этого реквизита.

– Ой, как плохо! – вздохнул он. – Стоимость-то небольшая, но ведь на балансе стоят и карточки на них заведены, а вас я туда не занес. Как же теперь это списывать буду? Ладно бы фильм какой-нибудь снимался, где они могли бы пригодиться, тогда бы я с помрежем как-то договорился, а что теперь делать, не знаю.

– Иван Ильич! Давайте задним число оформим это на мою фирму, словно я у вас совершенно официально взяла их напрокат, – предложила я. – Тогда я так же официально смогу возместить их стоимость через бухгалтерию в связи с порчей имущества.

– А что? Это идея! – оживился он, и мы с ним занялись писаниной.

Я написала заявление с просьбой выдать мне напрокат некоторое имущество, а Иван Ильич сбегал и быстренько подписал его, причем в вечной киношной суматошной атмосфере никто даже не обратил внимание на то, что заявление было датировано не сегодняшним днем. Потом мы с ним составили акт, по которому я должна возместить стоимость испорченного мной реквизита, и мы отправились в бухгалтерию. Там мне пришлось ждать главного бухгалтера, потом кассира, и когда я наконец-то выбралась на свежий воздух, то чувствовала себя как выжатый лимон, но в душе пели соловьи – отношения с Иваном Ильичом я не испортила и теперь снова могла обращаться к нему в случае необходимости.

Сейчас же мне оставалось сделать самое важное дело, и я даже остановилась, чтобы еще раз отрепетировать свою речь. «А что? – подумала я. – Должно прокатить!» Вот в таком воодушевленном настроение я и поехала на работу к Пожарному, которого в миру звали Иваном Александровичем Парамоновым. Огромное здание бывшего научно-исследовательского института, которое предприимчивые руководители быстренько приватизировали и теперь успешно сдавали в аренду, было сплошь заселено различными фирмами, фирмочками и фирмешками, так что поле деятельности у Парамонова было неохватное. Я не без труда отыскала его кабинет, и он, увидев меня, страшно удивился.

– Здравствуй, Маша! Какими судьбами? Уж не пожар ли у нас в кооперативе приключился?

– Тьфу-тьфу-тьфу! – суеверно поплевала я через левое плечо и вдобавок постучала себя костяшками пальцев по голове – говорят, это самый лучший сорт некрашеного дерева.

– Тогда что же тебя привело ко мне? – спросил он, приглашая меня сесть.

– Иван Александрович! Вы хорошо знаете меня и Сашу, вы дружили с моими родителями, да и у нас с вами очень теплые отношения, поэтому я прошу вас, поймите меня правильно, – начала я издалека.

Парамонов насторожился, спустил очки на кончик носа и уставился на меня.

– Мы тебя чем-то обидели? – удивленно спросил он.

– Упаси бог! – искренне воскликнула я.

– Тогда в чем дело?

– Дело не в чем, Иван Александрович, а в ком, – грустно сказала я.

– Максимка что-то натворил? – догадался он.

– Видит бог, Иван Александрович, мы с мужем терпели, сколько могли, но вы же знаете, что всякое терпение имеет конец, – вздохнула я.

– Так-так-так! – нехорошим тоном произнес он и спросил: – А поподробнее можно?

– Боюсь, что эти подробности вас не порадуют, – значительным тоном сказала я. – Ваш сын периодически заваливается на дачу со своей компанией, и тогда там такое начинается, что весь кооператив на ушах стоит, простите за грубость. Но ведь это правда, потому что музыка гремит так, что спать невозможно! Девок привозит таких, что... Словом, таких, каких можно только на трассе снять!

– Проституток?! – потрясенно воскликнул он.

– Согласитесь, что приличные девушки голыми при луне на лужайке перед дачей танцевать не будут, – развела я руками. – Да еще и ржать при этом во все горло! А у меня, как вы знаете, муж! И я не хочу, чтобы он на все это смотрел – мало ли какие мысли у него в голове заведутся? Дурные примеры заразительны!

– Твоя правда! – согласился он. – Моя жена тоже не захотела бы, чтобы я на это безобразие глядел!

– Думаю, что без травки там не обходится, потому что парни ведут себя не лучше девок, – тихонько сообщила ему я. – И ваш сын в том числе!

– Наркотики? – трагическим шепотом выдохнул он и, откинувшись на спинку кресла, взялся за сердце.

– Боюсь, что да! – подтвердила я и, зная его огнеборческую страсть, надавила на больную мозоль: – Про пьянку я уже даже не говорю! Пьют и курят! Пьют и курят!

– Так они же, пьяные, наверное, и в постели курят? – воскликнул он, подавшись ко мне и забыв про сердце.

– Да уж во двор для этого они не выходят! – усмехнулась я. – Во всяком случае, я этого никогда не наблюдала! А вот костры, которые Максим разжигает, чтобы скрыть последствия своих гулянок, имела удовольствие видеть!

– Да как же пожара-то до сих пор не случилось? – в ужасе спросил он. – Знала бы ты, сколько таких случаев было только в одном моем районе!

– Значит, пока бог миловал, а как уж там дальше будет, не знаю, – грустно подытожила я. – Наша-то дача по соседству, так что в случае чего и нам этой беды не миновать. Она, конечно, застрахована, и деньги за нее мы получим, только страховая компания потом вам иск вчинит.

– Ну, я его, паразита! Ну, он у меня попляшет! – начал бушевать Парамонов. – Немедленно вывезу его оттуда и ключи от дачи заберу!

– Да у него, наверное, уже давно свои есть, – подлила я масла в огонь.

– Взял себе моду там развратничать! Вырастил гаденыша на свою голову! Балбес балбесом! А все мать! Это она с него пылинки сдувала и во всем потакала! Ну, я им устрою! Я им покажу, как меня позорить!

Постепенно он немного поутих и решительным тоном заверил меня:

– Будь спокойна, Маша! Сегодня же этого негодяя там не будет! И больше он без меня туда даже не ступит! А уж о компаниях этих можешь вообще забыть! Я немедленно врежу в двери новые замки, и пусть только мать попробует ему ключи дать! Я такой скандал ей закачу, что надолго запомнит!