Сложная сеть ценовых ограничений и правил накладывалась на деятельность Koch Industries и, казалось, подтверждала все опасения, которые Чарльз Кох заимствовал у Хайека. Новая целевая рабочая группа в Вашингтоне под названием «Совет по стоимости жизни» пыталась устанавливать цены на нефть и контролировать рынки из центрального офиса. Возникшая в результате путаница мешала таким компаниям, как Koch Industries, и мало помогала в устранении лежащего в основе кризиса.

«Совет по стоимости жизни» создал сложную систему ценообразования, которая делила ресурсы нефти на три класса: «старая» нефть, «новая» нефть и «стриппер»-нефть. Старая нефть — та, что уже добывалась на момент введения ценовых ограничений, большая часть добычи контролировалась нефтяными гигантами, такими как Exxon. Новая нефть — это вся нефть из скважин, пробуренных после введения ценовых ограничений.

Совет установил жесткую ценовую планку на «старую» нефть в размере $5,25 за баррель но позволил ценам на «новую» нефть колебаться в условиях открытого рынка, где важны были спрос и предложение. Как и ожидалось, «новая» нефть в большинстве случаев была намного дороже. Это привело к затруднениям на независимых нефтеперерабатывающих заводах, таких как Koch Industries, которые покупали нефть на рынке, а cами не добывали.

Крупные компании, такие как Exxon, добывали нефть на своих скважинах и отказывались продавать ее из-за ценовых ограничений, которые задавливали рынок.

Чтобы решить эту проблему, Федеральное управление по энергетике (FEA) приняло закон, который фактически запрещал крупным нефтедобывающим компаниям удерживать добытую ими «старую» нефть. FEA в законодательном порядке принудило продать 56 млн баррелей нефти. И это была только одна из программ контроля над ценами на нефть. Другие сложные схемы регулировали цены на природный газ и транспортировку по трубопроводам.

Это возмущало Чарльза Коха Он назвал Республиканскую партию «банкротом» за нежелание бросать вызов философии «Нового курса» и неспособность устранить ее политические структуры. В 1975 г. Кох написал обращение по сбору средств для небольшой либертарианской партии, в котором говорилось, что усилия республиканцев по регулированию рынков заставили его «отвернуться от них с отвращением». Республиканцы — «союзники в борьбе за свободное предпринимательство не лучше, чем Демократическая партия», — писал Кох.

В условиях бездействия республиканцев Чарльз Кох решил разрушить систему самостоятельно. В течение многих лет он увлекался политической философией. Ему принадлежал небольшой книжный магазин в Уичито, где продавалась консерваторская литература Он посещал и спонсировал Freedom School («Школу свободы») в Колорадо-Спрингс, учебное заведение, где проводились курсы по австрийской экономической философии. В 1970-х гг. Чарльз Кох сделал еще один шаг вперед. В 1974 г. он объявил о запуске плана, который получил широкую известность лишь спустя десятилетия, в течение которых Кох с удивительной дисциплиной руководил его реализацией из кабинета генерального директора в Koch Industries.

В апреле 1974 г. Чарльз Кох выступил с речью на собрании в Далласе, организованном Институтом гуманитарных исследований — научно-исследовательской организацией консерваторов, соучредителем которой он являлся. Когда Чарльз Кох обратился к слушателям, тон его был агрессивным, даже язвительным.

«Антикапиталистические настроения в Соединенных Штатах сегодня, вероятно, несут большую опасность, чем когда-либо прежде», — начал он. В то время как многие директора жаловались на бремя государственного регулирования, Чарльз Кох жестко критиковал своих коллег, лидеров бизнеса, за недостаточную верность принципам капитализма. По его словам, даже пытаться назвать экономику Америки капиталистической — ошибка.

Кох критиковал бизнес-сообщество за то, что оно заразилось идеями «Нового курса».

«Сегодня бизнес пытается защитить себя, занимая позицию примирения, а не разоблачая ошибки антикапиталистической аргументации. К примеру, когда нефтяную и другие отрасли критикуют за “чрезмерную” прибыльность, бизнесмены должны настаивать на том, что на свободном рынке нет такой вещи, как чрезмерная прибыль: без высоких прибылей не было бы импульса для новых инвестиций капитала в увеличение производства, которое удовлетворяет потребительский спрос, а тот в свою очередь создает прибыли», — говорил он. Кох критиковал всю политическую риторику «Нового курса», утверждая, что законодательство Рузвельта, по сути, не было ответом на отсутствие федерального регулирования. Кох говорил, что на момент принятия «Нового курса» экономика уже была «осквернена массовыми правительственными манипуляциями в области денежных ресурсов».

Он утверждал, что бизнес должен давать отпор, а не принимать выдвигаемые условия. Деловое сообщество должно провести долгосрочный комплекс мероприятий по изменению отношения американцев к механизмам рынкам и роли правительства. Кох сказал, что в нем должны присутствовать четыре элемента:

1. Образование.

2. Работа со СМИ.

3. Судебные разбирательства.

4. Политическое влияние.

В отношении образования Чарльз Кох говорил, что лидерам бизнеса следует наполнять государственные университеты преподавателями, которые выступают в защиту свободного предпринимательства и проводят исследования для его поддержки.

Говоря о средствах массовой информации, Кох сказал, что предприятия должны «соответствующим образом

“вознаграждать” средства массовой информации, которые продвигают идеи свободного рынка, и лишать поддержки те, что нападают на него».

В области судебных разбирательств Кох предлагал корпорациям «публично и энергично объявлять, как от собственного лица, так и через ассоциации, что они не намерены сотрудничать с правительством сверх установленного законом минимума при разработке или реализации программ регулирования».

В качестве политических действий Кох рекомендовал лоббирование и «проведение судебных процессов, затрагивающих поведение чиновников». Но когда дело дошло до влияния на Вашингтон, он стал делать предостережения. Он говорил, что при поисках общего языка с правительством деловые люди часто соблазняются идеей обходить закон через лоббирование, которое приносит выгоды, благодаря перехвату управления государственной политикой. Он сказал, что эта склонность в итоге подрывает бизнес, заставляя его выглядеть лицемерным, — поддержка свободы рынков должна быть искренней, тогда эта идея приобретет сторонников. Так или иначе, лоббирование должно быть «ограниченной программой», говорил он.

Чарльз Кох оставался удивительно верным этому основному плану игры в течение следующих 40 лет.

Единственной частью плана, которая существенно изменится, будут «ограниченные» лоббистская деятельность и взносы на проведение политических кампаний. Кох в итоге создаст один из крупнейших механизмов лоббирования и политического влияния в истории США. Но остальная часть плана выполнялась почти в точности, как он описывал в 1974 г.

Но, как отметил Кох в своей речи, реализация такого плана занимала время. Его успешность можно было оценить спустя десятилетия, а не годы. А Чарльз Кох не хотел ждать десятки лет, чтобы получить результаты. Была одна площадка, где он мог осуществить изменения; одно место, где он почти полностью контролировал ситуацию.