Я по-прежнему считал, что неважно, какими силами мы раскроем правду о серийных убийствах, но все еще следовал наставлениям своей начальницы, которая хотела дознаться до всего сама, без прокуратуры, ГУВД и РУБОПа. Поэтому и не хотел, чтобы мое предположение стало чьим-то достоянием раньше времени.

Из изолятора я отправился в отделение, где меня должна была ждать Бесчетова. Но мне самому пришлось ее дожидаться.

Она появилась после обеда, в глазах – суетливый блеск, на щеках – задорный румянец. Она была бодрой и энергичной, но, глядя на нее, я почему-то видел в ней слабую женщину, и неважно, что ей успешно удавалось себя защищать.

– Вот список группы, которая выезжала в Москву в период с пятнадцатого по двадцать второе апреля, – протянув мне лист бумаги, сказала она. – Здесь группу собирала туристическая компания «Комфорт», там, в Москве, ее обслуживал туроператор «Тур-Лайн»...

На белоснежном, еще хрустящем новизной листе бумаги под шапкой заголовка нумерованными ступеньками вниз тянулся смертный список.

1. Коротеев Федор Максимович.

2. Коротеева Ирина Никитична.

3. Моносеева Эльвира Васильевна.

4. Меднянский Анатолий Павлович.

5. Хворостова Елена Степановна.

6. Царицын Петр Данилович.

7. Алехина Олеся Михайловна.

Напротив каждой фамилии – дата рождения, семейное положение, адрес места жительства. Первые пять фамилий обведены красным маркером.

– Пятерых уже нет, – заметил я.

– Шестерых. Коротеевы ездили в Москву без детей. И тем не менее их младшая дочь погибла. Почему?

– Возможно, киллер работал без маски. Не захотел светиться.

– Как это все ужасно!

– Обрати внимание на последовательность. Люди гибнут согласно списку.

– Обратила.

– Следующий на очереди Царицын Петр Данилович. Восемьдесят пятого года рождения. Улица Коммунистическая, дом сорок семь, квартира три. Надо ехать...

– Вот и я о том же. Потому и приехала за тобой. Надо бы бронежилет надеть...

Дарья боялась ехать к еще живому фигуранту, но ее стремление к победе пересиливало страх.

– Это само собой. Но бронежилета мало, тут нужно в ГУВД сообщать.

– Я их там знаю, весь жар чужими руками загребут! – мотнув головой, Дарья плотно сомкнула губы, выразив тем самым свою тревогу и возмущение.

– Ты ведешь себя как жадина, – иронично сощурил я глаза.

– А я и есть жадина, – капризно надула она губы.

Большая маленькая девочка, у которой забрали чужую игрушку. И мне стало жаль ее, но потакать ей я больше не хотел.

– Я понимаю, тебе нужно отличиться на новой должности. Но мы своими силами это дело не потянем. Тут федеральный масштаб. И главное, что гибнут люди. Надо срочно сообщить хотя бы Гнутьеву.

– Ну, Гнутьеву, может, и нужно, – неуверенно пожала она плечами. – Но сначала давай к этому Царицыну съездим. Если все нормально, тогда сообщим...

– А если его уже нет, тогда тем более придется сообщить...

На всякий случай мы взяли с собой Агранова и Кузему, прихватили бронежилеты, надели их в пути. В дороге я объяснил операм всю сложность обстановки.

Царицын жил в старом бараке на четыре семьи, из которых состояла большая часть Коммунистической улицы, будто оправдывая свое название. Но сам Петр Данилович своей фамилии не соответствовал: не по-царски жил. Во дворе беспорядок, мусор на каждом шагу, под старым дощатым столом со ржавыми тисками на нем валялась и разлагалась дохлая кошка. Это мне показалось дурным знаком. Но еще больше меня встревожили распахнутая калитка и приоткрытая дверь.

В доме царил такой же беспорядок, резко воняло грязными носками, лекарствами и, как мне показалось, пороховым дымом. Под ногами скрипнула половица, и откуда-то с антресолей, мявкнув, спрыгнул тяжелый сибирский кот с лишайными проплешинами на некогда густой шерсти. Снова кот, но этот хоть живой.

Шаткий стол, заваленный грязной посудой, липкий, в луковой шелухе пол, на двухкомфорочной плите, как на постаменте, возвышалась пирамида, сложенная из немытых кастрюль. Для полноты картины не хватало засаленных стаканов и батареи пустых бутылок. Ну и пьяного хозяина, спящего на шатком стуле...

Хозяина дома мы нашли в следующей комнатке. Он лежал на шлифованной доске, придерживая руками штангу, которая всей своей тяжестью пережимала ему горло. Здоровенный, рельефно накачанный парень лет двадцати пяти казался бы образцом физического совершенства, если бы не недостаток, который напрочь перечеркивал все его физические достоинства. Он был мертв. И штанга, что упала ему на горло, к его смерти не имела никакого отношения. Он был убит двумя выстрелами – в грудь и голову. И судя по тому, что кровь еще капала на пол, преставился он совсем недавно.

– Дарья, остаешься здесь! Вызывай группу и собаку! – скорее инстинктивно, чем осознанно распорядился я. – Вадим, бежишь к рынку! Витя, ты давай в другую сторону! Искать синюю куртку! Искать длинные ноги!

Я не был начальником, и никто не подчинялся мне, но Бесчетова даже не попыталась возмутиться, а Кузема и Агранов мигом покинули дом и разбежались в надежде задержать киллера.

Сам же я обследовал прилегающую к дому территорию, вспугнул грузную женщину в техническом халате, которая вешала белье в соседнем дворе. Неподалеку, возле двери на табуретке стоял длинный таз, из-за горки сероватой мыльной пены похожий на гроб. Я представился, спросил, не видела ли она подозрительного человека, выбегающего из соседней квартиры, она кивнула, что да, было такое. Именно выбегал. Куртка с капюшоном, спортивный костюм, очки, длинные быстрые ноги. Все, как в прошлый раз, только куртка бежевая. И пистолета при нем не было.

Он побежал в сторону, куда я отправил Агранова, но у киллера была как минимум пятиминутная фора. И я очень сомневался, что Вадим сможет нагнать и задержать преступника. Я сам отправился по этому направлению, но Агранова встретил еще по пути к рынку. На мой немой вопрос парень сокрушенно развел руками.

Мы вернулись к дому, но вскоре снова повторили наш путь, на этот раз вместе со служебной собакой, которая взяла след преступника, но, увы, бурлящая многолюдность городского рынка быстро сбила ее и с толку, и с нюха.

Вдоль распахнутых настежь ворот выстроились в шеренгу старушки – кто-то продавал откровенное барахло, кто-то дешевые поделки местных и китайских кустарей. Завидев кинолога в милицейской форме, женщины начали потихоньку, без паники, но стремительно исчезать. Нам с Вадимом пришлось проявить прыть, чтобы опросить нескольких из них. Нам повезло, но лишь частично. Две женщины точно видели высокого парня в бежевой куртке, который забежал на рынок и скрылся в толпе. Оказалось, и здесь он так низко держал голову, что никто из старушек не взялся составить его портрет. Впрочем, Вадим все равно взялся за работу – вдруг удастся составить фоторобот преступника.